Бесноватый Цесаревич-4 - [60]

Александр слушал мой эмоциональный монолог, периодически кивая головой. Я же с трудом сдерживался, чтобы не засмеяться. Уж очень нелепо выглядит двууголка в качестве головного убора. Всё жду, когда она упадёт и обнажит лысину моего братца. Или он как-то её дополнительно крепит? Ещё и уши явно замёрзли, но он стоически терпит это неудобство. Я же в обычной шапке-ушанке, правда, песцовой, но мне по статусу положено. Сразу по прибытии прошёл процесс переодевания выборжцев в более удобную и тёплую форму. Народ в массе своей, кроме нескольких офицеров-ретроградов, остался доволен. Вместо тяжеленных тулупов для караульных я предложил аналог малицы или кухлянки, но с пуговицами. Меховые штаны и валенки дополняли необычный вид формы, но зато солдаты более не мёрзли. Для обычной службы была шинель, внедрённая Павлом, шапки-ушанки, как более продвинутая версия малахая. Штаны были из грубо обработанной шерстяной ткани. Кстати, я подарил брату люксовый вариант формы для караула, чему он обрадовался, как ребёнок. Судя по бросаемым в тот день на меня задумчивым взглядам Лизы, Головиной и Анны Толстой, в следующем сезоне женская мода тоже возьмёт на вооружение вековой опыт оленеводов. С учётом того, что ребята Волкова переманили какого-то австрийского портного[3], пообещавшего за год предоставить рабочий вариант швейной машинки, то производство шуб и зимней одежды в России ждёт невероятный скачок. Нынешнее качество шуб не выдерживает никакой критики.

—Если рассуждать такими категориями, то трудно с тобой не согласиться. Ты давно поражаешь меня тем, что стараешься о будущем, — Александр странно посмотрел на меня, но не дождавшись комментариев, продолжил, — В Сестрорецке используется оборудование, которому более тридцати лет и это считается нормальным. Думаю, в Туле и на Урале дела обстоят намного хуже. Но замена станков — это огромные затраты.

—Я же не просто так рассказываю про заказы для гражданского населения. Через новую систему магазинов, которую я предлагаю назвать Военторг, можно реализовывать излишки продукции. Более того, не мешает провести инвентаризацию на складах и начать продавать устаревшее вооружение, шанцевый инструмент и много другое, скопившееся на военных складах.

Мне был понятен ироничный взгляд брата, но меня это ни в коей мере не смутило.

—Знаю, что часть разворовали, а остальное сгнило. Вот потому и переходим ко второй части. Я уже обсуждал с тобой необходимость создания ревизионной службы нового образца, армии это тоже должно коснуться. Понятно, что это вопрос будущего, но его необходимо обдумать уже сейчас.

—Ты же знаешь, что убедить нашего отца начать подобные преобразования просто невозможно, — воскликнул Александр, — Думаешь я не пытался убедить его принять на рассмотрение мои проекты. Но, кроме выделения дополнительного финансирования казённым заводам, всё остальное натолкнулось на полное непонимание. А сейчас всё просто бесполезно. После твоего отъезда я получил такой разнос, что думал поеду в Шлиссельбург, вместо Москвы.

—Всё так серьёзно? Такое можно понять в отношении моей персоны, но ты здесь ни при чём.

—Зря ты ведёшь себя так беспечно. Отец жутко зол. После вашей беседы, о которой в столице до сих пор ходит масса слухов, он просто обезумел. Через два после твоего отъезда он сначала сорвался на мне. Далее пришёл черёд Александра Васильевича. Генералиссимус отправлен в отставку и чуть ли не под конвоем должен отправиться в Кобрин под надзор. Сейчас проводится какое-то глупое расследование об излишних растратах на содержание войск. С подачи австрийского посла инициировано дело о подложных расписках. Также генералы Ребиндер и Розенберг отстранены от должностей и ждут результатов следствия. Ещё более двадцати генералов и офицеров подали в отставку, в том числе Багратион. Я только сегодня получил эту информацию, потому и делюсь с тобой.

Хорошо, что Саша не в курсе наличия моей собственной разведки. Информацию о ссылке Суворова я получил через три дня, как и по Ребиндеру. По остальным офицерам узнал за день до брата и просто не успел её переварить. Вообще, действия Павла попахивают натуральным сумасшествием. Тем более что удар по Ребиндеру — это крест на наших планах по созданию Генштаба. Император выразил своё отношение к этой важной задумке. Но вот демарш Багратиона и офицеров стал для меня неожиданностью. По сути, папаша подписал себе смертный приговор. Заговорщики точно не пропустят такого повода подогреть ненависть в отношении своего монарха и привлечь новых сторонников. Оскорбить героев войны, ещё и открыть против них дело по растратам по навету предавшей Россию страны? Это просто необъяснимый кретинизм. Странно, что пока нет никаких действий против меня. Павел будто бы забыло о своём непокорном сыне.

—А ты не задумывался над тем, что отца беспокоит твоё окружение? Он не приемлет никакой формы развития державы кроме монархии. Ты же с завидным упрямством окружаешь себя разного рода вольнодумцами и либералами. И ладно если бы это были люди дела. Но в основном наивные мечтатели и весьма посредственные люди. Более того, часть из них откровенные агенты иностранных держав. Не спорь, — поднимаю руку и останавливаю Александра, пытающегося мне возразить, — Масоны, люди, воспитанные иезуитами или французскими революционерами, не могут принести нашей стране пользу. Наоборот, их задача ослабить или разрушить Россию. И здесь я вполне понимаю негодование отца. Почему в твоём кругу нет таких людей, как губернатор Митусов или Иван Долгоруков? Что рядом с тобой делают все эти пустые прожекторы и демагоги, мечтающие изменить Россию, но ни разу в жизни, не добившиеся весомых успехов в карьере?