Бескрайние земли - [51]

Но Эсмералдо питал к Синьо Бадаро глубокое уважение, возникшее еще в давние времена, в те далекие дни, когда они вместе пробирались по лесам земли какао. В этих краях говорили, что люди Синьо сохраняют верность в дружбе. Кто хоть раз имел дело с ним, тот уже больше не покидал его. Синьо Бадаро, не в пример Орасио, никогда не предавал своих друзей.

Друзья и избиратели Орасио всегда держались враждебно по отношению к друзьям и избирателям Бадаро. Выборы в Табокасе не обходились без стычек, выстрелов, убийств. Орасио всегда побеждал и все-таки всегда оказывался побежденным, так как при подсчете голосов в Ильеусе проделывались всякие махинации. В выборах принимали участие и живые и мертвые; многие голосовали под угрозой жагунсо. В такие дни Табокас заполоняли головорезы, охранявшие дома местных политических лидеров: дом доктора Жессе, который неизменно выставлялся кандидатом Орасио; дом Леополдо Азеведо, шефа сторонников правительства, дом доктора Педро Мата, а теперь и дом нового адвоката доктора Виржилио.

У каждой партии имелась своя аптека, и ни один больной, голосующий за Бадаро, не лечился у доктора Жессе, — все они были пациентами доктора Педро. Оба врача поддерживали между собой личное знакомство, но говорили друг о друге разные гадости. Доктор Педро заявлял, что Жессе не интересуют больные, гораздо больше внимания он уделяет политике и своей плантации. Доктор Жессе утверждал, а население в один голос поддерживало его, будто Педро настолько бесцеремонно ведет себя по отношению к больным женщинам, что мужья и отцы не могут доверить ему осмотр своей супруги или дочери. У каждой из двух партий имелся также свой зубной врач. Весь поселок делился на две политические партии, и они обменивались оскорблениями в газетах Ильеуса. Орасио уже заказал типографские машины, собираясь основать в Табокасе еженедельную газету под редакцией доктора Виржилио.

Что касается адвокатов, то их в поселке было много — шесть или семь; они наживались на скандальных кашише; мошенничество процветало в Табокасе еще больше, чем в Ильеусе. Удачно совершенный кашише — и люди, в течение многих лет владевшие землями и плантациями, в один прекрасный лень теряли все это. Но полковники не решались на то или иное дело, предварительно не посоветовавшись с хорошим адвокатом и надежно не обезопасив себя самого от возможности кашише в будущем.

Негр Клаудионор из Табокаса — фазендейро, собиравший тысячу арроб какао, — однажды задумал и осуществил кашише, который сильно нагремел и даже был описан в газетах Баии. Жертвой его оказался полковник Мисаэл, обладавший уже в то время полулегендарным состоянием — он собирал много тысяч арроб какао, был акционером компании по строительству порта и железной дороги, владел банком в Ильеусе. Он представлял большую экономическую силу, его зять был адвокат. И все же он попался в западню негра Клаудионора. В тиши своей фазенды Клаудионор разработал план кашише и осуществил его с помощью доктора Руи.

Однажды он пришел к полковнику Мисаэлу и попросил у него взаймы семьдесят конто для покупки плантации. Мисаэл дал деньги под высокий процент и на короткий срок — шесть месяцев. У полковника Мисаэла тоже был свой план — прибрать к рукам фазенду Клаудионора, если тот не сумеет в срок расплатиться. Клаудионор был неграмотен и подписал свои векселя крестом. Возвращаясь на фазенду через Итабуну, он нанял учителя, увез к себе на плантацию и с его помощью научился читать и подписывать свое имя. Шесть месяцев спустя, когда пришел срок выплаты, Клаудионор попросту отрекся от долга. Он заявил, что никогда никаких денег у Мисаэла не занимал, что все это не более, как мошенничество полковника. И лучшим доказательством, утверждал его адвокат доктор Руи, является то, что Клаудионор отлично умеет читать и подписывать свое имя. И полковник Мисаэл потерял семьдесят конто, а Клаудионор расширил свои владения и сделал крупный взнос на церковный праздник Сан-Жозе.

Нельзя было считать, что в поселке имелось всего шесть-семь адвокатов — те, что жили в Табокасе. Юристы Ильеуса имели дела в Табокасе, а адвокаты из Табокаса практиковали и в Ильеусе. До Ильеуса было всего три с половиной часа езды по железной дороге; впоследствии это время сократилось благодаря тому, что с прогрессом зоны какао там было проложено шоссе.

Табокас, раньше не имевший даже определенного названия, а теперь решивший именоваться Итабуной, жил в атмосфере кашише, политической борьбы, интриг, церковных и масонских праздников. Нередко уличная грязь смешивалась здесь с кровью людей, павших в стычках. И все это топтали ослы, шествующие своей медленной поступью. Иногда доктор Жессе, прибыв со своим чемоданом к пациенту, с трудом отыскивал рану, которую скрывал слои грязи.

Но все же слава Табокаса распространялась по свету; об этом поселке говорили всюду, даже в сертане, и одна газета Баии уже назвала его «центром цивилизации и прогресса».

5

Марго протянула руку и указала на участок улицы, видневшийся из открытого окна, но она имела в виду весь поселок Табокас:

— Это край света… Это кладбище…