Бесконечный миг - [43]

Хотя Вудли тщательно пытался скрыть свои чувства, ликование охватило его. До сих пор гедонисты ничего не заподозрили. Теперь надежда на будущее успокаивала его.

— Возможно, тебе удастся освежить наши прежние сновидения, — задумчиво произнес глава Сената. — Твой новый взгляд сможет создать новые вариации на старые темы. Это будет здорово.

Глава 12. Отчаяние

ОБУЧЕНИЕ НАЧАЛОСЬ незамедлительно. По его собственной просьбе Вудли был изолирован. Его отвели во дворец сновидений и показали комнату, которая напоминала одну из спальных комнат, где он видел свой бесподобный сон. Потолок был опутан плетеной проволокой, вибрации от которой вызывали сновидения.

Его положили на кушетку и попросили расслабиться. Дали кнопку управления, которая включала или выключала записывающую аппаратуру. Затем на его голову надели полупрозрачный шлем.

— Мысли создают вибрации, — сказал ему инструктор. — Это давно известно. Например, если ты говоришь в микрофон, твои слова могут быть записаны и повторены. Но сначала ты должен внятно высказаться. Ты должен вызывать свои ощущения и чувства таким же образом.

Внутри громоздкого шлема Вудли попытался кивнуть, но у него не вышло.

— Понятно, — пробормотал он.

— Просто закрой глаза и сосредоточься. Дневной сон. Пусть твой ум блуждает, ты должен направлять его. Попытайся визуализировать свой сон, вплоть до запахов и цвета, которые ты хочешь показать. Если хочешь создать розу, мысленно посмотри на нее, но также вспомни ее аромат и ощущения от прикосновения к ней. Воссоздай эмоции. Когда ты хочешь записать, нажми кнопку, которую ты держишь в руке. Нажми еще раз, чтобы остановить процесс.

Все просто. Вудли расслабился и попытался привести свои мысли в некий стройный порядок. Внезапно он осознал, что во сне кто-то может проникнуть в его сознание. Если бы его мысли были полностью записаны, гедонисты могли бы раскрыть его планы восстания. Усилием воли он заставил себя думать только о приятном.

Создать музыку мечты оказалось не так сложно, как он ожидал. Поначалу Вудли экспериментировал неуклюже, как музыкант наигрывает ноты рождающейся музыки или художник делает наброски. На первом месте были живописные впечатления. Он без труда вспомнил ощущения, обонятельные, слуховые, и это показалось ему совсем нетрудным делом. К тому времени, как инструктор прервал его, он уже почти закончил свою работу.

Позже его поздравили с успехом и сказали, что без особых усилий он мог бы стать превосходным композитором сновидений.

— У тебя есть воображение и художественное мышление. Ты способен сконцентрироваться, сфокусировать свое внимание. Вскоре ты сможешь создавать полноценные сны. У тебя к этому природный талант.

Это было равнозначно тому, как играть на пианино на слух, вместо того, чтобы тратить долгие годы на интенсивные занятия. Вудли был приятно удивлен.

— Надеюсь, ты не потеряешь интерес, — с надеждой сказал инструктор. — Все будут стремиться испытать твои мечты. Ты принес что-то новое в Центр, восхитительную свежесть идей. Даже в твоих экспериментальных вспышках присутствовали нотки удовольствия.

Покидая дворец сновидений, Вудли улыбнулся. Любопытство заставляло гедонистов — поддаться очарованию его «симфоний». Может, они и грубые и непрактичные, но в декадентском Центре они стали порывом прохладного, освежающего ветра. Возможно, он устроит ураган, который унесет спокойную и убаюкивающую атмосферу, окутавшую город. Постепенно, незаметно, отношение гедонистов могло измениться с помощью внушения, которая непосредственно проникала в подсознание.

Вудли наконец-то обладал оружием!

ШАРН ЗАИНТЕРЕСОВАЛАСЬ, а Рогур отнесся ко всему скептически.

— Есть опасность в твоей затее, — предупредил ученый. — Ты должен скрывать свои мысли каждую секунду. Если ты позволишь блуждающему воспоминанию о наших планах проскользнуть на диктофон, то наша идея обречена.

Позже Вудли рассказал о своих планах Шарн, которые сильно заинтересовали ее, хотя до конца она не осознавала значения его намерений.

— Я знаю, тебе понравится твоя работа, — сказала она. — Возможно, ты захочешь остаться с нами, если только уже не принял это решение.

В ее глазах появился странный блеск. Она искренне желала, чтобы он остался, понял Вудли. Он так и сделает, пока его план не осуществиться. Если бы только он мог узнать что-нибудь о лучевом проекторе! Но он пока опасался задавать прямые вопросы, которые могли бы вызвать подозрения, подобно неквалифицированному рабочему, который мог разбираться в инженерных решениях. Он должен выиграть время, попытаться привлечь как можно больше людей на свою сторону и ждать.

Так вяло проходили дни. Теперь Вудли полностью погрузился в работу над сновидениями. Он мог рассчитывать на то, что под его влиянием Шарн привлечет новых единомышленников, найдет тех, кто не удовлетворен условиями жизни в Центре. Но прежде всего он должен был посеять семена сомнения в умах. Вудли осознал, что все было в его руках. У него были определенные воспоминания о днях, предшествовавших 1942 году. Кроме того, его эмоции были первобытными и сильными, более острыми, чем у гедонистов. Пресытившись удовольствиями, их ощущения были притуплены. И все же Вудли знал, что они не полностью безнадежны. Оставалась крохотная надежда, что они пойдут за ним.