Бесконечный коридор - [31]

– Но… какие у тебя доказательства? – Дженни сидела с низко опущенной головой, говорила она медленно, с трудом выговаривая слова. Она чувствовала себя вконец разбитой. Господи, как она могла быть такой наивной и глупой? Огромный и яркий мужчина – конечно, он не мог обойтись без женщины. И как ей это только раньше в голову не пришло? Боже, какая она дура! А Пол? Все эти годы встречался с женщиной, а ее… ее оттолкнул…

– Доказательства? О, их у меня предостаточно. В последнее время я трижды звонила ему в клуб, чтобы передать телефонограмму, но всякий раз мне отвечали, что он уже уехал. Тем не менее домой он заявлялся только в одиннадцать, а то и позже. Я бы, правда, особого значения этому не придала, если бы Джеймс не сказал…

– Джеймс? Неужели ты можешь поверить Джеймсу Ноулсу? – воскликнула Дженни.

– Да, я верю Джеймсу Ноулсу, – отрезала Дженни. – Во всяком случае, куда больше, чем этому дылде. Но это неважно – глазам-то я своим могу верить, надеюсь? А я, если хочешь знать, его выследила. Джеймс мне сказал нечто вполне невинное. "У Пола есть один больной, который живет за городом, – сказал он. – В Мур-Лейне, по дороге на Бекли. Я видел его там несколько раз". Услышав про Мур-Лейн, я сразу насторожилась. Сама-то я никогда там не была, но вспомнила, что именно в Мур-Лейне жила Айви Тейт, а Пол ездил потчевать ее больного мужа. После этого она и появилась в нашем доме. Так вот, я проверила его книги: Айви числится среди пациентов, хотя ничем вроде бы не болеет, да и лекарств он ей не прописывает. Вот я и решила его выследить. Трижды за последнюю неделю я дежурила поздно вечером на выезде из Мур-Лейна, и вот, представь себе, воочию увидела, как он выкатывает оттуда на своем автомобиле. Мерзавец, так и прибила бы его на месте!

– И что ты собираешься делать? – безжизненным тоном спросила Дженни.

– Что делать? – переспросила Бетт, воинственно оскалив зубы. – Я уже начала военные действия. Больше всего на свете он мечтает получить новое назначение. Так вот, я устроила так, что он его уже не получит.

– О нет, Бетт! – не выдержала Дженни. – Только не это. Как ты могла?

– А вот так! – ощерилась Бетт. – Теперь он у меня попляшет.

– Но тебе-то это зачем? Ты же и себе могилу роешь. Если он не получит, эту практику, тебе ведь тоже рассчитывать не на что.

– А ты не знаешь, что Пирсоны предложили ему двадцать тысяч фунтов за дом? Они хотят установить здесь еще один холодильник. Да и городские власти хотят расширить территорию Технического колледжа. Предложение Пирсонов он отклонил, но посмотрим, как он теперь запоет.

– Но зачем вам двадцать тысяч фунтов, Бетт, если он останется без работы?

– Речь идет не только о двадцати тысячах, Дженни. Он должен получить еще десять тысяч по страховке, которую оставил ему покойный папаша. И еще пятнадцать тысяч у него в старых акциях, цена которых, должно быть, выросла уже вдвое. Но мне не только эти деньги нужны. Нет, я хочу, чтобы он вообще без ничего остался, чтобы последние штаны отдал! Я уже давно мечтаю выгнать его из этого проклятого дома. Прежде я даже не надеялась, что мне удастся лишить его практики, но теперь, когда я подам на развод из-за того, что он связался с другой женщиной, да к тому же еще и с собственной пациенткой… Да. Я по ночам представляю, как он стоит перед членами совета… И еще одно я точно знаю: сегодня вечером он свою драгоценную Айви не увидит, я приготовила ему иную судьбу.

– Что ты имеешь в виду?

– О, ты только потерпи немного – сама увидишь.

– Ты просто обезумела, Бетт. А про Лорну ты хоть подумала?

– А при чем тут Лорна?

– Как она ко всему этому отнесется?

– Не знаю, Дженни, да и знать не хочу. Мне сейчас не до Лорны. Тебя это тоже удивляет? Девчонка в последнее время совершенно распустилась, почти совсем не разговаривает со мной…

– А знаешь из-за чего, Бетт?

Глаза Бетт гневно сверкнули, но Дженни показалось, что в них мелькнул страх.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Ты сама это знаешь, Бетт, ни к чему вдаваться в подробности. Не хочу причинять тебе боли, но неужели ты сама не понимаешь, что пора бы уже и образумиться?

Бетт хрипло задышала. Потом, встав с кресла, она попятилась на пару шагов и лишь тогда сказала:

– Вот что, моя милая, я долго держалась, но теперь, пожалуй, скажу! Так вот, я тебя ненавижу даже больше, чем его, поняла? Ненавижу!

Дженни вздрогнула; не столько из-за этих страшных слов, сколько из-за перекошенного лица Бетт и нескрываемой злобы, с которой они были произнесены.

Бетт быстро зашагала к дверям, но, не дойдя пары ярдов, повернулась.

– Надеюсь, ты хорошо отдохнешь, Дженни. В своем доме я тебя больше, по-видимому, не увижу. И не потерплю, если ты еще хоть раз сунешь свой длинный нос в мои дела! И не надейся мне помешать – я уже запалила бикфордов шнур, и взрыв произойдет с минуты на минуту. Я специально подождала до последнего, прежде чем говорить тебе. Чтоб тебе было, о чем думать в своей Швейцарии.

И в следующий миг дверь за ней с громким треском захлопнулась.

Дженни сидела ошеломленная. Господи милосердный, ты отнял у Бетт остатки разума! Бетт совершенно обезумела от злобы и ненависти. Но Пола она уничтожит! Дженни тщетно пыталась вспомнить последние слова кузины. Ах да, она запалила бикфордов шнур! И взрыв произойдет уже с минуту на минуту. Может, Бетт просто пыталась нагнать на них страху? Нет, вряд ли, такими угрозами зря не бросаются.