Бесконечность + 1 - [7]

Но даже Финн Клайд не мог предвидеть, что его брат Фиш свернет на плохую дорожку, попытается ограбить магазин при помощи украденной пушки и втянет в это Финна. Финн был, конечно, гением, но совсем юным. И преданным. Поэтому он не нажал на газ и не смылся, когда Фиш потребовал у хозяина-вьетнамца бабки из кассы и в ответ получил пулю в живот. Финн бросился на выручку. Фишер Клайд умер на переднем сиденье маминой машины на руках у брата. Так удача отвернулась от Финна, когда ему только-только исполнилось восемнадцать. С тех пор дела у него шли не очень, и теперь, в двадцать четыре, через шесть с половиной лет после той роковой ночи, Финн Клайд все еще оставался гением, но далеко не таким юным и преданным, и кидаться в авантюры, грозившие неприятностями, не спешил. А от Бонни за версту несло неприятностями.

Она спала, прислонившись головой к окну, обхватив себя руками, будто боялась, что вот-вот рассыплется. Худенькая, почти тощая. Сказала, что ей двадцать один, но на вид можно дать и меньше. Там, на мосту, когда Финн почти чудом увидел ее через просвет в тумане, эта фигурка, вцепившаяся в балку, показалась ему совсем детской. Он подумал, что это пацан лет четырнадцати-пятнадцати. И проехал мимо. На мосту Тобин не останавливаются. По нему и на велосипедах не ездят, и тем более не ходят пешком. Хрен знает, как он туда забрался. То есть забралась.

Финн тогда направлялся на север, в Челси. Последняя остановка, чтобы попрощаться, а потом – все. В «Блейзере» лежали все вещи, что у него были, и он уезжал из Бостона, оставляя прошлое позади. Новая жизнь, новые люди, новая работа. С чистого листа. Но эта фигурка на мосту, готовая прыгнуть, словно позвала прежнего Финна, того, который, ничего не понимая, бежал навстречу неприятностям. Он и сам не заметил, как припарковался в ремонтной зоне и побежал в обратную сторону.

Когда она заговорила, Финн понял, что ошибся. Это был не пацан, а взрослая девушка. Ее красивый тягучий голос настолько не сочетался с мешковатым балахоном и заплаканным лицом, что Финн чуть не свалился с моста от неожиданности. Потом она взглянула ему в глаза, и он увидел в них выражение, которое тысячу раз встречал за последние шесть с половиной лет. Загнанное, безнадежное, опустошенное, бессмысленное. Такие же глаза долгое время смотрели на него из зеркала. Это был взгляд сдавшегося человека.

Финн не умел красиво говорить. Он не знал, как убедить эту девчонку спуститься. Был соблазн закидать ее статистикой – он, собственно, даже попытался это сделать, начал молоть что-то про вероятные исходы. Но потом заметил ее красные сапоги на высоком каблуке. Сбежавшие из дома подростки и проститутки без гроша в кармане такие не носят. Слишком дорого они выглядели. Людям на юге Бостона, где жил Финн, наверное, и за неделю столько не заработать, сколько стоят такие сапоги. Его охватило отвращение. Он даже стал ее подначивать, думая, что девчонке просто захотелось внимания и острых ощущений и что через пару минут ее гарвардский бойфренд подкатит на крутой бэхе и уговорит подружку слезть с моста.

Не успел он договорить, как во взгляде девушки что-то изменилось, и Финн понял, что вновь ошибся с прогнозом. Она разжала руки, и он бросился к ней, словно вернувшись в то мгновение, когда у него на руках, захлебнувшись собственной кровью, перестал дышать брат. Фиш умер, но эта девушка должна выжить.

Упав, она тут же принялась вырываться и заплакала только потом, когда он протянул ей шапку. Ее волосы выглядели так, будто на нее напал маньяк с секатором. Даже если забыть о попытке самоубийства, эта прическа ясно говорила о том, что у девушки проблемы. Поэтому Финн был рад, когда она его прогнала. Но, вернувшись к «Блейзеру», он уселся на ржавый бампер, не в силах сделать выбор между собственным спасением и помощью девушке, которую оставил плачущей на мосту. Когда она внезапно возникла из тумана, Финн испытал невероятное облегчение, которое, впрочем, быстро сменилось страхом.

Девушка явно уже справилась с собой. Она больше не плакала, разговаривала спокойно, лишь на минуту поддалась сомнениям, но потом как будто набралась решимости. Села с ним в машину. С ним, абсолютно чужим человеком. Финн едва не поморщился. И вот, пожалуйста.

Всего два часа назад он направлялся через мост в Челси, чтобы перед отъездом попрощаться с матерью. Один. Теперь же его путь лежал в Вегас, а рядом сидел непрошеный пассажир. Девушка прислонилась к дверце машины и отключилась, будто ее подстрелили из ружья-транквилизатора. Надо бы остановиться, разбудить ее, потребовать объяснений, а потом высадить где-нибудь, где ей будет удобно. Но Финн продолжал ехать, словно в трансе, с каждой милей удаляясь от Бостона и приближаясь к неприятностям, которые – он не сомневался – уже ждут впереди. А она просто спала рядом.

∞

Я проснулась за секунду до падения в воду и проглотила крик, не пуская его из сна в реальность. Было холодно, у меня затекло все тело, и я понятия не имела, где нахожусь. Я резко выпрямилась в кресле и почувствовала, как с плеч сползло тонкое шерстяное одеяло. Затем окинула взглядом пыльную приборную панель, широкое лобовое стекло, сквозь которое виднелась стоянка: усталые бродяги, скамейки и придорожные кафе, слабо освещенные в предрассветной темноте. Только потом я увидела его – Клайда, не похожего на Клайда, – и все вспомнила.