Бесхозная страна - [68]

— Будет исполнено, витус, — слуга машинально поклонился.

— Через час соберешь и упакуешь всё, что я велел. А пока можешь идти, — Буншан Изоб махнул рукой.

После бессонной ночи болит голова и неприятно ноет пустой желудок, только с переездом лучше не затягивать. Господи, как давно это было, Буншан Изоб нежно погладил столешницу кончиками пальцев. Отец подарил этот столик на двенадцать лет, едва юный Буншан в совершенстве овладел палочкой для письма. С тех пор подарок отца идёт с ним рядом по жизни. Рабочая комната великого советника по праву стала для столика вершиной карьеры. Только вот уж никак не ожидал, что придётся ему переезжать в Давизун, в мелкий захолустный городок, пусть даже и временно.

— Пусти! Скотина такая!

Громкие крики, возня и глухой удар. Передвижная дверь с визгом отлетела в сторону. В рабочую комнату маленьким упитанным торнадо ворвался Блюл Пшенот. Следом за сёгуном торопливо семенит его первый помощник Есид Пилаг. В коридоре за дверью слуга сжимает ладонью разбитый в кровь нос.

— До меня только что дошла весть о дурной выходке иноземцев в Камышовой пустоши, — с ходу, вместо приветствия, заявил Блюл Пшенот. — До каких пор проклятые стирийцы будут шататься по Нандину и творить бесчинства? И какое же наказание они понесли? Банщицы! Может, сразу каждому из них отсыпать по мешку золотых кобанов?

Обвинения на гране оскорбления полились из витуса Пшенота бурным горным потоком. Если верить сёгуну, то стирийцы только тем и занимаются, что шатаются по ночам по Нандину, врываются в дома законопослушных подданных и зверски насилую всё, что только шевелится, заканчивая домашними собачками и цикадами. Бред, конечно же. Буншан Изоб устало прикрыл глаза.

— На этот раз я готов пойти до конца! — Блюл Пшенот выразительно топнул ногой. — И вы, уважаемый, немедленно пойдёте со мной к Его Величеству!

В подобном состоянии спорить с упрямым Блюлом Пшенотом бесполезно. Дело может запросто дойти до прямого оскорбления и неизбежного вызова на дуэль.

— Будь по-вашему, уважаемый, — Буншан Изоб с трудом поднялся на ноги.

Переговоры с адмиралом Кеяком о переезде в Давизун продолжались до самого утра. Буншан Изоб устал, чертовски устал и напрочь не выспался. Пусть отвертеться от договора о мире и дружбе не удалось, зато, по крайней мере, чёрные корабли иноземцев уберутся вон из Нандинского залива.

— Зафар, иди за мной, — бросил на ходу Буншан Изоб, доверенный помощник тут же поднялся на ноги.

Блюл Пшенот настолько стремительно выскочил из рабочей комнаты, что Буншан Изоб едва не забыл катану на деревянной подставке рядом с письменным столиком. Нерасторопный слуга не успел вовремя убраться с дороги и получил от сёгуна второй тычок в зубы.

Блюл Пшенот не просто широко шагает по коридорам Внешнего дворца, а словно бежит в атаку на врага. Затылок и щёки сёгуна пылают гневом и жаром. Для полноты картины не хватает красного самурайского доспеха и острого копья в руках. В полминуты они вышли в Нижний парк, однако ни во Внутренний дворец, ни в Верхний парк Блюл Пшенот так и не свернул. Похоже, он точно знает, где в данный момент находится император. Так оно и оказалось.

С момента приёма стирийцев прошло больше четырёх недель, однако тонкие чугунные полосы так называемой железной дороги до сих пор проглядывают в окружении свежей зелёной травы. Паровая самодвижущаяся повозка, что тащит за собой ещё две тележки, привлекла внимание императора. По приказу Его Величества дворцовые ремесленники разобрали самый главный подарок стирийцев.

Разгорячённый и разгневанный Блюл Пшенот привёл к тому самому помосту на Журавлиной аллее, возле которого стирийцы так бездарно и тускло показали представление с якобы золотокожими менгами. Император сидит на краю помоста на квадратной циновке. Ирьян, глава дворцовых ремесленников, показывает Тогешу Лингау какое-то колесо с зубчиками. Рядом на земле в художественном беспорядке разложены детали паровой тележки.

— Ваше Величество, — Блюл Пшенот плюхнулся на колени рядом с императором и с размаху ткнулся лбом в траву.

Простолюдин Ирьян словно ошпаренный отскочил в сторону. Император медленно повернул голову. На лице Тогеша Лингау написано недовольство.

— По какой причине, уважаемый, вы оторвали меня от важного дела? — голос императора пропитан ледяным гневом.

— Ваше величество, — Блюл Пшенот вновь низко поклонился, — взываю к вам с просьбой пересмотреть ваше решение и не подписывать с проклятыми иноземцами никаких договоров. Умоляю вас дать им решительный отпор и очистить земли благословенной Тассунары от их пагубного присутствия.

Мольбы и громкие слова полились из Блюла Пшенота бурным потоком, словно вода в горном ручье во время весеннего половодья. Тот же самый бред о духе народа, долге самурая, что и накануне в рабочей комнате великого советника. Ну разве что без ругательств на грани оскорбления, зато не менее эмоционально.

— Прошу вас, Ваше Величество, вновь обратиться к "Жребию Уотина Лингау", вашего мудрого предка, чей дух бережёт Тассунару от бед, а вас лично от необдуманных поступков. На этот раз я готов идти до конца, — Блюл Пшенот демонстративно опустил правую ладонь на рукоятку вакадзаси.