Бесхозная страна - [24]
Едва великолепная Гепола показалась над Огаялским отрогом, как эскадра чёрных фрегатов пришла в движение. Не прошло и часа, как "Чёрный лебедь", "Морской орёл", "Ворон" и "Беркут" выстроились в линию напротив маленькой рыбацкой деревни.
— Скажите, адмирал, — корреспондент "Ежедневного телеграфа" опустил подзорную трубу, — неужели вам совершенно не жалко этих, этих… — утус Мунгел в задумчивости защёлкал пальцами.
— Аборигенов? — вежливо подсказал адмирал Кеяк.
— Ну…, - утус Мунгел замялся ещё больше, — я бы не стал называть тассунарцев аборигенами. Да, они отсталый народ. В так называемом порту не видно ни одного худо-бедно приличного судна, не говоря уже о пароходах. Но они точно не дикари.
— Утус Мунгел, — адмирал Кеяк великодушно улыбнулся, — дело не в словах. Можете называть их культурно "тассунарцами" или более точно "аборигенами". Это не имеет значения. Важно то, что через пять минут мы сравняем эту жалкую деревеньку с зёмлей в назидание местным правителям.
На фрегате вовсю кипит подготовка к стрельбе. Доски под ногами гудят от многочисленного топота на орудийной палубе. Через распахнутые люки наружу выглядывают жерла пушек и доносятся команды артиллерийских старшин. Команда "Чёрного лебеда" прекрасно знает своё дело и совершенно не нуждается в мелочной опеке со стороны офицеров.
Адмирал Кеяк поднял подзорную трубу. Если невооружённым взглядом деревня аборигенов представляет из себя жалкое зрелище, то через мощную оптику выглядит вообще убогой. Пятнадцать крошечных домиков с покатыми крышами. Распахнутые двери, окна, пятачки вытоптанной земли, кривые столбы и сети. На песчаном берегу перед деревней на чёрных столбах растянуто несколько рыболовных сетей с большими дырами. Рядом днищем кверху валяются деревянные лодки.
— А вдруг там ещё остались люди? — утус Мунгел махнул рукой в сторону берега. — А вдруг кто-нибудь из местных случайно погибнет?
— Может, и остались, — адмирал Кеяк опустил подзорную трубу, — только своего приказа я всё равно не отменю. Ну а если местной черни чугунное ядро ненароком снесёт голову — будет ещё лучше.
— И чем же лучше может быть смерть человека?
— А тем, что аборигены ещё лучше испытают на собственной шкуре мощь и ярость Стирии. Кровавые лужи на земле прочистят местным правителям мозги. Через год они либо "откроют" свою страну, либо будут уничтожены, — охотно пояснил адмирал Кеяк.
— Но адмирал, — корреспондент "Ежедневного телеграфа" не унимается, — зачем такая жестокость?
— А затем, уважаемый, что по сравнению с прошлым разом гонору в аборигенах поубавилось, однако они по-прежнему уповают на "авось". Авось пронесёт. Авось чужеземцы передумают. Авось им будет лень, — смешно коверкая слова на тассунарский манер, произнес адмирал Кеяк.
— Бросьте, уважаемый, — утус Мунгел махнул рукой, — это не смешно.
— Вы это им, — адмирал Кеяк ткнул пальцем в сторону дворца императора, — скажите. Чёрный бычок на зелёной лужайке кажется таким мирным, таким симпатичным и добрым, пока не развернёшь перед ним красную тряпку.
В ответ утус Мунгел лишь вздохнул и отвернулся. В последний день корреспондентом "Ежедневного телеграфа" овладела странная неуверенность. Ни с того ни с сего он вдруг проникся к местным симпатией. Наверно, зря он дни напролёт проводил на палубе "Чёрного лебедя" и разглядывал Нандин через подзорную трубу.
— Адмирал, — рядом бодро козырнул командор Игиз Соргер, капитан "Чёрного лебедя", — фрегат к стрельбе готов.
— Отлично, — тихо обрадовался адмирал Кеяк, — начинайте.
Капитан "Чёрного лебедя" тут же отошёл. Через пару мгновений с мостика фрегата полетели зычные команды командора Соргера.
— Сейчас вы увидите потрясающее зрелище, уважаемый, — адмирал Кеяк повернулся к корреспонденту "Ежедневного телеграфа". — Одно дело громкие хлопки, и совсем другое — свист настоящих ядер.
Тут же, словно подтверждая его слова, грянул одинокий выстрел. От правого борта "Чёрного лебедя" отделилось чёрное облако. Утус Мунгел тут же приник к подзорной трубе. Но, к превеликому разочарованию газетчика, на берегу не дрогнул ни один домик, а из земли не поднялся ни один султан взрыва.
— Неужели ваши бравые артиллеристы совсем разучились стрелять? — утус Мунгел опустил подзорную трубу.
В голосе наёмного писаки сквозит ирония.
— Что вы, уважаемый, — адмирал Кеяк притворно возмутился. — На самом деле я не зверь и не дурак. Это был холостой выстрел, последнее предупреждение для особо упрямых или тупых аборигенов, если такие всё же остались в деревне.
Утус Мунгел вновь поднял подзорную трубу. Было бы здорово, если бы последний холостой выстрел вызвал бы среди аборигенов самую настоящую панику. Но… Адмирал Кеяк поднял подзорную трубу. Никого. Буквально нигде ни одной испуганной рожи. Даже хуже, адмирал Кеяк поводил подзорной трубой из стороны в сторону.
Деревенька рыбаков и в самом деле совершенно пуста. Не видно ни кур, ни уток, ни другой какой-нибудь живности. Хотя возле многих домиков можно легко заметить низенькие загоны для домашней птицы и деревянные поилки. Аборигены не просто оставили деревню, а унесли всё мало-мальски ценное. На тропинках между домами валяются порванные сандалии, пучки соломы, поломанные бочки и развалившийся плетёный короб.
Автомобильная авария приковала Верблюда, боевого офицера ВДВ, специалиста по выживанию экстракласса, к инвалидному креслу. Казалось бы, жизнь кончена. Всё, что осталось, так это вскрыть себе вены и тихо умереть. Но нет. В жизни Верблюда появился давний сослуживец с очень интересным предложением: принять участие в некоем очень секретном правительственном проекте. А там Верблюд либо целиком и полностью выздоровеет, либо умрёт. Терять бывшему специалисту по выживанию нечего, и он согласился. Невероятно! Но в секретном правительственном проекте Верблюда и в самом деле использовали по его основной специальности — специалист по выживанию.
Автомобильная авария приковала Верблюда, боевого офицера ВДВ, специалиста по выживанию экстракласса, к инвалидному креслу. Казалось бы, жизнь кончена. Всё, что осталось, так это вскрыть себе вены и тихо умереть. Но нет. В жизни Верблюда появился давний сослуживец с очень интересным предложением: принять участие в некоем очень секретном правительственном проекте. А там Верблюд либо целиком и полностью выздоровеет, либо умрёт. Терять бывшему специалисту по выживанию нечего, и он согласился. Невероятно! Но в секретном правительственном проекте Верблюда и в самом деле использовали по его основной специальности – специалист по выживанию.
Молодой программист, геймер и хакер Виант Фурнак никогда не крал те злосчастные тринадцать миллионов долларов, но всё равно получил за них 24 года колонии общего режима. Несправедливое обвинение — самое обидное, самое тяжкое. Виант настроился было сбежать, но тут некий «майор» из некой правительственной организации предложил ему принять участие в неком секретном эксперименте. Дело мутное, но и награда соответствующая — полная амнистия и снятие судимости.Виант едва согласился. Да и как не отказаться, если таинственный «майор» обещал использовать его как программиста, геймера и хакера.
Тивница, самое первое государство людей на Миреме, уже исчерпало все возможности мирного влияния на окружающие племена первобытных охотников. Для продолжения внешней экспансии, для собственного выживания и процветания, остается один единственный путь – война.Саян Умелец, бессмертный Сахем Тивницы, провоцирует племя Звездной Птицы на войну. Но охотники прекрасно понимают, какой враг противостоит им. Война пошла совсем не так, как планировал Саян Умелец и едва не закончилась катастрофой в первый же день.
Никто из начальников «Синей канарейки» не ждал, что Виант Фурнак сможет вернуться в реальность. Да и разве программист, геймер и хакер сможет выжить там, где не сдюжили крутые десантники? Но Виант всё равно вернулся. Да, с него сняли уголовную статью и простили кражу тринадцати миллионов долларов, но на свободу так и не выпустили. И что теперь? Опять «малахитовая капсула» и слишком реальная компьютерная игра инопланетян «Другая реальность». Опять планета Ксинэя, на которой вот-вот разразится ядерная война.
Бессмертный и бессменный правитель Вилуры, первого государства людей на Миреме, умер. Высшие сановники всё меньше и меньше верят в возвращение Великого Сахема. Под коврами в коридорах власти разворачивается тайная схватка за власть.Бессмертному наследник не нужен. Ситуация осложняется тем, что Великий Сахем не оставил никаких указаний на тот случай, если однажды он не вернётся. А раз так, то возможно всякое.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.
Давным давно поэты были Пророками с сильной магией. Из-за катаклизмов после войны чары в Эйваре пропали, и теперь песня — лишь слова и музыка, не более. Но, когда темная сила угрожает земле, поэты, что думали лишь прославиться своими песнями, получают задание важнее: вернуть миру утраченные чары. И путь в Другой мир, где остались чары, подвергнет опасности их жизни и проверит глубинные желания их сердец.
Бессмертный попаданец Саян Умелец прожил на Миреме больше пяти тысяч лет. И вот перед ним очередная жизнь под личиной простого смертного и очередная проблема: чему, кому, какой стране посвятить её?Выбрать сложно. Приближается безумный век, век глубоких социальных потрясений и мировых войн. Стирия и Фатрия активно строят мировую колониальную империю. Старичок Мирем почти поделён на сферы влияния. Да ещё менги, личный и древний враг, вновь подняли голову.Мало выбрать страну. Гораздо важнее и сложнее найти, как именно помочь ей, как именно вывести на путь прогресса.