Бешеная кровь - [13]

Здесь, у подошвы горы, сколько он ни вслушивался, он не мог уловить звуков стрельбы или взрывов. Может быть, Бизон и его парни уже прекратили бой, а может быть, сюда эти звуки просто не долетали.

Поднимавшийся по тропе бородач тоже скрылся в облаке. Прошло с четверть часа, прежде чем Олег решился идти следом. Он подумал, что было бы неплохо обойти боевиков, обогнув гору. Но этот путь наверняка был намного более длинным, не говоря уже о том, что несравнимо более сложным. К тому же он подумал, что вряд ли эта парочка сейчас села в засаду. А если и так, то их возможности для наблюдения были сильно ограничены; пока они находятся внутри облака, сильно напоминающего дымовую завесу, они лишены возможности видеть дальше, чем на несколько десятков метров.

Выйдя на тропу, он шел и ждал выстрелов, больше смотря не себе под ноги, а по сторонам в поисках подходящего укрытия, цепляясь взглядом за каждый валун, за каждое углубление, хотя умом понимал, что если по нему начнут стрелять сверху, то никакое укрытие ему не поможет. Оттуда, с высоты полутора-двух сотен метров, он виден, как таракан на лысине у карлика.

Но до границы облака, которое, на его счастье, не слишком спешило уплыть с облюбованного склона, он добрался без приключений. Войдя в белую муть, он с первых шагов почувствовал промозглый холод. Он впервые в жизни оказался внутри этого небесного образования и даже не предполагал, насколько тут может быть холодно. Видимость здесь была даже меньше, чем он предполагал. Метров пятнадцать, двадцать от силы. Но тропа под ногами была видна хорошо. И склон тут был не такой крутой — нечто вроде ступени или террасы.

В несколько минут он прошел облако насквозь и увидел небольшую долину, а за ней новый склон. Этот был покруче первого. В долине была небольшая впадина, заполненная водой, где на берегу, за камнями, устроился горбун, которого он едва разглядел. А по голому, без единого кустика-деревца склону уже поднимался бородач. Теперь они поменялись местами.

Олег прикинул расстояние. Перевал, к которому тянулся чеченец, отсюда уже был виден. И теперь было понятно, почему. Бизон говорил про сутки. Это был долгий и трудный тягун, идти по которому нужно несколько часов. И тот маневр, который Олег проделал несколько минут назад, здесь нельзя было повторить. Чеченцы оседлали перевал. Пара человек могла держать его против роты. Главное, чтобы боеприпасов хватило. Чтобы это понять, не нужно быть большим стратегом.

Рассмотрев картинку перед собой, Олег отступил назад, в облачную муть и за камни. Дороги вперед не было. Назад — тоже. Тогда, как говорилось в одном старом детском фильме, нормальные герои всегда идут в обход. Долго, тяжело, но иначе никак не вытанцовывалось. Сейчас он пожалел, что совсем недавно поосторожничал, а проще говоря, испугался, и не расстрелял эту парочку еще там, в лесу. Сейчас одной проблемой было бы меньше. С досады он сплюнул на камни. И пошел поперек крутого склона. Вскоре он понял, почему говорят, что в горах тропинок много, а дорога одна. Тот путь, который он сейчас выбрал, явно не был приспособлен для ходьбы. Может, для горных козлов, которые, кажется, здесь водятся, это нормально и привычно. А для него, городского, по сути, жителя, это совершенно непривычный и дикий способ передвижения.

Меньше чем через двести метров он неосмотрительно попал на осыпь и некоторое время вместе с мелкими камнями тек вниз, только чудом не свернув себе шею и отделавшись лишь порванными штанами, ссадиной на бедре и ушибом руки. Пришлось вернуться, благо он не успел далеко углубиться в каменный язык. Обходя осыпь сверху, он уткнулся в каменную стенку. Для даже средней руки альпиниста она вряд ли представляла серьезное препятствие, но для него, абсолютного новичка в горном деле, без необходимых приспособлений, истощенного и с мешающимся автоматом на спине, это было почти непреодолимым препятствием. Он попытался по примеру виденных им по телевизору скалолазов просунуть пальцы рук в какую-то щель и, подтянувшись, залезть на стенку. Высота ее была небольшой, метра два с половиной. Но на его счастье, как он чуть позже это понял, камень под его рукой расслоился и небольшой обломок, отскочив, всего лишь ударил его в живот. Если бы нечто подобное произошло метром выше, Олег рисковал свалиться в обойденную им осыпь и тогда ему вряд ли удалось бы отделаться порванными штанами и легкими ушибами.

Держась за стенку руками, он прошел вдоль нее, внимательно глядя, куда ставит ноги. Волей-неволей учиться приходилось быстро.

За осыпью ему повезло. Тут были крупные камни, между которыми росла трава, так что идти стало много легче. Олег шел по спирали, с каждым шагом поднимаясь чуть выше. Вскоре он попал в заросли рододендронов, передвигаться по ним было намного сложнее. Низкие жесткие кусты цеплялись за ноги и скрывали камни и расщелины у корней. Он постарался побыстрее из них выбраться, для чего ему пришлось несколько спуститься вниз.

Вскоре он немного приспособился к преодолению горы. Намечал маршрут, изучал его и только тогда двигался. Несколько раз пришлось возвращаться, обходить опасные участки и делать длинные петли-обходы. Вскоре он почувствовал жажду. Сначала легкую — просто не хватало слюны во рту, а потом все сильнее и сильнее, так что она превратилась в навязчивую мысль. Над ним, на вершине горы, видна была снеговая шапка. Олег все чаще смотрел на нее. Там можно было утолить жажду. Он уже почти было решился двигаться вверх, к снегу, когда наткнулся на небольшой быстрый ручеек, текущий со снежника. Упав около него он долго и жадно пил ледяную воду. Умылся, обтер вспотевшую грудь и шею, обмыл горевшую ссадину на бедре. Несколько минут лежал, пытаясь восстановить силы. На глазок прикинув пройденное расстояние, понял, что до вечера гору ему не обогнуть. Просто не успеет.