Беседы великих русских старцев. О Православной вере, спасении души в различных вопросах духовной жизни - [463]

Рассказывала одна монахиня Е. Однажды во время войны многие сестры стояли около бани у окна и смотрели вниз на луг. А батюшка шел мимо да как закричит: «Убегайте, а то сейчас снаряд прилетит». Так и было. Только отскочили, и сразу же ударил снаряд.

Приезжал митрополит Иоанн в гости к батюшке. Побесе­довали, попили чайку, и митрополит собирается ехать домой и спрашивает благословения у батюшки. А батюшка пред­лагает ему завтра уехать. А митрополит настаивает на своем. И уезжает. Прошло немного времени, а батюшка говорит, чтобы шли встречать митрополита. Ему говорят: «Батюш­ка, митрополит уехал давно домой». А он: «Я говорю, идите, открывайте ворота». Они вышли, а митрополит смущен­но стоит под воротами, говорит: «Дорогу размыло, и нет проезда до завтра». Митрополит удивился прозорливости батюшки.

Ремонтировали церковь, нужен был материал, а его негде было достать. Батюшка говорит экономке: «Беги на базар ско­рее». Она побежала, смотрит по сторонам молча. Вдруг под­ходит из села председатель. Спросил, чего стоит, она объяс­нила печаль свою. Он предложил садиться в машину, и они приехали на вокзал, нагрузили извести полную машину. Она заплатила и привезла в монастырь. Батюшка вышел, поблаго­дарил его, и все прославили Бога. Поблагодарили и батюшку за святые молитвы.

Во время войны, при оккупации, на монастырской земле была посеяна рожь. Землю забрали и поделили на участки, и вот не дают жать. Пошли жаловаться в контору, там и слушать не хотели, выгнали со стыдом. Экономка пришла домой со слезами и пошла поделиться своей бедой к батюшке. Батюш­ка наутро благословил идти опять туда же. Сестра, уповая на молитвы батюшки, пошла опять к тем же начальникам. Толь­ко батюшка приказал дорогой ни с кем не разговаривать. Она шла молча, зашла в контору, обратилась, а они все такие об­ходительные, сговорчивые и дали разрешение жать рожь. Она пришла домой довольная и батюшке рассказывает, как они переменились. А батюшка улыбнулся, да и говорит: «Э, вот когда человек злой, то в нем бес, а когда помолишься, то он отскочит и человек становится добрым».

В монастыре была лошадь для нужд. Нужно было сена. Начальник горсовета отказал дать разрешение на сено, про­гнал ни с чем. Пришла матушка Е. к батюшке с жалобой. Он выслушал, ничего не сказал. Прошло два дня. Батюшка сидел в беседке, подзывает к себе матушку Е. и посылает опять идти насчет сена, молвив: «Не тот, так другой, а даст сено». Когда пошла и обратилась, то начальник был другой, а того вчера сняли, и дал разрешение на сено.

Посеяли ячмень, и когда он начал созревать, воробьи все поедали. Пожаловались батюшке, что делать? А батюшка и говорит: «Отныне воробьи не будут причинять беды. Они прилетят, а садиться не будут. У них ножки помлеют, они и улетят прочь».

Назавтра сами убедились в чуде. Вышли и наблюдали, что воробьи тьмой налетят, поцвиринчат и улетают обратно. Все прославляли Господа и благодарили батюшку за молитвы.

Батюшка имел также дар исцеления. Одна матушка расска­зывала, что она была далеко в Сибири и когда вернулась, то плохо стало с головой. Поместили ее в «дурдом», а сами об­ратились к батюшке за помощью. Он помолился, и ей посте­пенно стало лучше, а потом и совсем выздоровела, и живет, сейчас ей восемьдесят лет.

У ее сестры Ф. заболело колено и такая острая боль, что нельзя было ступать. Обратились к батюшке, он перекрестил больное место, и боль прошла.

По благословению владыки Пахомия батюшка много по­стригал в мантию, например своих односельчанок Ардалеону, Евгению, которые жили в Гамалеевском монастыре (Глухов­ского уезда). О матушке Евгении батюшка говорил, что она от чрева матери предназначена для духовной жизни.

Рассказывает далее М. М.

«Когда умирал отец, я попросила его, чтобы он, по молит­вам отца Лаврентия, приснился мне, и он пообещал.

Один раз приснился: «Благодарю за булочки. Лучше ни­чего не надо, они помогают мне. Я знаю, что ты в долгах, но без «булочек» я погибну», — сказал мне покойный отец во сне.

Я пошла и рассказала батюшке. Батюшка сказал, что это не булочки, а просфоры, которые подаются на проскомидию. Ими смываются грехи человека.

После сорока дней приснился опять. Я спрашиваю: «Ты мертв?» Он отвечает: «Я и мертв, и живой». Я спрашиваю: «Где твое место? Куда ты определен?» Он отвечает: «Я еще никуда не определен».

Пошла к батюшке, рассказала сон, а он и говорит, что отец еще не прошел мытарства. Бывает, проходят за три дня, двад­цать дней, сорок дней, год, два и сорок лет, смотря какие гре­хи. Где на каком мытарстве задержат, то много надо подавать милостыни и просфор на проскомидию. А сорок лет прохо­дят мытарства те, за которых некому молиться и кто имеет за собой большие грехи».

Одна Домницкая монахиня рассказывала:

«Когда жила я в миру, была супружная, имела мужа и дочь. Брак был законный (венчаны). Но супруг был самый скверный мужчина: выпивал, дрался, горя набралась с ним. И вот однажды приехала в Чернигов и зашла к батюшке. Рассказываю про свое горе и вся обливаюсь слезами, что никто не может помочь, потому что брак законный и нужно терпеть. Это я знаю хорошо, но уже не хватает терпения. А батюшка посмотрел на меня с сожалением, да и говорит: «Бросай, да и убегай в монастырь. Лучше пусть один погиб­нет, а две спасетесь. Нежели вы все трое погибнете». Я так и сделала».