Беседы об экологии - [30]
Стайность и стадность — две другие формы группового поведения. Стаи у насекомых и птиц часто бывают временными. Они перемещаются в пространстве, входящие в их состав животные почти «незнакомы». Определенный порядок размещения птиц в стае мы наблюдаем, например, у гусей или журавлей. Стаи рыб часто формируются из животных одного размера.
Несмотря на то, что у одиночно-семейных и групповых животных много экологических отличий, следует прежде всего обращать внимание не на них, а на сходство в территориальной организации. Ведь и в том и в другом случае обязательно возникают группировки животных. Между ними различная теснота связей, но отличает их не объект информации, а характер общения. У одиночно-семейных животных общение, кроме внутрисемейного, непрямое, осуществляемое через следы и разные метки; у прочих преобладает прямое общение.
Это очень важное обстоятельство. Какой бы образ жизни ни вели животные, они должны получать всю информацию, необходимую для их благополучия. Из внутривидовых событий это число сородичей, их пол, возраст, состояние, размещение, жилища, запасы корма и т. д. Источники информации различны, но они есть в любом случае и образуют то, что экологи сравнительно недавно стали называть «биологическим полем».
Гризли Уэбб или наш бурый медведь обходят свои владения. Ага, вот след собрата: небольшой самец пришел из-за перевала. Заметив следы более крупного медведя, он несколько изменил свой маршрут, стараясь не углубляться особенно на участок соседа. На старой пихте он увидел следы от когтей хозяина и сделал на ней же свою метку. Не вызов — территориальные отношения у медведей в нормальных условиях не столь напряженные, — но все же информацию: был здесь, видел метку, оставил свою, все учел, удаляюсь, с приветом, сосед.
Зрение и нюх обеспечивают медведю сбор всех основных визуальных и обонятельных сигналов биологического поля. Слуховые сигналы, издаваемые сородичами, имеют для медведя второстепенное значение. Разве что предупреждающее рычание примерно равного по силам соперника во время «незапланированной» встречи…
«При появлении человека сурки бегут к норам, причем ближайшие спешат уйти в землю, несколько далее находящиеся сидят в устьях лазов, выставив для наблюдений темную часть головы весьма малозаметную, дальние образуют кольцо наблюдающих. Эти зверьки стоят на задних лапках и непрерывно свистят, им откликаются сурки, готовые юркнуть в нору». Так описывает поведение сурков в Хентее профессор А. Формозов, совершивший несколько плодотворных зоологических экспедиций в Монголию.
В 1973 году мне пришлось наблюдать несколько иные повадки этих грызунов. Завидев или заслышав наш экспедиционный грузовик, десятки пасущихся сурков мгновенно прекращали свое занятие и стремглав бросались к своим норам, смешно вскидывая заднюю часть туловища и прихлопывая на бегу о землю хвостом. Иногда на обширном плато с хорошим кругозором в поле зрения оказывалось более сотни спешащих к своим жилищам зверьков. Тех «колец наблюдателей», о которых упоминает А. Формозов, не осталось и в помине, животные стремились поскорее спрятаться. Быть может, имело значение то, что большая часть наблюдений проводилась с автомашины. Охота с применением механизированных транспортных средств и малокалиберных винтовок, обычная ныне в Монголии, видимо, способствовала появлению у сурков сильнейшего страха перед автомашинами. Тем не менее у сурков и в такой обстановке преобладает звуковая сигнализация — свист — прямое общение, прямая информация, свойственная групповым видам. Она также входит в состав биологического поля наряду с визуальными и химическими сигналами.
Профессор Н. Наумов считает, что систему сигналов биополя каждой местной подпопуляции можно считать «говором», а популяции — «диалектом». Вместе они образуют «язык» вида.
Любопытно, что «языковые барьеры» между животными из разных популяций — несомненная реальность. В этом убедились экологи, пытавшиеся отпугивать от аэродромов птиц при помощи сигналов опасности, «напетых» их сородичами и записанных на магнитофонной ленте. Птицы реагировали только на сигналы тревоги птиц из данной местности, язык «дальних родственников» они не понимали.
Зверь — иерарх доминант
— А ведь проще было бы решать территориальные дела в «приказном» порядке. Самые старшие в семьях или в стаях отдают предписания: «Сюда ходить можно, а сюда нельзя!»
— Старшие, действительно, есть. И они участвуют в сохранении территориальной структуры сообществ. Но у них много еще и других забот.
Несколько лет назад мне с коллегами-охотоведами пришлось побывать в заповеднике «Столбы» под Красноярском. Особо интересным было посещение «Живого уголка» Е. Крутовской, слава о котором стараниями печати, кино и телевидения широко разнеслась по стране. Впечатления в самом деле были очень яркими. Собрано много диких зверей и птиц, спасенных от гибели. Запомнился такой эпизод.
В просторной клетке сидели четыре бурундука.
Мы прошли бы дальше, мимоходом полюбовавшись зверушками, но Е. Крутовская остановила нас.
«Здесь бурундуки из разных семей, — сказала она, — возраст их не одинаков. Вот посмотрите, тот, что на кедровом пне неподалеку от дверки, — взрослый самец. Парочка на деревянной полке помоложе и поменьше. Четвертый примерно такого же размера, что эти два, но самый слабый».
