Беседы о счастье - [48]

Иногда он считает весь мир прекрасным и добрым, а людей замечательными и благородными. Неприятных и злых ему удается не замечать. Что ж, большую часть времени он чувствует себя хорошо. И страдает только короткий момент — когда сталкивается с человеческой непорядочностью и злобой. Его иллюзии рассыпаются. Он выбирается из-под обломков, залечивает синяки и продолжает верить. Такой человек страдает от периодических разочарований, но его жизнь никак не трагична.

В большинстве случаев мы пребываем среди своих кошмаров: все люди злы и грубы. И замечаем только грубиянов и злобных хамов. Все милые и добрые проходят мимо — мы не в состоянии их увидеть. И мир постоянно повернут к нам не лицом, а совсем другим местом: вот где истинная трагедия!

Неспособность видеть других людей

Эта черта характера очень мешает нам быть благополучными: мы все время кого-то раним и обижаем, причем безо всякой пользы для себя, случайно и непреднамеренно.

Автобусная экскурсия. Входит женщина в красном плаще, садится на переднее сиденье рядом с крохотной пожилой дамой. Дама пытается ей что-то сказать, но та ее не замечает и призывно кричит кому-то на улице. Дама подпрыгивает на сиденье. К женщине подбегает девочка лет пятнадцати, с мороженым в одной руке и стаканчиком кофе в другой. Мама уступает ей свое место. Девочка раскладывает перед собой свою еду: оказывается, мама заняла ей место впереди, так как тут есть держатель для стаканов. Мороженое начинает капать на пол. Соседка отодвигается к самому окну, только что в него не впечатывается. К ней подходит пожилой мужчина, которому она пыталась занять место, пожимает плечами, говорит, что сядет дальше в салоне. Мама плюхается на сиденье позади дочки. Как только началась экскурсия и гид взялась за микрофон, мама стала о чем-то громко переговариваться с девочкой. «Я вам не мешаю?» — не без язвительности спросила экскурсовод. «Нет, — искренне ответила мама. — Продолжайте!» Во время прогулок по пленэру они толкались, пролезали в первые ряды и возникали перед объективами чужих фотоаппаратов.

Когда вся группа отправилась пить чай в придорожное кафе, все перезнакомились. И только вокруг мамы с дочкой образовался вакуум. Никто не подсел к ним за столик. Никто не спрашивал, кто они и как им нравится поездка. Все от них шарахались. А мама и дочка выглядели хмурыми и злыми и громко негодовали, что за неприветливые люди их окружают.

Если бы мама и дочка замечали других людей, мама спросила бы у своей соседки позволения занять место рядом с ней. И не позволила бы дочке тащить мороженое и кофе в автобус. Они не болтали бы наперегонки с гидом и никому не мешали во время прогулок. И люди были бы к ним расположены и окружили их вниманием.

Мы не обязаны давать человеку все, в чем он нуждается, или жертвовать ради него своими удобствами. Но нам надо видеть, что у него есть его желания, по возможности считаться с ними и не удивляться в тех случаях, когда он обижается за пренебрежение к ним. Эта особенность помогает двигаться по жизни, не набивая себе лишних шишек, и идти на конфликты осознанно, не сдуру, а ради своей значительной выгоды. И без лишних страхов.

Жизнь как жизнь. Правда целебна. Выход есть. Счастье возможно

Я против спасительной лжи ради утешения. Смотреть в глаза любой реальности всегда лучше, чем прятаться от нее в мире иллюзий. Однажды ко мне на прием пришла молодая женщина — посоветоваться насчет сложностей на работе. Она рассказывала мне, какой у нее замечательный муж, как ей хочется купить дом, обустроить огромную гостиную, чтобы принимать толпу веселых друзей, и как здорово было бы по вечерам любоваться с мужем звездным небом на террасе и пить шабли. Чуть позже выяснилось: ее брак рассыпается, денег на дом у нее нет, муж ей изменяет и не переносит ни шабли, ни все прочие сухие вина, так как страдает язвенной болезнью желудка.

Но она предпочитала ничего не видеть. Жила в мире красивых иллюзий, так как реальность была для нее чересчур болезненной. И была настолько погружена в прекрасное будущее, что не обращала внимания на неприятное настоящее. Она расстроилась, когда в процессе терапии мы затронули ее семейные отношения. Ушла. Через год вернулась. Ей предстоял трудный путь — через страдание осознать, что ее отношения с мужем умерли и реанимации не подлежат, и отказаться от нарисованного ею в воображении прелестного будущего. Прошло несколько тяжелых лет, прежде чем она встретила подходящего ей человека и вышла за него замуж. Мы вместе с ней переносили все тяготы ее жизни. Наконец она и ее муж купили новое жилье, но только не дом, а небольшую квартирку в центре города. И на предпоследнем сеансе моя пациентка застенчиво сказала: «Доктор, оказывается, мне не нравятся большие компании! Я не люблю шум и толпу гостей. Мы предпочитаем коротать вечера вместе с мужем. И счастливы вдвоем».

Я не верю в спасительную ложь, не верю в прекрасные иллюзии, которые даруют нам «счастье и покой». Ничего иллюзии не даруют, кроме неприятностей и следующей за ними катастрофы, которой удалось бы избежать или смягчить, будь у человека возможность оценить происходящее незамутненным взором. И когда у меня в полемическом задоре спрашивают: «Что лучше — унылая правда или прекрасная фантазия?» — я всегда отвечаю: «Конечно, унылая правда, потому что ее можно превратить в прекрасную или хотя бы симпатичную реальность. А с фантазией этот номер не пройдет. Фантазия рассевается как дым. Бесследно».