— Мое слабое место?
— Вы, Гаррисон, — рассмеялась Фелиция, — никогда не были женаты. Детей у вас нет. Вы — великий организатор, никто не спорит, но ведь наши будущие клиенты — родители, в первую очередь матери. Им явно не понравится, что их учит уму-разуму человек, которому не довелось побывать в их шкуре.
— Как раз сейчас я в их шкуре, как вы изволили выразиться, — не без удовольствия сообщил Гаррисон. — Пока Джон в отъезде, его дети живут у меня.
— Замечательно! Сколько им лет?
— Натану скоро два года, а Мэтью — семь месяцев.
— Поразительно! Лучше не придумаешь. С кем они сейчас?
— С няней. А весь уикенд я был с ними один. — Гаррисон гордо расправил плечи. — У Мэтью режутся зубки, — зачем-то добавил он.
— Очень хорошо. А не хотите ли вы пригласить меня на ленч и продолжить обсуждение?
Ленч тянулся невыносимо долго. Фелиция, имея перед собой слушателя, говорила, без умолку. Она могла служить великолепным примером нарушения всех Ротвелловских принципов.
Конец ленчу положил Гаррисон.
— Как ни полезен наш с вами разговор, я вынужден его закончить. Не звонил домой больше двух часов. Беспокоюсь, как там племянники.
— Ну, вылитый отец семейства! — Фелиция сияла. — Ваш воспитательский подвиг придаст книге дополнительную достоверность.
— Шарон, мне никто не звонил? — спросил Гаррисон у секретарши, вернувшись в офис.
— Четырнадцать звонков от Кэрри Брент.
Четырнадцать звонков?! Не иначе как что-то стряслось! И на кой черт он пришел сегодня на работу? Зачем было доверять детей Кэрри? Что он, собственно, знает о ней?
— Я сказала ей, что вы на ленче, — добавила Шарон.
— Что случилось?! — завопил Гаррисон.
— Я… я не знаю. Она не сказала…
— Она осталась с детьми. И что могло случиться?!
Гаррисон побежал в кабинет и набрал номер.
Телефон не отвечал. Его тревога возрастала.
— Куда же она подевалась?
Гаррисон в очередной раз швырнул трубку на рычаг.
В кабинет неслышно проскользнула Фелиция. Гаррисон тяжко вздохнул, и Фелиция рассмеялась.
— О, Гаррисон, как вы нравитесь мне в этом новом качестве! Такой сильный мужчина и такой заботливый! — Она понизила голос: — И привлекательный…
Но Гаррисону было не до комплиментов.
— Задушу ее! Где она может быть?!
Он снова потянулся к телефону, но его остановил детский голосок:
— Гави!
Гаррисон посмотрел в открытую дверь и увидел бегущего к нему по коридору Натана. Сзади шла Кэрри и катила коляску с Мэтью.
— Так вот какая у вас няня! — изумленно выдохнула Фелиция.
Увидев всех живыми и здоровыми, Гаррисон испытал неслыханное облегчение. Он радостно подхватил Натана на руки. Мэтью въехал в кабинет прямо в коляске.
Кэрри принарядилась: короткая юбка, туфли на низком каблуке и элегантная блузка. Распущенные волосы струились по плечам.
Она выглядела замечательно, но отнюдь не по-домашнему. И это насторожило Гаррисона.
— Я пыталась вам дозвониться, — сообщила Кэрри, переводя дух.
— Мне передали. Я только что вернулся с ленча. Познакомьтесь. Фелиция Лакросс, мой издатель. Кэрри Брент, моя соседка. Она согласилась сегодня присмотреть за детьми.
Фелиция подняла бровь, но вежливо протянула руку.
— А это, значит, дети Джона.
Фелиция, улыбаясь, оглядела малышей.
— Да, старший — Натан, а в коляске — Мэтью.
Гаррисон развернул сидящего у него на руках мальчика лицом к Фелиции. Натан засунул палец в рот и положил голову дяде на плечо.
— Он еще сонный, — пояснила Кэрри. — Пришлось его разбудить.
— Почему? — поинтересовался Гаррисон. — Мы же договорились, что вы пробудете с ними до пяти.
Он старался говорить спокойно, хотя Кэрри доставила ему несколько ужасных минут, а сейчас совсем некстати явилась в офис с детьми.
Кэрри виновато потупилась.
— Да, мы договорились, но я напрочь забыла об интервью, назначенном на сегодняшний день.
— Забыли об интервью?
— Да, написала себе памятку, но положила ее на холодильник, и она не попалась мне на глаза.
Вот почему ей необходимо иметь личное расписание своего времени, подумал Гаррисон.
— Эта музыкальная группа произвела на меня неизгладимое впечатление, а послезавтра она отправляется на гастроли, — затараторила Кэрри, жестикулируя обеими руками. — Сегодня днем у них репетиция, и Гейб, хозяин клуба, сказал, что разрешит взять интервью только мне — и никому другому. Представляете? — Искренний энтузиазм Кэрри был несколько утомителен. — Я самая первая напишу о них!
И она широко улыбнулась, словно приглашая Гаррисона порадоваться вместе с ней.
— А знаете, открытие новых талантов — мое хобби, — неожиданно сказала Фелиция. — Как называется группа?
— «Журчащие струи».
— Ну, название, конечно, придется поменять. Они бывают в Нью-Йорке?
И Кэрри с Фелицией, уже не замечая присутствия Гаррисона, оживленно заговорили о своем. Странно, что до сих пор Фелиция скрывала свое «хобби».
Глаза у Натана закрывались. Уткнувшись в грудь дяди, он сонно слюнявил его шестидесятидолларовый галстук.
— Полагаю, это означает, что вы оставляете детей на меня? — напомнил о себе Гаррисон.
Женщины дружно воззрились на него.
— Естественно, — ответила Фелиция. — А на кого же еще? Не может же она упустить такую возможность.
Это уже какой-то заговор!
— Следовательно, мы не сможем сегодня обсудить с юристами наш договор, а уж завтра…
