Беру свои слова обратно - [5]
Миллионы книг первых девяти изданий «Воспоминаний и размышлений» — это отходы исторического развития. Место им — на свалке истории. Они хороши были для своего времени. Сейчас незачем их держать в домашних библиотеках бездомных офицеров. Сейчас другие потребности, сейчас нужна другая большая правда о войне.
Маршал Язов не одинок. Ту же песню поет маршал бронетанковых войск О. Лосик. Его похвалы начинаются с ритуальных заверений в честности Жукова. Но эти настойчивые повторения рождают сомнения и подозрения. Если кто-то бьет себя в грудь, непрестанно заявляя о кристальной правдивости, то возникает психологическая реакция противоположного характера. Посмотрите на мелких шулеров в подворотнях, это их стиль — на честность напирать. Да и о какой честности Жукова может идти речь, если он описал множество операций и ни разу не вспомнил о потерях? Авторы Жуковских мемуаров похожи на организаторов реставрации Кремля и Белого дома. Ремонт завершен. Только смету никому показывать не хочется. Зачем, мол, кому-то знать детали, зачем расстраиваться, зачем помнить, во что все это обошлось и куда лишнее подевалось?
Объявив книгу Жукова честной, маршал бронетанковых войск Лосик тут же уточняет, что жуковская честность не простая, а с оговорками. «Это честная книга. Правда, в девяти изданиях по конъюнктурным соображениям в книгу не вошли факты... Готовя десятое издание, дополненное по найденной к тому времени первой рукописи автора, издательство учло... Мемуары потянули на три тома» («Красная звезда», 2 декабря 2000 г.).
Повествуя о конъюнктурных соображениях, было бы неплохо назвать главного конъюнктурщика. А рассказывая о том, что мемуары когда-то тянули на три тома, следовало бы объяснить непонятливым, почему в настоящий момент они больше никак на три тома не тянут.
И еще: а где гарантия того, что конъюнктурные соображения больше не принимаются во внимание? Два десятка лет в девяти первых правдиво-конъюнктурных изданиях четко просматривалось стремление многочисленных авторов и соавторов «самой правдивой книги о войне» угодить власти, уловить ее желания и ретиво их удовлетворить. А разве в последних изданиях это стремление не просматривается? А разве сегодня книга хоть в чем-нибудь не соответствует официальным идеологическим установкам?
Сам Георгий Константинович хорошо понимал, что большая, но вчерашняя правда никому не нужна. Жуков знал, что историю будут постоянно переписывать. Считал, что так и надо. Сам он был ярым сталинцем. Пока Сталин был здоров.
В официальном документе называл себя «слугой великого Сталина». При Хрущеве в моде было быть антисталинцем. Таковым Жуков и стал. Без него никакого XX съезда партии и публичных разоблачений Сталина быть просто не могло. При Брежневе культ Сталина возродили, насколько это было возможно. И снова Жуков стал верным сталинцем. Читайте «Воспоминания и размышления», изданные при Брежневе. А во времена «перестройки» было приказано Сталина снова пинать ногами. И отношение (уже мертвого) Жукова к Сталину в очередной раз изменилось на противоположное. Читайте «Воспоминания и размышления», выпущенные во времена Горбачева. Каждый раз у Жукова рывок на 180 градусов. В прямо противоположную сторону.
Сам Жуков говорил: «При Сталине была одна история, при Хрущеве — другая, сейчас — третья. Кроме того, историографическая наука не может стоять на месте, она все время развивается, появляются новые факты, происходит их осмысление и переоценка, — надо уловить дух времени, чтобы не отстать. С другой стороны, о многом еще говорить преждевременно» («Огонек». 1988. № 16. С. 11).
Фраза о том, что дух времени надо уловить и этому духу соответствовать, просто восхитительна. В соответствии с этим требованием мемуары мертвого Жукова волшебным образом обновляются. В любой данный момент они соответствуют духу времени. Пример. При жизни Жукова в первом издании мемуаров было сказано: «Несмотря на огромные трудности и потери за четыре года войны, советская промышленность произвела колоссальное количество вооружения — почти 490 тысяч орудий и минометов, более 102 тысяч танков и самоходных орудий, более 137 тысяч боевых самолетов» (Воспоминания и размышления. М., 1969. С. 237). При этом живой Жуков ни на какие источники не ссылался. А вот в тринадцатом издании (М., 2003. С. 252) фраза та же, но цифры другие: 825 тысяч орудий и минометов, 103 тысячи танков и самоходных орудий, более 134 тысяч самолетов. И ссылка: Советская военная энциклопедия. М., 1976. Т. 2. С. 66.
Между первым и тринадцатым изданиями расхождение в тысячу танков и самоходных орудий. С самолетами расхождение еще большее: в первом издании — 137 тысяч одних только боевых самолетов, в тринадцатом — 134 тысячи боевых, транспортных, учебных и прочих. Сшибают с ног данные о производстве артиллерии: в первом издании «почти 490 тысяч орудий и минометов», в тринадцатом — 825 тысяч. Разница в 335 000 стволов! Треть миллиона. Это 55 833 огневые батареи, если они шестиорудийные. Это 83 750 огневых батарей, если они четырехорудийные. Если на обслуживание каждого из этих пропущенных Жуковым в первом издании орудий и минометов определить в среднем по пять человек, то потребовалось бы полтора миллиона артиллеристов. Если учитывать всех, кто такой уймой артиллерии управляет и ее работу обеспечивает: командиров взводов, батарей, дивизионов, полков, бригад и дивизий, личный состав артиллерийских штабов, батарей управления, подразделений связи, водителей артиллерийских тягачей и пр., — то цифра уходит далеко за два миллиона. Неужели Жуков об этом не знал? Неужели всем этим управлял, не имея представления о том, что находится под его контролем?
Эта книга впервые приоткрыла секреты самой таинственной разведки мира — ГРУ. Книга выдержала более 70 изданий на 27 языках. «Аквариум» послужил основой для создания кинофильма, телесериала и многочисленных литературных подражаний.
Это – проверка на прочность. Безжалостная проверка на пригодность к работе в сверхсекретных органах. Кто сможет пройти все этапы этого жестокого испытания?
Действие новой остросюжетной исторической повести Виктора Суворова «Змееед», приквела романов-бестселлеров «Контроль» и «Выбор», разворачивается в 1936 году в обстановке не прекращающейся борьбы за власть, интриг и заговоров внутри руководства СССР. Повесть рассказывает о самом начале процесса укрощения Сталиным карательной машины Советского Союза; читатель узнает о том, при каких обстоятельствах судьба свела друг с другом главных героев романов «Контроль» и «Выбор» и какую цену пришлось заплатить каждому из них за неограниченную власть и возможность распоряжаться судьбами других людей.Повесть «Змееед» — уникальная историческая реконструкция событий 1936 года, в том числе событий малоизвестных, а прототипами ее главных героев — Александра Холованова, Ширманова, Сей Сеича и других — стали реальные исторические личности, работавшие рука об руку со Сталиным и помогавшие ему подняться на вершину власти.
"Ледокол" Виктора Суворова, по оценке лондонской газеты "Таймс", — самое оригинальное произведение современной истории. Книга переведена на 27 языков, выдержала более 100 изданий. В ней автор предлагает свою версию начала Второй мировой войны.
Сталинская разведка проводит секретные операции в преддверии Второй мировой войны. Действие романа переносится из Москвы в Мадрид, из Берлина в Париж, из кремлевского кабинета Сталина в изысканный отель на Балеарских островах, с борта советского лесовоза на великосветский бал на роскошном средиземноморском курорте…
Новое издание, дополненное и переработанноеЭта книга впервые вышла в свет в 1981 году на английском языке под названием «The Liberators» («Освободители») и выдержала более ста изданий на двадцати трех языках.В России первое издание книги публиковалось под названием «Освободитель».«Рассказы освободителя» — самая первая книга Виктора Суворова, впервые вышедшая в свет в 1981 году на английском языке под названием «The Liberators» («Освободители»). Эта книга стала настоящей сенсацией: никто и никогда прежде не писал о повседневной жизни Советской Армии так откровенно и ярко.
Аксаков К. С. — русский публицист, поэт, литературный критик, историк и лингвист, глава русских славянофилов и идеолог славянофильства; старший сын Сергея Тимофеевича Аксакова и жены его Ольги Семеновны Заплатиной, дочери суворовского генерала и пленной турчанки Игель-Сюмь. Аксаков отстаивал самобытность русского быта, доказывая что все сферы Российской жизни пострадали от иноземного влияния, и должны от него освободиться. Он заявлял, что для России возможна лишь одна форма правления — православная монархия.
Классическое произведение Корнелиуса Райана, одного из самых лучших военных репортеров прошедшего столетия, рассказывает об операции «Оверлорд» – высадке союзных войск в Нормандии. Эта операция навсегда вошла в историю как день «D». Командующий мощнейшей группировкой на Западном фронте фельдмаршал Роммель потерпел сокрушительное поражение. Враждующие стороны несли огромные потери, и до сих пор трудно назвать точные цифры. Вы увидите события той ночи глазами очевидцев, узнаете, что чувствовали сами участники боев и жители оккупированных территорий.
Авторы этой книги дают возможность увидеть полную картину существования первобытных племен, начиная с эпохи палеолита и заканчивая ранним железным веком. Они знакомят с тем миром, когда на Земле только начинало формироваться человеческое сообщество. Рассказывают о жилищах, орудиях труда и погребениях людей той далекой эпохи. Весь путь, который люди прошли за много тысячелетий, спрессован в увлекательнейшие отчеты археологов, историков, биологов и географов.
Никто в настоящее время не вправе безоговорочно отвергать новые гипотезы и идеи. Часто отказ от каких-либо нетрадиционных открытий оборачивается потерей для науки. Мы знаем, что порой большой вклад в развитие познания вносят люди, не являющиеся специалистами в данной области. Однако для подтверждения различных предположений и гипотез либо отказа от них нужен опыт, эксперимент. Как писал Фрэнсис Бэкон: «Не иного способа а пути к человеческому познанию, кроме эксперимента». До недавнего времени его прежде всего использовали в естественных и технических науках, но теперь эксперимент как научный метод нашёл применение и в проверке гипотез о прошлом человечества.
«Festung» («крепость») — так командование Вермахта называло окруженные Красной Армией города, которые Гитлер приказывал оборонять до последнего солдата. Столица Силезии, город Бреслау был мало похож на крепость, но это не помешало нацистскому руководству провозгласить его в феврале 1945 года «неприступной цитаделью». Восемьдесят дней осажденный гарнизон и бойцы Фольксштурма оказывали отчаянное сопротивление Красной Армии, сковывая действия 13 советских дивизий. Гитлер даже назначил гауляйтера Бреслау Карла Ханке последним рейхсфюрером СС.
Трудности перехода к мирному строительству, сложный комплекс социальных и политических противоречий, которые явились следствием трех лет гражданской войны, усталость трудящихся масс, мелкобуржуазные колебания крестьянства — все это отразилось в событиях кронштадтского мятежа 1921 г. Международная контрреволюция стремилась использовать мятеж для борьбы против Советского государства. Быстрый и решительный разгром мятежников стал возможен благодаря героической энергии партии, самоотверженности и мужеству красных бойцов и командиров.
Маршал Жуков. Вы знаете его по книгам и фильмам, по кинохронике и фотографиям. Его имя навсегда вписано в историю XX столетия. В новой книге Виктора Суворова читатели увидят портрет совсем другого Жукова.