Берлин 1961. Кеннеди, Хрущев и самое опасное место на Земле - [25]

После первой встречи, состоявшейся 6 декабря, Эйзенхауэр пересмотрел свое мнение о Кеннеди. Эйзенхауэр сказал демократу Джорджу Э. Аллену, другу Клиффорда, что «был неправильно информирован и ошибался относительно этого молодого человека. Он – один из самых способных, самых ярких людей, с которыми я когда-либо сталкивался». Эйзенхауэра, которого по-прежнему беспокоила молодость и недостаток опыта, порадовало, как быстро Кеннеди ухватил суть проблем, с которыми ему предстоит столкнуться.

А вот Айк, которого Кеннеди в разговорах с друзьями называл «старым дураком», разочаровал новоизбранного президента. Он сказал младшему брату Бобби, которого назначит генеральным прокурором, что уходящий в отставку президент тяжело соображает и недостаточно информирован о проблемах, в которых должен хорошо разбираться.

Кеннеди считал, что правительству Эйзенхауэра немногого удалось добиться, и очевидным доказательством служит берлинский вопрос. Он планировал добиться более значительных результатов, взяв в качестве образцов для подражания Авраама Линкольна и Франклина Рузвельта. Французский посол Эрве Альфан, сравнивая Эйзенхауэра с Кеннеди, нашел, что вновь избранный президент «обладал прекрасной памятью на факты, имена, лица, историю; он полностью владел вопросами, которые обсуждал… стремился многое сделать для своей страны и для всего мира, другими словами, был великим президентом».

На пути к величию у него было два больших препятствия: победа на выборах с самым незначительным преимуществом начиная с 1886 года и тот факт, что шанс Линкольну и Рузвельту занять свое место в истории дала война, которой требовалось избежать, поскольку теперь в современном мире она бы закончилась не чем иным, как ядерным холокостом.

Кеннеди удивило, что он одержал на выборах незначительную победу над таким человеком, как Никсон, которого считал таким непривлекательным. «Как мне удалось победить этого парня с перевесом всего в сто тысяч голосов?» – удивленный результатами выборов, сказал Кеннеди другу Кеннету О’Доннеллу, который стал его доверенным помощником в Белом доме.

И у него не было крепких связей в верхах. Хотя демократы имели большинство мест в конгрессе, но потеряли одно место в сенате и двадцать одно место в палате представителей.

Южные демократы, набравшие большинство, объединились с республиканцами, заняв жесткую позицию в отношении Берлина и Советского Союза. Кеннеди, вероятно, не смог бы одержать победу, если бы его выборная кампания не была более воинственной по отношению к Москве, чем кампания Никсона. Кроме того, Кеннеди, возможно, для того, чтобы не допустить опубликования дискредитирующей информации о своем прошлом, принял нешаблонное решение, оставив на своих постах директора ЦРУ Аллена Даллеса и директора ФБР Эдгара Гувера. Выявилось удивительное сходство между Кеннеди и Хрущевым: их народы добивались от них скорее конфронтации, чем примирения.

Его победа над Никсоном с небольшим преимуществом заставила Кеннеди во время этой встречи с особым вниманием наблюдать за Эйзенхауэром, поскольку он понимал, что может многому научиться у человека, над которым одержал победу; уходящий в отставку Эйзенхауэр, который провел на посту президента США два срока, пользовался огромной популярностью. Он отличался спокойствием, выдержкой, был прост и доступен в общении. Кеннеди требовалось как можно скорее добиться популярности, чтобы решить все стоявшие перед ним проблемы.

В переходный период во время брифингов по ядерной стратегии ничто не волновало Кеннеди больше, чем факт, что Эйзенхауэр оставил ему столь ограниченный выбор средств для ведения войны. Если русские захватят Берлин, у Кеннеди не остается иного выбора, как вступить в обычную войну, которую Советы обязательно выиграют, или развязать всеобщую ядерную войну, которую не хотят развязывать ни он сам, ни союзники Соединенных Штатов. Исходя из этих соображений казалось, что в первую очередь во время этой последней встречи перед инаугурацией должен был рассматриваться берлинский вопрос.

Вместо этого основное внимание было сосредоточено на ожесточенной войне в Лаосе; существовала опасность, что эту страну, а за ней и остальные страны Юго-Восточной Азии могут захватить коммунисты. Хотя кризис в Берлине имел большое значение, Кеннеди объяснили, что это замороженный конфликт, а потому сначала ему лучше направить свою энергию на решение других вопросов.

Документ, составленный в переходный период командой Эйзенхауэра для Кеннеди, доводил до сведения нового президента – человека, который гордился своими широкими взглядами, – все мелкие проблемы относительно Берлина, которые он не должен упускать из виду, все, от подробных договоренностей, гарантирующих свободный вход в Западный Берлин и выход из него, до множества оговоренных четырьмя державами условий, защищающих права жителей Западного Берлина и присутствие союзников.

«Текущая советская тактика, – говорилось в документе, – направлена на захват Берлина путем сведения на нет позиции Запада, используя каждый незначительный инцидент, чтобы продемонстрировать несостоятельность наших позиций, чтобы показать, что реальная проблема состоит в сохранении свободного Берлина. Наша непосредственная задача заключается в противостоянии этой «тактики поэтапных мероприятий»… Мы испробовали все возможные способы, чтобы убедить Советы, что в крайнем случае будем сражаться за Берлин». В документе подчеркивалось, что в скором времени вновь избранный президент столкнется с усилиями Хрущева, стремящегося добиться вывода войск западных союзников из города, по возобновлению переговоров по Берлину.