Бергман - [45]
Может возникнуть впечатление, что кроме него на Форё никого больше нет, хотя на самом деле там проживает еще полтысячи человек. Сам же режиссер довольно часто, во всяком случае в период репетиций, обосновывается в своей стокгольмской квартире, расположенной где-то за Драматеном. Легенда о Робинзоне, живущем на необитаемом острове, возникла вполне закономерно. Возникла с тех пор, как после проходивших здесь натурных съемок «Персоны» Бергман перебрался на Форё с Лив Ульман, выстроив одноэтажный дом из местного камня и дерева. Это был остров на острове, расположенный не на летнем песчаном пляже, а на противоположном берегу, на каменистой земле. Никто из обитателей Форё в ту пору не мог понять пришельца.
И во многих фильмах Бергмана действие разворачивается вблизи моря, или даже буквально – на острове. Первые кадры «Как в зеркале» – четверо героев (молодая женщина Карин, ее отец, муж и брат) являются из морской глади, словно мифологические прообразы, прототипы человечества. Именно этим героям (других не появится) предстоит пережить на экране все экзистенциальные, сексуальные и духовно-религиозные драмы, что написаны на роду человеку. Остров – символ пожизненного заключения, ловушка, предельно обостряющая поле психологической напряженности. Здесь Карин испытает ужас отчуждения – с отцом и мужем, неизбывную жажду любви, попытку инцестуальной близости с братом, страстное ожидание Бога, который явится в виде насилующего ее паука, а потом – в образе зловещего вертолета, что увезет героиню с Острова в психиатрическую клинику.
В «Персоне» Остров – это уже сознательная идея не одного лишь автора, но и самих его персонажей: героиня Лив Ульман и вслед за ней Биби Андерссон самым радикальным образом изолирует себя от ужасов мира. Это и протест, и акт отчаянья, и чистота психологического эксперимента. И… клиника для душевнобольных, только перенесенная на Остров. Неразрешимые конфликты все равно проникают в эту обитель тишины и молчания: они изнутри взрывают личность, разлагают ее на составные части. Пара супругов-музыкантов в «Стыде» перебралась на Остров, спасаясь от бушующей на континенте войны. Но и им не уйти от своих внутренних драм, к тому же война с неизбежностью настигает их, провоцирует самые темные стороны их подсознания, разрушает тонкий слой, который нанесла культура на человеческое естество. Остров – лабораторная модель жизни, элемент продуманной, несколько театрализованной структуры, организации пространства и времени, по-протестантски четкой и рациональной. Но Остров – и естественная среда обитания героев Бергмана. Не только близость моря, не только малонаселенность, но и характер прилегающего ландшафта создает ощущение изолированной от центров цивилизации крайней точки, конца света. Это – Север, твердь, Ultima Thule – остров, некогда открытый на далеком Севере греческим мореплавателем Пифеем и предположительно отождествляемый с нынешней Исландией. Это – нордическая земля Бергмана, где мимолетны и коротки улыбки летней ночи и вообще лето, проведенное с Моникой или еще с кем-то. Морок белых ночей, блеск воды и шелест деревьев, шум дождя, игра прибрежной светотени на камнях и дюнах исполнены ощущения хрупкой недолговечной красоты. Зато бесконечна и сурова зима страданий, которые суждены обитателям Острова. Хотя бы и метафорического: разве не Остров – родильный дом («У истоков жизни»), гостиница в чужом городе («Молчание»), стандартная городская квартира («Сцены из супружеской жизни»)?
Но тот же Остров может в какой-то момент стать незаменим как убежище, пристанище от жизненных невзгод. В книге «Латерна магика» Бергман описывает свое бегство из Швеции в пик налогового скандала. Он с женой Ингрид поселился в парижской гостинице, где оба изнывали от жары, сидя голышом у кондиционера под струйкой холодного воздуха. Жара, столь же выматывающая и враждебная, как в «Молчании», заставила беглецов переместиться ближе к Северу – в Копенгаген, зафрахтовать там частный самолет и слетать на Форё. «Возле старого дома <…> вовсю цвела сирень, – пишет Бергман. – Мы до рассвета просидели на крыльце, одурманенные тяжелым запахом, а рано утром улетели обратно в Копенгаген». Дом – городской, как в «Фанни и Александре», или загородный, как в «Земляничной поляне», – нередко ассоциируется у Бергмана с ностальгией по детству. Но он же навсегда запомнил брошенную кем-то фразу о том, что жилище может стать смертельным оружием. Бергман ощутил ее смысл, когда в свое время попал в Кройцберг – примыкавший к Стене и населенный турками район Западного Берлина. Здесь не было ни одного немца, улицы воняли, и эта раковая опухоль на теле города приводила «в смущение немецкую совесть и с грехом пополам усмиренную расовую ненависть». По мнению многих, вместо подобных островов-гетто следовало бы создавать острова-лагеря, целые архипелаги. Единственным утешением служило то, что если восточный варвар ворвется в окруженный Стеной город-остров, он первым делом врежется в рыхлую массу не-немецких тел.
Бергман, даже ранний, остро ощущает драматическую отдельность человеческого существования. Четыре героини фильма «Женщины ждут», датированного 1952 годом, коротают время в летнем доме на острове в ожидании своих мужей, и каждая рассказывает остальным историю своего замужества. В последней из четырех новелл супруги, возвращаясь домой со светского приема, застревают в лифте и, неожиданно оказавшись лицом к лицу, осознают, что эмоционально давно потеряли друг друга, а их брак превратился в сугубо деловой союз. Лифт уподобляется острову, на который выбросило благополучную пару после внезапного кораблекрушения. Проведя ночь в вынужденной изоляции, они вновь открывают силу былых чувств и решают провести следующий день романтично, словно молодожены. Но как только они попадают в свою фешенебельную квартиру, телефон напоминает мужу о важной деловой встрече, и рутина вновь торжествует. Современная жизнь, отразившаяся в фильмах Бергмана, рассматривает возможность любви только как случайность или выгородку из реальности. Каждый человек – Остров, и, лишь оставшись наедине с самим собой, он может попытаться понять другого. Мужество Бергмана в том и состоит, что, оставаясь одиноким Островом, он поведал своим современникам о чувствах и страстях, которые они похоронили в тайниках своего подсознания, но счастливыми от этого не стали.
