Береги честь смолоду - [4]

Пшшшш!

Волколак или оборотень, или черт знает кто он такой, зарычав, отшатнулся назад и, выронив меч, схватился за свою морду.

Моё тело же действовало так, словно над ним кто-то взял контроль.

Перцовый баллончик полетел на снег, а я, вцепившись в свое долбанное копье, на создание которого убил почти целый час, ткнул им куда-то вверх.

И, не глядя на результат своих действий, рванул вперёд.

Не знаю, зачем я выпустил из рук копьё, но сейчас мне было не до этого.

Я мчался, словно заяц, за которым устроила охоту стая волков, и это было недалеко от реальности.

Я летел по тропинке, даже не думая срезать путь по прямой.

Вся моя суть, всё мое естество стремилось лишь к одному — убраться из этого чертового леса и от этих чертовых фриков.

Пару раз затылок обжигало холодом, а мимо пролетали странные короткие копья.

Дважды я периферийным зрением замечал, что по сугробам ко мне движется чья-то размытая тень, но я лишь сильней взвинчивал темп.

За спиной стояла дикая какофония от лая, воя, звона кольчуги и мечей, но все эти звуки заглушал бешеный стук моего сердца.

Я мчался, словно на крыльях, чувствуя, как открывается второе, третье и даже четвертое дыхание! Но, стоило мне вылететь из леса, как из меня будто выпустили воздух.

Разум, столкнувшись с действительностью, вынужден был признать, что никакого плана у меня нет, а чертова полянка с двумя дебильными столбиками никак не походила на надежное укрытие!

Сердце выскакивало из груди, ноги налились свинцом, и я, каким-то чудом добежав до своего чемоданчика, как подкошенный рухнул наземь.

Бежать дальше в холмы сил не было от слова совсем, к тому же, это было бессмысленно.

Уж на ровном-то пространстве эти мутанты догонят меня как нечего делать…

Какой там военкомат! Какие там Оксана и методист-истеричка!

В этот момент я, как никогда остро, понял, что всё это сущая ерунда по сравнению со смертью.

И я, несмотря на все навалившиеся на меня проблемы, дико не хотел умирать.

Сам не помню, как у меня в руке оказался скальпель с убитым мной лезвием, и стискивал я его так, словно от него зависела моя жизнь.

Умом я понимал, что скальпель — худший инструмент для самозащиты, но ничего не мог с собой поделать.

Эта полоска стали давала так необходимую мне иллюзию защиты.

— Какой же я дебил! — пробормотал я, вспоминая брошенное копье, перцовый баллончик и меч… противника. — Ну ей-Богу! Что мне стоило подхватить с земли хотя бы перцовку или даже клинок!

Я не придумал ничего лучшего, чем присесть за деревянный столбик и, распахнув свой чемоданчик, судорожно в него зарыться.

Миорелаксанты, анальгетики, нейролептики, антидоты, седативные, транквилизаторы и прочие лекарства помочь мне никак не могли.

Разве что вколоть себе какое-нибудь седативное?

Фонендоскоп, тонометр, катетеры и зажимы, жгуты и перевязочные пакеты тоже.

Пинцет, ножницы и скальпели?

И что я буду с ними делать? Метать, как чертов ниндзя?

Я с отчаянием посмотрел на шприцы и захлопнул чемоданчик.

Тяжелый — глядишь, и прикроюсь им от первого удара или, если повезет, долбану им кого-нибудь в морду.

— Ахаха! — истерично рассмеялся я, представляя себе схватку студента-медика и двухметрового оборотня в облачении римских легионеров.

— Не майся дурью, Саня, — прошептал я, затравленно наблюдая, как из леса выскакивают разъяренные мутанты. — От судьбы не убежать…

На меня накатило какое-то равнодушие, и я, опершись на неожиданно теплый столбик, поднялся на ноги.

Возможно, это был отходняк от скоротечной схватки и не менее скоротечного бегства, возможно во мне что-то перемкнуло…

Но я совершенно спокойно смотрел, как рычащие от злости волколаки приближаются к моей полянке.

Кто-то из них хромал, подволакивая раненую ногу, кто-то зажимал пробитое плечо…

Я же, зажав в руке покоцаный скальпель, молча ждал развязки.

Мне было решительно непонятно, где эти мутанты получили свои раны, и я даже на мгновение воспрял духом — вдруг в лесу сидят их враги?

Но стоило мне бросить взгляд на приближающихся воинов, как стало понятно — если в лесу кто-то и был, то так там и остался.

Слишком уж уверенно шли эти легионеры с волчьими головами — так не идут, если за спиной осталась угроза.

Пятеро воинов, двое их которых оказались ранены, разошлись полукругом и замерли у края поляны, сверля меня ненавидящими взглядами.

Выглядели они ну очень страшно — кольчуги, короткие клинки, плотные плащи и, самое главное, полные злобы оскалы белоснежно-острых зубов.

Не знаю, сколько они так стояли — минуту, две, пять?

По моему субъективному восприятию, прошёл целый час, за который я успел основательно поседеть.

Несколько раз я чуть было не срывался в попытках сбежать в холмы, но каждый раз себя тормозил.

Судя по их поведению, они только и ждут, когда я покину пределы этой чертовой поляны, а значит… нужно стоять.

К тому же, двое раненых и не думали перевязать раны, так и истекая кровью, что давало мне смутные шансы на…

Ой, да кого я обманываю!

Так я и стоял, то пытаясь отдышаться, то прикидывая свои шансы на случай ближнего боя, пока не появился он.

Когда за спинами этих чертовых мутантов появился человек, я понял, что такое настоящий страх.