Берега светлых людей - [59]
— Чего хотят? Возмущены, что не тем помог, — в словах царя сквозили нотки укоризны, только было понять, кому она адресована.
— Раздень их, да гони прочь — чтоб не галдели, — посоветовал он.
Но халан, покинув Сароса, сделал знак своей свите, что ждёт к себе переговорщиков Херсонеса. Встречу устроили незамедлительно.
Сарос, выбрав коня получше, решил быть в этот любопытный миг рядом со спасителем своей армии. Лехрафс, увидав Сароса рядом, ничего не сказал...
Горячая словесная перепалка между сторонами велась на греческом языке. Гот, конечно, не уразумел ни полслова, но, наблюдая за склокой, пытался постичь, пропустить каждую фразу, каждую обозначенную голосами интонацию через своё наитие. Всё сводилось здесь к тому, что Лехрафс что-то нарушил, и последствия этого будут плачевными более для него, чем для южан.
Лехрафс в конце разговора помрачнел, на минуту погрузился в тяжёлое раздумье, а после выдал то, на что херсонесцы оскорбились, взъярились — это был разрыв чего-то большого. В сей миг никто и не догадывался, что через пару десятков лет халаны жестоко поплатятся за этот конфликт, за произошедшее сейчас великое расторжение миров, которое зрело, нарывом нагнаивалось уже давно. И сыновья, и младшие братья бойцов оборванной, в стоптанной обувке скисшей армии первыми пожнут блага свершившейся благодаря им чужой размолвки. А халаны Приазовья с этого момента остались один на один с бескрайними степями за Танаисом...
Херсонесцев не выпустили из кольца, пока каждый из них не отдал коня и не воткнул меч в землю. Халаны и готы долго провожали смехом и издёвками ряды пеших южан...
— Цессий Лонг, призываю тебя, как легат, как старший товарищ, не надо больше крестов. Никак не могу избавиться от мысли, что не надо этих демонстраций... Ты же знаешь, кто теперь костяк нашего воинства.
Официальный дух сквозил в том обращении, и это было так непохоже на Септимия Севера. Но сегодня он призывал сподвижников и приближённых стать много лояльнее к мирным жителям этих заистринских чащоб.
— Нам не справиться с ними, — говорил один из предводителей огромного римского полчища.
— Это, Цессий Лонг, я уже знаю и без тебя... Могу удовлетвориться, и на данный момент — вполне, что Комод в Риме уже располагает информацией, что нет у нас хода другого, кроме попятного, — полководец поёжился недолго — надо было по положенному войсковому этикету воодушевлять, опять вести, преисполнять. Он распрямлял стать. — И всё это, несмотря на многое содеянное!.. Мы врубались и врубались в этот чёртов бурелом! — Энергичный Север подсел и ошалело гаркнул мохнатой пастью. Через слёзы ярости он наблюдал, как ухмылявшиеся соратники отворачивались от него. — Кто-то из вас, быть может... — Север осклабился улыбочкой. — Мм, Эмилий Папиниан, хочу сказать тебе только одному — остальные пускай отворачиваются, пускай идут себе! — по большому секрету, который снедает меня изнутри...
— Не таись, прославленный легат, не то он сгложет тебя совсем, — подбодрил застрявшее изъяснение командора Эмилий Папиниан. Север отвёл опрысканные волосы бороды и усов от готовивших речь уст.
— В моём городе — Лептисмагны, — он отгородил моложавого Эмилия от других советчиков и только как бы ему одному принялся исповедоваться, — любому перевозчику... гм, даже жрецу, даже глиняному амуру дай горсть серебряников, и будь уверен, друг мой Эмилий, они останутся без суждений и мнений своих совершенно. Они, с серебром оделяясь покорностью, затушат взоры глаз и станут искать покровительства и благоволения твоего. Верней — новой порции подаяния. А вот те, кто сейчас ехидно хмыкает за моею спиной, — они-то встретили здесь хотя бы одного человека, кой бы позарился на презенты!?
— Отмерь срок, легат скоро и эти станутся, как даки, и тоже, испробовав выгод, будут искать дружб и римского смысла, — резкий глас Авла Цессия Лонга заставил воителя круто развернуться.
— Нет же! Ты мне о даках не молвь ни слова! И тем более — на непорочной латыни! Те готовы и язык свой забывать, лишь бы только угодить, лишь бы только стяжать! — Легат сжимал корявые пальца на опояске. — Но сие никак не значит, что каждый дак не мыслит заговор, что каждый дак не вонзит тебе острого кинжала в спину!
— Повремени с доводом, командор пройдёт столько же времени, сколь прошло с поры Траяновых побед, и герулы, и костобоки взмахнут хвостами, — уверял Папиниан.
На лице Севера промелькнула мелкая дрожь, чёрные глаза его стали непослушны, словно поплыли там, в глубоких глазницах. Вот такого командира не любили его сподвижники.
— А мне такие и не нужны, — прошипел Север. — Приведите ко мне хоть одного варвара, у коего в очах отродясь не бывало ни капли страха, какой, Эмилий Папиниан, соизволит со мной — облечённым римской властью, поговорить. А я почту за честь с ним беседовать и день, и ночь!.. Целый месяц — от календы до календы. — Премного растревоженный Север справлялся с порывом. — Но восхочет ли он-то со мной разговаривать — вот вопрос!? — Легат призвал всех в тот миг отшатнувшихся к ответу.
— В твоём воинстве полно варваров...
— Они уже с наживкой во чреве... И потому-то они здесь... — страшно расстроился Север, настала очередь отворачиваться ему.
В романе Александра Кутыкова ведется увлекательное повествование о древнем мире русичей, булгар, финских племен. Читателю предстоит погрузиться в жизнь и мысли славянских предков, проследить путь их переселения из Киевской Руси в глубины Волго-Окских лесов, увидеть города и селения стародавних времен. Главные герои книги — красивые и мужественные люди, с которыми происходит немало забавных историй. На примере одной, как принято теперь выражаться, «средне-статистической семьи», киевского дружинника Ходуни, показывается сложный и достаточно долгий процесс взаимопроникновения и взаиморастворения двух этнических пластов — южных русичей и финских мерей. Историческое полотно романа, период X века, — время правления святой равноапостольной княгини Ольги и ее сына князя Святослава.
Принятое Гитлером решение о проведении операций германскими вооруженными силами не являлось необратимым, однако механизм подготовки вермахта к боевым действиям «запускался» сразу же, как только «фюрер и верховный главнокомандующий вооруженными силами решил». Складывалась парадоксальная ситуация, когда командование вермахта приступало к развертыванию войск в соответствии с принятыми директивами, однако само проведение этих операций, равно как и сроки их проведения (которые не всегда завершались их осуществлением), определялись единолично Гитлером. Неадекватное восприятие командованием вермахта даты начала операции «Барбаросса» – в то время, когда такая дата не была еще обозначена Гитлером – перенос сроков начала операции, вернее готовности к ее проведению, все это приводило к разнобою в докладываемых разведкой датах.
После Октябрьской революции 1917 года верховным законодательным органом РСФСР стал ВЦИК – Всероссийский центральный исполнительный комитет, который давал общее направление деятельности правительства и всех органов власти. С образованием СССР в 1922 году был создан Центральный исполнительный комитет – сначала однопалатный, а с 1924 года – двухпалатный высший орган госвласти в период между Всесоюзными съездами Советов. Он имел широкие полномочия в экономической области, в утверждение госбюджета, ратификации международных договоров и т. д.
Книга «Дело Дрейфуса» рассказывает об обвинении капитана французской армии, еврея по национальности, Альфреда Дрейфуса в шпионаже в пользу Германии в конце XIX века. В ней описываются запутанные обстоятельства дела, всколыхнувшего Францию и весь мир и сыгравшего значительную роль в жизни французского и еврейского народов. Это первая книга о деле Дрейфуса, изданная в России. Она открывает перед читателем одну из самых увлекательных страниц истории XIX века. Автор книги, Леонид Прайсман, израильский историк, известен читателю своими монографиями и статьями об истории терроризма и Гражданской войны в России.
Далеко на востоке Англии затерялся край озер и камышей Рамборо. Некогда здесь был город, но теперь не осталось ничего, кроме руин аббатства и истлевших костей тех, кто когда-то его строил. Джоанна Хейст, незаконнорожденная с обостренным чувством собственного достоинства, живет здесь, сколько себя помнит. Гуляет в тени шотландских елей, штурмует развалины башни, разоряет птичьи гнезда. И все бы ничего, если бы не злая тетка, подмявшая девушку под свое воронье крыло. Не дает покоя Джоанне и тайна ее происхождения, а еще – назойливые ухаживания мистера Рока, мрачного соседа с Фермы Мавра.
Когда немецкие войска летом 1941 года захватили Екатерининский дворец, бывшую резиденцию русских царей, разгорелась ожесточённая борьба за Янтарную комнату. Сначала ее удалось заполучить и установить в своей резиденции в Кёнигсберге жестокому гауляйтеру Коху. Однако из-за воздушных налётов союзников на Кёнигсберг ее пришлось разобрать и спрятать в секретной штольне, где Гитлер хранил похищенные во время войны произведения искусства. После войны комната исчезла при загадочных обстоятельствах. Никакая другая кража произведений искусства не окутана такой таинственностью, как исчезновение Янтарной комнаты, этого зала из «солнечного камня», овеянного легендами.
Эта книга — повесть о необыкновенных приключениях индейца Диего, жителя острова Гуанахани — первой американской земли, открытой Христофором Колумбом. Диего был насильственно увезен с родного острова, затем стал переводчиком Колумба и, побывав в Испании, как бы совершил открытие Старого Света. В книге ярко описаны удивительные странствования индейского Одиссея и трагическая судьба аборигенов американских островов того времени.
Ранним утром 13 октября 1307 года по тайному приказу короля Филиппа IV по всей Франции начались аресты членов Ордена Храма, а имущество и казна захвачены. В тот же день из порта Ла-Рошель отплыли в неизвестном направлении семнадцать кораблей тамплиеров, а юный граф Гитар де Боже сумел тайно покинуть Париж, забрав с собой одну из святынь Ордена. Спустя шестьсот лет к владельцу похоронного бюро в Киеве Ванику Бабаяну явился странный человек и предложил сделать тайное захоронение на заброшенном кладбище за огромные деньги, а затем и стать хранителем могилы.
Великий князь Московский и Владимирский Василий I Дмитриевич (1371—1425) был старшим сыном Дмитрия Ивановича Донского и правил Московским государством без малого 36 лет. При этом в отечественной истории о нём сохранилось очень мало сведений, а памятник — всего один! А ведь при Василии Дмитриевиче Московское государство расширило свои владения почти вдвое, замирилось и заручилось поддержкой Великого княжества Литовского, а ханы Золотой Орды лишь единожды покусились на Москву, да и то безрезультатно! И главное — никаких внутренних дрязг и междоусобных конфликтов, на земле Московской наступили долгожданные мир и лад. В новом увлекательном романе известный писатель Юрий Торубаров воздаёт должное этому мудрому и дальновидному правителю, достойному наследнику победителя Куликовской битвы! Книга издаётся в авторской редакции.
1395 год. После победы на Куликовом поле прошло полтора десятка лет, а судьба Русской Земли вновь висит на волоске.«Над городом и окрестностями плыл звук соборного колокола — бам-м-м, бам-м-м, бам-м-м! Просыпайся, Русь, бери оружие в руки: враг у ворот!»Разгромив Золотую Орду и покорив Крым, грозный ТАМЕРЛАН идет войной на Москву. Уже пало Елецкое княжество, непобедимое войско Тимура штурмует пограничный город:«Завыла боевая труба, и гулямы ринулись в атаку. Причём — конно! Подскакав вплотную, они круто поворачивали коней, прямо с них прыгали на деревянную стену и карабкались вверх, цепляясь за воткнутые копья и помогая себе ножами.
Опер всегда опер — что в наши дни, что в Российской империи при Екатерине Великой. И как его ни называй — «следаком» МУРа или розыскником юстиц-коллегии, — его служба из века в век остается неизменной: раскрывать преступления, ловить уголовников, карать душегубов.Ведь и при матушке-императрице, в «золотой век» Екатерины, хватало грабителей и убийц. За парадными фасадами империи таятся темные подворотни, гиблые трущобы и бандитские притоны. На востоке полыхает Пугачевский бунт. В Москве орудует шайка фальшивомонетчиков.