Берег Скардара - [52]
И зачастил командами, теми, что должны быть исполнены мгновенно, если имеешь хоть малейшее желание пережить гибнущий корабль.
'Мелисса' тонула, уходя под воду на ровном киле.
Шлюпок было две, и обе они находились у левого борта.
Нет, я не мог заранее предполагать, что всё закончится именно так, просто шлюпки находились там из-за опасности наскочить в темноте на подводную скалу. И теперь можно было поблагодарить себя за прозорливость, пусть и такую.
А изнердийский корабль, совершив оверштаг, разворачивался, вероятно готовясь нанести залп другим бортом. Перед этим он плюнул тремя кормовыми орудиями, проделав одним из ядер дыру в парусе тонущей 'Мелиссы'.
Паники не было. Люди, собравшиеся на борту 'Мелиссы', давно уже свыклись с мыслью, что с ними произойдет то, о чем говорят: никогда не поздно, но всегда слишком рано. Да и ситуация многим была уже привычна.
Первыми в шлюпки, в отличие от существующего мнения, спустились не женщины и дети. Они на борту имелись, пусть и всего по одной.
Гентье с парой матросов оказались в одной, а в другую спрыгнул Бронс с ещё двумя людьми. Иначе кто будет принимать спускавшихся в них людей, помогая им и следя за тем, чтобы тонущий корабль не утащил за собой надежду на спасение. Гиссу, с широко распахнутыми глазами и менее открытым ртом, передали в шлюпку на руках. Бедная девочка, мы ведь хотели, чтобы у тебя появилась нормальная жизнь, и что в результате?
Мириам спустилась сама, там и осталась-то до воды пара балясин штормтрапа, потому что палуба корабля была уже чуть ли не вровень с поверхностью моря.
Еще и успела пригрозить по дороге, что мамин наговор она не забыла, когда кто-то, помогая ей спуститься, приложил свою ладонь чуть пониже её талии.
Мы с Фредом оказались во второй шлюпке, первая, приняв пассажиров, сразу же отошла от борта, и гребцы уже на ходу разбирали весла.
Конечно, фер Груенуа, ты капитан, и именно ты должен покинуть борт корабля последним. Очень достойная традиция, и я рад, что в этом мире она тоже существует.
А теперь очень быстро отходим от борта и гребем, гребем… Дело не воронке, образующейся на месте тонущего корабля, не настолько он и огромен.
Рангоут может накрыть шлюпку, и он уже над самыми головами. Да ещё этот, корабль Изнерда. Его намерения очевидны, и попасть под залп в этом утлом суденышке будет чрезвычайно неприятно. Вероятность попадания ядра в шлюпку ничтожно мала, но всё же она существует.
Второго залпа не состоялось, но под его угрозой лопасти вёсел мелькали с радующей глаз быстротой.
Все время, что мы гребли к берегу, фер Груенуа не спускал глаз с гибнущей 'Мелиссы'. Мне, сидевшему на румпеле, было неудобно оборачиваться, и потому я посмотрел на неё лишь пару раз.
Еще на подходе к берегу гребцы соскочили в воду по грудь, толкая шлюпку как можно дальше на берег.
Затем мы стояли на берегу моря, уже взявшегося лизать берег длинными языками волн набирающего силу шторма и смотрели в ту сторону, где нашел свой конец наш корабль. Все восемнадцать человек.
Прошка прикрыл своим кафтаном сразу обеих девчонок, и полы его доставали почти до земли. Спаслись все, и на борту не осталось никого.
Я посмотрел на Фреда, и, фыркнул, не в силах сдержать улыбку.
Фер Груенуа в свою очередь взглянул на меня, но удивления на его лице уже не было, привыкает, должно быть. Но объясниться всё же стоит.
— Понимаете, господин граф. У меня возникает какое-то смутное подозрение относительно всего этого. Есть у меня друг, барон Анри Коллайн, вы случайно с ним не знакомы? Нет? Я обязательно вас друг другу представлю.
Так вот, вместе с ним мы много путешествовали по земной тверди. У барона неоднократно гибли лошади, и зачастую ему приходилось нести седло на плечах.
После этих слов я посмотрел на вместительный несессер, который Фред держал в левой руке. В нем, как я предполагаю, карты, которые он составил в результате своей экспедиции на юг и другие дорогие его сердцу вещи.
После гибели прежней 'Мелиссы' он покинул борт корабля именно с ним. И что-то мне это очень напоминает.
Фред взглянул на свой саквояж, затем на меня и улыбнулся:
— Говоришь 'седло', Артуа?
Наконец-то я увидел, его улыбку, в точности такую же, как когда-то, несколько лет назад, во время нашей последней встречи.
Потом, посмотрев на начинавшее бушевать море, Фред добавил:
— Это корабль один из тех.
Глава 18. Что позволено Юпитеру…
— Что будем делать, командир?
Прошка, выбрав момент, когда внимание не было привлечено к моей персоне, задал вопрос, который мучил сейчас всех. Действительно, мы остались только с тем, что было при себе. Одежда, какие-то мелочи, почти все без оружия, а кое-кто и вовсе босой. Чемоданчик в руках у Фреда, так и хочется назвать его дежурным, и ещё Мириам держала в руках небольшой узелок.
У меня у самого была только шпага, пистолет Гобелли, да пяток золотых в поясном кармашке. В общем и целом, ситуация к оптимизму явно не располагала.
Я посмотрел на людей стоявших плотной группой, затем перевел взгляд на Проухва.
Эх, Прошка, ты просто не знаешь, откуда я сюда прибыл, и рассказать не могу.
А прибыл я из страны с самым суровым климатом в моем мире, о чем многие её граждане даже не подозревают.
Что это? Параллельная реальность? Бред больного воображения? Место, где непостижимым образом вдруг оказался Игорь Черниговский, внезапно приобретший кличку Теоретик по самому пустячному поводу. Обычный парень, который не служил, не доучился. И в багаже у него лишь недолгие занятия в стрелковой секции, когда еще учился в теперь уже далекой и в прямом и в переносном смысле школе. А этот первобытный мир суров, в нем царит право сильного, и опасности здесь поджидают на каждом шагу. И с шансом вернуться обратно на Землю все непонятно: то ли он есть, то ли всё выдумки, ведь люди охотнее всего верят именно в то, во что им больше всего хочется верить.
В прошлой жизни его звали Артуром, и был он таким же, как и многие из нас. Немного циником, немного романтиком, к своим почти тридцати так и не разобравшимся со своими желаниями. Мечтал о жизни, полной неведомых приключений и чудесных открытий. Вот только все меньше их в мире, где все описано, все посчитано, где давно уже не осталось белых пятен на карте.И его мечта сбылась. Уже три года он существует в мире, который отстает в своем развитии от нашего на несколько столетий. В мире, где все так похоже и все так отличается.
Чего можно добиться за три года существования в новом для тебя мире? Особенно если оказался там против своей воли, голый и босый. Наверное, многого, если обладаешь знаниями, которые будут доступны аборигенам этого мира лишь через несколько столетий.Артуа же удалось добыть себе только баронский титул, черного коня аргхальской породы да маленький домик в столице Империи – Дрондере. Но есть мечта, есть планы и есть карта, полученная в обмен на утерянную любовь. И остается всего лишь пересечь пол-Империи, пройти степи, населенные дикими воинствующими племенами, разыскать в горах каньон, добыть находящееся там золото… и благополучно вернуться домой, чтобы приступить к реализации своих планов.
Десять лет жизни в новом мире пролетели как один миг. За этот срок Артур достиг всего, чего только можно достичь. Красавица-жена любима и любит, подрастают дети, отлично идут дела… Что еще нужно для счастья?И вдруг война. Война неожиданная, с противником, объединившим сильнейшую в этом мире армию и флот. Самое время ответить на вопрос: все ли ты сделал, человек, прибывший из мира, опередившего в своем развитии местный на несколько столетий, для того, чтобы враг был разбит? Только учти: есть и более страшный враг.
Казалось бы, на этот раз контракт очень легкий: передать послание из одного королевства в другое, миновав по пути третье. И оплата вполне пристойная. Вот только не лежит к нему душа у Дариуса Дорвана, гонорта котерии наемников. Но и отказаться возможности нет. А значит — в путь! И не оставь своим вниманием суровый бог воинов Марох и прекрасная богиня удачи Лиона: как выясняется, вся надежда только на вас!
Когда мечты и надежды рушатся одна за другой и ты раз за разом теряешь дорогих тебе людей, сложно не зачерстветь и сохранить порядочность. Что особенно сложно в безумном и жестоком мире, на чужой, полной опасностей планете, где ты застрял надолго, а возможно, и навсегда. Ты должен выстоять даже тогда, когда судьба наносит еще один удар, в сравнении с которым все остальные кажутся ласковым поглаживанием. Да, враг у тебя силен, ты не знаешь о нем практически ничего, и он забрал у тебя то, чем ты дорожишь больше всего на свете.
Завоевать интерес – цели не имею, поэтому он привьётся вам от моего нераскрытия темы, жанра, описания героев, времени. Мне просто казалось, что я вне времени, когда писал сье. Содержит нецензурную брань.
Размышления о тахионной природе воображения, протоколах дальней космической связи и различных, зачастую непредсказуемых формах, которые может принимать человеческое общение.
Среди мириад «хайку», «танка» и прочих японесок — кто их только не пишет теперь, на всех языках! — стихи Михаила Бару выделяются не только тем, что хороши, но и своей полной, безнадежной обруселостью. Собственно, потому они и хороши… Чудесная русская поэзия. Умная, ироничная, наблюдательная, добрая, лукавая. Крайне необходимая измученному постмодернизмом организму нашей словесности. Алексей Алехин, главный редактор журнала «Арион».
Как много мы забываем в череде дней, все эмоции просто затираются и становятся тусклыми. Великое искусство — помнить всё самое лучшее в своей жизни и отпускать печальное. Именно о моих воспоминаниях этот сборник. Лично я могу восстановить по нему линию жизни. Предлагаю Вам окунуться в мой мир ненадолго и взглянуть по сторонам моими глазами.
Книга включает в себя две монографии: «Христианство и социальный идеал (философия, право и социология индустриальной культуры)» и «Философия русской государственности», в которых излагаются основополагающие политические и правовые идеи западной культуры, а также противостоящие им основные начала православной политической мысли, как они раскрылись в истории нашего Отечества. Помимо этого, во второй части книги содержатся работы по церковной и политической публицистике, в которых раскрываются такие дискуссионные и актуальные темы, как имперская форма бытия государства, доктрина «Москва – Третий Рим» («Анти-Рим»), а также причины и следствия церковного раскола, возникшего между Константинопольской и Русской церквами в минувшие годы.
Небольшая пародия на жанр иронического детектива с элементами ненаучной фантастики. Поскольку полноценный роман я вряд ли потяну, то решил ограничиться небольшими вырезками. Как обычно жуткий бред:)
Наш современник, попаданец в мир, по своему развитию примерно соответствующий 17 веку земной истории. Он не великий прогрессор, мастерящий из бараньих косточек на левом колене крупнокалиберные пулеметы, не очередной спаситель человечества, внезапно почувствовавший в себе талант гениального стратега. Он всего лишь желает стать частью этого мира. Приквел «Звезды Горна».