Берег черного дерева и слоновой кости. Корсар Ингольф. Грабители морей - [17]

Другая, не менее могущественная причина смертности — излишества, которым предаются жители. В Луанде не существует никаких общественных развлечений; за это лишение люди вознаграждают себя крайним невоздержанием в пищё. У богатых людей каждый день пиры и кутежи. Все кушанья приправляются пряностями и подаются в очень горячем виде. Лучшие вина из Опорто и Лиссабона льются рекой. Женщины еще невоздержаннее мужчин и охотно принимают участие в пиршествах, которые всегда кончаются сценами, оскорбительными для чувства чистоплотности. Женщины редко выходят из дому, но пользуются каждым случаем, чтобы как-нибудь позабавиться в своем однообразном существовании. У коренных жителей зато развлечения куда наивнее.

Негр — страшный любитель пляски и прекрасный, хотя и непризнанный танцор; при малейшем звуке тамтама или батука он начинает подпрыгивать. Вот каким образом проходит обыкновенная пляска: участвующие в ней составляют полукруг; один из участников выходит на середину, начинает кривляться, судорожно подергиваться и кружиться, потом подбегает к какой-нибудь женщине и грудью ударяется прямо о ее грудь; женщина, увидав его приближение к себе, так выпячивается, что столкновение двух тел заглушает даже музыку. Затем женщина оставляет свое место, выходит в середину круга и, покружившись, вызывает какого-нибудь мужчину точно таким же способом, каким только что вызвали ее. Пляска продолжается до тех пор, пока хватит у музыкантов силы. На всех пирах, на всех церемониях, при рождении и на свадьбе, эта пляска — неизбежная принадлежность праздника. В некоторых местностях даже похороны сопровождаются плясками.

Все население Анголы можно разделить на европейцев, негров и мулатов. Первый разряд состоит из гражданских и военных чинов и ссыльных, которые по мере сомнительного исправления замещают вакантные места в войсках или общественных учреждениях. Этот разряд — самый немногочисленный; большая смертность вследствие нездорового климата и кратковременность пребывания в этих местах всех приезжих — вот причины, постоянно препятствующие его увеличению. Негры, наоборот, — наиболее многочисленны; коренное население трудолюбиво, терпеливо, смышлено и обнаруживает большую способность к механическим работам. Смешанный же класс цветных людей не так силен и не так способен; к тому же он гораздо малочисленнее. Следует отметить, что народонаселение Анголы постепенно уменьшается. Ведомости об умерших и вновь родившихся не оставляют и сомнения в этой печальной истине. Официальное запрещение торговли черным деревом, т. е. неграми, выгнало отсюда толпу европейских авантюристов, постоянно налетавших в эти страны и прививавших молодую, но испорченную кровь старым расам креолов, которые теперь быстро угасают в болезнях и одиночестве.

Сан-Фелипе, столица Бенгелы, находится в еще худшем положении, чем Луанда; тут едва ли можно насчитать три десятка белых. Почти все они на службе у правительства и получают очень скудное жалованье; все они стараются улучшить свое положение прибылями, доставляемыми тайным покровительством запрещенной торговле. Бухта, где «Оса» стала на якорь, известна жителям Бенгелы под именем Рио-дас-Мортес, то есть «реки мертвецов».

Король Гобби. — Тревога

На другой день по прибытии «Осы», еще до солнечного восхода, все люди на шхуне были разбужены оглушительным концертом.

Король Гобби, несколько дней поджидавший их в лесу с шестью или семью сотнями невольников, нетерпеливо желая приступить к обмену товаров, послал придворных музыкантов сыграть серенаду своим добрым друзьям-европейцам.

Мигом все были на ногах и при бледных лучах рассвета увидели человек двадцать негров, присевших на корточки: одни из них, словно бешеные, колотили в горлянки, покрытые шкурою обезьяны, а другие что было силы пыхтели в трубы, сделанные из молодого бамбука.

Вскоре появился сам Гобби, окруженный своими женами, царедворцами, сотнею воинов, вооруженных кремневыми ружьями, и тремя гангами, или жрецами великого идола Марамба… Все тут было: двор, знатное воинство и духовенство… Жены освежали Гобби, обмахивая его опахалами, и веселили пением и плясками; царедворцам же, исполняющим долг службы при королевском величестве, вменялось в специальную обязанность заботиться о его туалете и наливать для него алугу, иначе говоря, тафию; кроме того, долгом службы предписывалось им либо хохотать до конвульсий, либо выражать судорожное отчаяние, смотря по тому, был ли весел или печален их король.

Самая завидная должность, с которою были соединены величайшие преимущества, заключалась в звании носителя трубки; этот высокий сановник, находясь в близких сношениях с королем, имел постоянно случай что-нибудь подцепить от него для себя и своих: ему доставались остатки в бутылке с тафией, когда всемилостивый Гобби благоволил не разом ухнуть все до дна; он питался объедками с королевского стола, донашивал ветхие мундиры и был главным раздавателем — вроде канцлера — ордена Звезды Сардинки.

Чтобы возбудить соревнование в рядах армии и подражая тому, что он видел у белых, Гобби по возвращении из Сан-Паоло-да-Луанда ввел у себя знаки отличия. Сардинки доставляют значительные средства при меновой торговле, потому что негры в Конго — страстные охотники до этой рыбы; таким образом и пришло в голову милостивому властелину собирать со всех коробок этих консервов металлические овальные бляхи и жаловать их как орден отличия за военные и гражданские доблести. Как человек сообразительный, он грозил смертной казнью каждому подданному, который осмелится съесть коробку сардинок, не прислав немедленно медную бляху в казнохранилище его величества; будучи милостивым, он заменял, однако, казнь вечным рабством, что, конечно, приносило ему больше выгоды.