Бём-Баверк как критик Маркса - [14]
Бём упускает из виду, что ценность, в том смысле, какой придаёт ей Маркс, есть объективная, количественно определённая величина. Он не замечает этого, потому что понятие ценности у теоретиков предельной полезности в действительности лишено количественной определённости.
Если я даже знаю ценность, равную предельной полезности единицы некоторой суммы благ, то есть, той пользе, которую мне приносит последняя единица данного запаса благ, то я никоим образом не могу на этом основании вычислить величину ценности всего запаса. Если же мне дана ценность единицы в Марксовом смысле, то мне известна также ценность суммы этих единиц.
Что изменяется при переходе от простого к капиталистическому товарному производству, так это распределение общественного продукта. Распределение прибавочной ценности происходит уже не пропорционально труду, затраченному каждым отдельным производителем в его сфере на создание прибавочной ценности, а сообразуется с величиной авансированного капитала, необходимого для того, чтобы привести в движение труд, порождающий прибавочную ценность. Ясно, что изменённое распределение ничего не меняет в размерах той суммы прибавочной ценности, которая подлежит распределению: общественное отношение остаётся неизменным, и путём модификации цен отдельных товаров осуществляется лишь это изменённое распределение.
Далее ясно, что для определения этого отклонения должны быть известны не только величина прибавочной ценности, но и величина авансированного капитала, притом величина его ценности. Определение этих величин даёт закон ценности. Я могу, следовательно, легко вычислить отклонения, коль скоро мне даны величины ценностей. Ценность, следовательно, есть необходимый теоретический исходный пункт для объяснения своеобразного феномена в области цен, порождённого капиталистической конкуренцией.
Вся полемика Бёма является поэтому тем более неудачной, что Маркс, ставя вопрос о совокупной ценности, делает это лишь для того, чтобы выделить из этой совокупной ценности отдельные, важные для капиталистического процесса распределения, части. У Маркса идёт речь о вновь создаваемой в течение данного производственного периода ценности и об отношении, в котором эта вновь созданная ценность распределяется между классом рабочих и классом капиталистов, образуя таким путём доход трёх главных классов. Таким образом заявление Бёма, будто Маркс отказывается от закона ценности в применении к отдельным товарам и утверждает его лишь по отношению к сумме последних, совершенно неверно. К этому утверждению Бём приходит только потому, что не различает ценности от цены. Более того: закон ценности, будучи непосредственно действителен для общественного продукта и его частей, осуществляется только путём определённых, закономерных модификаций в ценах отдельных, производимых капиталистически товаров, — путём модификаций, которые могут быть поняты только при условии, если мы вскроем стоящие за ними общественные связи; эту именно услугу и оказывает нам закон ценности. Наконец, это уже чистейшая галиматья, когда Бём утверждает, что сумма товаров идентична с суммой уплаченных за них цен. Ибо сумма товаров и сумма цен суть прежде всего несоизмеримые величины. Маркс говорит, что сумма ценностей — а не товаров — равна сумме цен производства. Здесь соизмеримость восстановлена, благодаря тому, что как цены, так и ценности, суть выражения для различных количеств труда. Ибо только в том случае, если цена производства качественно однородна с ценностью, — а это действительно так, ибо обе являются выражением овеществлённого труда, — можно сравнивать между собой их суммы, несмотря на количественное различие.
Конечно, рассуждает Бём, в последнем счёте товары обмениваются на товары; поэтому, сумма цен идентична с суммой товаров. Здесь Бём, однако, абстрагируется не только от цены, но и от ценности товаров. Вопрос заключается в следующем: если мне дана сумма товаров в штуках, весовых единицах и т. д., то как велика их ценность или цена, ибо последние для общественного продукта совпадают. Эта ценность или цена является величиной совсем иного порядка, чем сумма товаров, и выражается в известном количестве денег. Маркс ставит вопрос как раз относительно этой величины, которая по его теории должна содержать столько же трудовых затрат, как и общая сумма товаров.
Первый, так же как и следующие «аргументы», показывают всего лишь, в каких пределах закон ценности непосредственно имеет силу как таковой, без всяких модификаций. Понятно, что Бёму легко удаётся доказать, что та модификация закона ценности, которую Маркс ещё раньше установил, как неизбежное следствие самой природы капиталистической конкуренции, и которую он, в данном случае, всюду уже предполагает, не обоснована им.
Точно так же строит Бём свою критику второго аргумента Маркса. Маркс говорит: закон ценности управляет движением цен, ибо уменьшение или увеличение необходимого для производства рабочего времени вызывает понижение или повышение цены производства (III>1, с. 152 и 154 рус. перев.). Но Бём опускает условие, при котором Маркс выставляет это положение. А именно, Маркс говорит: «Каким бы образом первоначально ни устанавливались и ни определялись цены различных товаров в их взаимных отношениях, их движением управляет закон ценности». Бём не замечает этого и упрекает Маркса, будто бы он не принял во внимание, что труд является
