Белый Ворон: Малыш - [10]
— Держи, — вручила отцу документы, а сама снова стрельнула в сержанта.
Блумфинг заметил это и нахмурился. Сержант подошёл ближе и с деловитым видом взял паспорт Блумфинга. Посмотрел и вернул обратно:
— Извините, — поднял руку под козырёк, — но, нам сообщили, что кто-то таранил ваши ворота.
— Я не сообщал, — сказал Блумфинг, передавая бумаги дочери, — у нас было пари с приятелем, сможет ли он пробить мои ворота.
— Странное пари.
— Может быть. Я его проиграл.
— Придется уплатить штраф, — сержант достал из кармана блокнот, — нарушение общественного порядка.
— Чего? — Удивился Блумфинг, — вот новости! В каком законе сказано, что я не могу сломать свои ворота?
— Вот этот закон, как раз есть, — подал голос второй полицейский, — про ворота там ничего не сказано, но издавать резкий шум в спальном районе запрещено. Если вы не согласны, проедемте к судье и решим этот вопрос.
Блумфинг решил, что к судье ехать не обязательно.
— Пишите свой штраф, — согласился он, — сколько я должен?
— Десять долларов, — ответил сержант, отрывая уже заполненное извещение, — у вас есть две недели, чтобы оплатить.
Блумфинг взял бумажку и указал за ворота:
— Я в курсе. Покиньте мой двор, господа.
— Как скажете, — сержант спрятал блокнот и оба полицейских вернулись к своей машине.
Линда проводила их заинтересованным взглядом.
Блумфинг посмотрел извещение и, поманив за собой Крафта, пошёл в дом.
— А ворота? — Линда указала на покореженное железо, — так и будут лежать?
— Позови кого-нибудь, — сказал Блумфинг на ходу, — и если кто-то появится, меня нет.
— Ты ж в отставке, — язвительно напомнила Линда, — а все «особисты» — уроды.
Блумфинг не удостоил её ответом и повёл гостя гостиную.
Плотно закрыв двери, он придвинул гостю кресло и сел против него:
— Ничего не обещаю, но выслушать могу.
Собираясь с мыслями, Крафт выдержал паузу и начал так:
— Речь идёт о деле Мартера.
Блумфинг согласно прикрыл глаза:
— Я понял. Телевизор смотрю.
— Он сбежал…
— Я и это знаю. Давайте к делу. Сразу и без вступлений.
Крафт вздохнул:
— Мне поручено разобраться в этом.
— Кем? Этим занято Шестое Управление. Ты не из «Шестёрки».
— Да, я не из «Шестёрки». Два дня назад меня вызвал Резидент и просил кое-что проверить по делу Мартера. Это было так странно: я никогда раньше не встречался с Резидентом. Я спросил: почему я? Он ответил, что я лицо заинтересованное, потому что на космостанции погибли моя дочь и жена… А Мартер был там. В общем, странно это. Когда «КСД» взорвалась, меня к делу не допустили, мотивируя тем, что я лицо заинтересованное и по Закону это не положено.
— Так оно и есть, — подал голос Блумфинг, — но в Законе есть оговорки.
— Я знаю. Тогда меня не допустили, а сейчас Резидент сам попросил заняться этим Мартером и именно потому, что я лицо заинтересованное. Я подумал с чего бы это вдруг?
— У него надо было спросить.
— Я спросил.
— И что?
— Он странно на меня посмотрел и выставил за дверь.
— И ничего не сказал?
— Ничего, — подтвердил Крафт, — а сегодня утром, он закрылся в своём кабинете и застрелился.
Блумфинг от неожиданности подался вперёд.
— Лайгер застрелился? Ему ж до пенсии осталось…
— Два месяца, — согласился Крафт, — но это не всё. В своей почте, я обнаружил конверт с запиской, — он полез в карман и достал почтовый конверт с портретом какого-то деятеля, — взгляните. Я полагаю, что Лайгера застрелили, обставив дело так, будто он сделал это сам. Удивительно, что никто не пытается отработать эту версию.
Слушая его слова, Блумфинг взял конверт, неторопливо раскрыл его и вынул сложенный лист бумаги. «Похоже, Мартер не убивал вашу дочь. Ищите Эдварда Чехарда из технического отдела. Он что-то нарыл. Обратитесь за помощью к «Кабану» и никому больше не доверяйте».
— Кто такой Эдвард Чехард? — Спросил Блумфинг, прочитав записку.
— «Почтальон». Бумаги разносит по кабинетам. Говорят, что он зачем-то ходил к Резиденту, но тот выгнал его из кабинета. Но я не уверен, может, это сплетни. Он, знаете ли…
Блумфинг жестом остановил его:
— Давай на «ты».
Крафт кивнул:
— Хорошо. Этот Чехард — рубаха-парень. К нему относятся, как к дефектному. Он обо всём имеет суждение и ни в чём не разбирается. Болтун, одним словом. Последнее время, он копался в деле Мартера. Допусков у него не было, но после суда, дело попало в архив, а оттуда его может получить всякий, кто захочет. В общем, после побега Мартера этого Чехарда никто не видел. Пропал он. А сегодня утром по телевизору, «Шестёрка» обвинила его в заговоре с террористами. Выяснилось, что он написал прошение о помиловании от имени Мартера, и приложил поддельное письмо, якобы от Резидента, чтобы Мартеру заменили смертную казнь на длительное заключение. Всё что я выяснил, так это то, что Чехард купил билет до Авалона[3], но в корабль не сел.
— А не может быть, — Блумфинг поднял руку, чтобы остановить речь Крафта, — что Резидент действительно написал это письмо, а потом застрелился из страха предстать перед судом? Для некоторых такие вещи страшнее, чем смерть.
— Нет, — решительно ответил Крафт, — я его подпись знаю. На письме от имени Резидента, стоит не его подпись. Штамп и печать, скорее всего подлинные, а подпись — определённо не его. А кто в Коллегии Суда знает его подпись? Вот и приняли за чистую монету. Лайгер в любом случае останется чист.
Мир меняется: в нем возникают чудовища, которых не встретишь даже в самых жутких кошмарах. Верить никому нельзя – даже под личиной друга может скрываться монстр. И теперь горстке солдат, оказавшихся в эпицентре катастрофы, предстоит не только выжить, но и остановить этот кошмар. Ведь под угрозой все человечество! Но для этого нужно понять, по каким законам живет новый, изменившийся мир…
Продолжение произведения "Этот мир придуман не мной". Черновик, спасибо Ольге Сучилиной в помощи. Слава опять колесит по Стиксу, наслаждаться спокойной и размеренной жизнью в стабе не получается, Стикс подкидывает ей одно за другим испытания на прочность, но и плюшки отвешивает не слабые. В какую сторону на этот раз Стикс выпишет ей пенделя? Так по-другому он и не умеет, как настоящий русский мужчина из пословицы – бьет, значит любит. Не залюбил бы до смерти, но тут уж как карта ляжет.
Людей из разных миров по непонятным причинам забрасывает на неизвестную землю. Кто-то пытается вернуться назад. Кто-то запирается за высокими стенами города, в надежде спокойно провести остаток своих дней в новом месте. А кто-то видит в сложившейся ситуации возможность. Возможность изменить себя, стать сильнее, посмотреть на новый мир, познакомиться с новыми людьми. И, в конце концов, возможность прожить новую жизнь, не оглядываясь на прошлое.
Максу Сегалетову самой судьбой было назначено стать великим ученым. Но у него другие планы на жизнь. Под маской скромного астрофизика скрывается Сагал — загадочный борец с мракобесием, разоблачитель целителей и ясновидящих всех мастей. Его оружие — логика и интеллект, он умеет искусно перевоплощаться и находить истину там, где ее не могут отыскать другие. В Байкальском заповеднике совершенно нападение на охотников. Очевидцы утверждают, что видели поблизости настоящих пришельцев. Сагал присоединяется к разведгруппе, цель которой — выяснить, что произошло на самом деле.
«…Ещё в восьмидесятых годах тектоническое оружие использовалось в программе «Вулкан» в среднеазиатских горах. Но сейчас оно стало намного совершеннее: мощный импульс бил уже до двадцати пяти километров вглубь, легко пронизывая самые твёрдые породы, а сотрясения почвы отзывались за сотни километров от пункта управления». Философский рассказ-триллер.