Белый вереск - [68]

Сколько ни старалась, Катриона не могла вспомнить, когда же они вчера ушли из их дома. Мерид сказала, что ходила на поиски полковника и Йена, но не нашла ни того, ни другого. Судя по словам друзей Энгуса, с которыми ей удалось поговорить, Иен, похоже, попал в лапы стражников, во всяком случае, после той ночи его никто не видел.

Роберт привез обезумевших от горя сестер в свой замок. Казалось, Мерид еще не до конца осознала горечь потери, а Катриона вообще пребывала в состоянии оцепенения. Все это напоминало ночной кошмар. Ну как могло случиться, что в один день они лишились и отца, и матери? Ведь еще совсем недавно они были вместе — Энгус по обыкновению ворчал, попивая эль из своей старой оловянной кружки, а Мэри приветливо улыбалась, радуясь благополучию своей семьи. Ах, как Катрионе хотелось, чтобы это и в самом деле оказалось всего лишь кошмаром! Но… огромная спальня, непривычно большая кровать, все эти цветы и ароматы говорили о том, что надеяться на это не стоит.

— Доброе утро.

Обернувшись, Катриона сквозь слезы увидела Роберта, стоящего в дверях. Она не слышала, как он вошел.

— Что, оно действительно доброе? — с грустью спросила девушка.

Подойдя к кровати, Роберт сел рядом с Катрионой и обнял ее. Девушка уронила головку ему на плечо. Солнечные лучи освещали их — занимался новый день. И герцог, и его гостья не проронили ни слова.

Наконец Роберт заговорил:

— Ты хочешь есть?

Катриона отрицательно покачала головой.

— Ты должна хоть немного поесть, Катриона, — проговорил Роберт. — Ты почти два дня ничего не ела.

— Я даже думать о еде не могу, — печально промолвила девушка. — Меня только одно интересует: кто это сделал? Кто совершил такое злодеяние?

— Но тебе нужно быть сильной, — убеждал ее герцог.

— Послушай, ну как я могу есть, когда человек, издевавшийся над моей матерью, бродит где-то рядом? Он на свободе! Ах, Роберт, я должна узнать, кто это сделал! Мне это необходимо!

— Вот об этом не беспокойся, — проговорил герцог. — Мне уже известно имя злодея.

Катриона удивленно посмотрела на него.

— Что-о?! Оно тебе известно?! Так почему же ты не сказал мне, кто это? Назови, скорее назови мне его имя!

Роберт глубоко вздохнул.

— Катриона, нам надо поговорить и многое обсудить. Причем не только нам с тобой, Мерид тоже должна присутствовать. Кстати, твоя сестра уже проснулась и ждет нас в столовой. Она, как и ты, очень расстроена, но я сказал ей, что не буду ни о чем говорить, пока вы обе не подкрепитесь.

Катриона сердито покосилась на него. Его не уговорить, в этом она была уверена. К тому же она слишком устала, чтобы спорить. Поэтому, встав, она медленно пошла в столовую. Лишь пройдя почти половину длинного коридора, девушка осознала, что не знает, куда идти.

Роберт, заметивший ее замешательство, тут же взял Катриону за руку.

— Пойдем, дорогая. Я отведу тебя вниз.

Не будь глаза Катрионы полны слез, она бы рассмеялась: сколько раз она водила его по замку, когда он ничего не видел! И, как это ни нелепо, это она ослепла от горя и ярости и нуждалась в поводыре.

Столовая располагалась этажом ниже спальни в западной части главной башни замка. В нее вела широко распахнутая сейчас двустворчатая дверь; всю противоположную стену занимали высокие окна, за которыми открывался чудесный вид на море, над синей гладью которого высилось ясное небо. Будь Катриона в другом состоянии, она непременно залюбовалась бы великолепным зрелищем. Но сейчас девушка и не замечала ничего вокруг.

Огонь, пылавший в большом очаге, наполнял комнату теплом и уютом, а за гигантским столом могли свободно разместиться человек тридцать. Каменные стены столовой украшали старинные гобелены и всевозможное оружие.

Мерид, казавшаяся такой маленькой и неприметной в этой огромной комнате, сидела за дальним концом стола; услыхав шаги герцога и Катрионы, она обернулась. Девушка хотела улыбнуться сестре, но лицо ее исказила гримаса. Едва Катриона села за стол, рядом с ней тут же возник лакей, держащий в руках накрытое блюдо. Сняв крышку, девушка увидела нарезанный тончайшими ломтиками сыр разных сортов. На столе уже стояли тарелки и чашки точно такого же цвета, что и чайник.

Подняв глаза на сестру, Катриона увидела, что та вопросительно смотрит на нее, видимо, не зная, как относиться к подобной роскоши. Сестрам никогда не доводилось сидеть за таким столом, поэтому они толком не знали, как себя вести.

Тут к Катрионе подошел другой лакей. В руках у него был маленький поднос, на котором стояли две непривычные для глаз девушки посудины — в одной из них она увидела на диво белоснежный сахар, а в другой плескалось молоко для чая. И Катриона сделала то единственное, что пришло ей в голову: она поблагодарила лакея. Тот просто кивнул ей в ответ. Девушка надеялась, что он поставит тарелку и уйдет, но лакей ждал. Он застыл как изваяние, протягивая ей молочник и сахарницу.

Герцог пришел ей на помощь.

— Ты привыкла пить чай с молоком или с сахаром? — спросил он.

— С сахаром, пожалуйста, — пролепетала девушка, наблюдая за тем, как лакей кладет в ее чашку крохотный белый кусочек.

Затем слуга степенно направился к Мерид, которая, так же как и ее сестра, с благоговением наблюдала за его действиями.