Белый ромб и красные шары - [3]
И все пошло своим чередом. "Фарватер" проходил за километром километр. На штаге корабля вывесили два красных шара и белый ромб - сигнал "Веду спецработы". Инженер определялся, заполнял планшет, техник снимал глубины, оформлял эхограммы, вел журнал.
Ни погода, ни льды не помешали начать работу. Навигация обещала быть успешной. В салоне было весело. Скоблов и Тарасевич рассказывали разные забавные истории. Они вместе УЧИЛИСЬ на арктическом факультете Ленинградского высшего инженерного морского училища имени адмирала Макарова. Два старших брата Скоблова тоже выпускники "макаровки". Один закончил училище пятнадцать лет назад и уже стал кандидатом наук, другой работает инженером-гидрографом здесь же, в Тик-синской гидробазе. Тарасевич еще до училища работал на Ладоге помощником капитана буксира.
... Утром я проснулся от грохота. Казалось, рассыпалась поленница дров. Это отдали якорь - "Фарватер" стоит у берега, в виду полярной станции Святой Нос.
Спустили на воду рабочий катер, лодку-ледянку. Желающих размяться на берегу оказалось так много, что начальник отряда Владимир Ильич Чудаков распорядился, чтобы никому не было обидно, первым рейсом перевезти фанеру, цемент для полярников. Тарасовичу, Медведю и Томсону поручил определиться способом теодолитной засечки с берега. А потом уже, в два-три рейса, перевезли на берег всех остальных.
Полярники искренне радовались нашему прибытию. На станции зимой живут метеорологи, гидрологи, радисты, а летом и осенью к ним присоединяются сезонные рабочие, практиканты. Сейчас здесь живут курсанты Ленинградского Арктического училища Володя Власов и Рома Мухашаврия, грузин из Батуми, который несравненно играет в нарды. Их балок на отшибе. А дальше, у горизонта,-караван игрушечных корабликов, которые входят в пролив Дмитрия Лаптева. Суда идут гуськом, кильватерной колонной, медленно, так что их видно с полчаса. Здесь пароходам мелко, они даже поднимают винтами со дна ил.
А по другую сторону поселка, к западу.- маленькая избушка метеорологов. Все остальные живут в большом, основательно построенном бараке и в сборном типовом доме из алюминия и стекла, с вентиляцией, с комнатами на одного человека, стены которых выкрашены в голубой, розовый, зеленый тона.
Что еще есть здесь? Электростанция, дизельгенераторы которой стучат днем и ночью (шум этот настолько привычен, что никто его не замечает, полярники уверены, что живут в абсолютной тишине). Гараж на восемь вездеходов. Радиомачты, мачты флюгеров, метеобудки. Пустые железные бочки из-под бензина, солярки, горами сложенные вдоль берега,- неотъемлемая деталь пейзажа полярного поселения на побережье.
Природа скудна: голая каменистая тундра, лишь кое-где желтые, бурые стебельки камнеломки, полярного мака.
А живут здесь долго: два, три года, десять лет.,. Образ жизни полярника вырабатывает у него профессиональный тип характера. Полярник немногословен, сдержан, терпелив. И очень деятелен, вечно занят: летом заготовляет припасы на зиму - рыбалка, охота на оленей (накануне нашего приезда полярники "завалили" 23 оленя, до отказа набили мясом ледник - яму в слое вечной мерзлоты), ремонт жилья, служебных помещений, разгрузка судов, приходящих на станцию. Зимой охота на песца. Это занятие не из легких. Песец - зверь хитрый, умный, чутье у него такое, что, если вышел ставить капкан в потертых, не новых рукавицах, можешь быть уверен: зверь не попадется. А проверять капканы нужно каждый день, в метель, пургу, в любую погоду; иначе сожрут песца сородичи или он сам отгрызет защепленную лапу и уйдет. Но это все дела побочные, основное работа,
Восемь часов вахты в сутки. А иные стоят и полторы вахты, коли нужно.
Пока разгружали катер, ледянку, пока обменивались новостями, вернулись Медведь и Томсон - засечку они уже сделали. Где-то задержался Тарасевич. Но мы не волновались. Решили, что заблудиться он не может: погода ясная, небо как в Италии - станцию видно за десяток верст. Действительно, через полчаса появился Тарасевич, запыхавшийся, потный.
- На! - сказал он торжествующе и положил на стол тяжелый, в полпуда весом, кусок мамонтового бивня.
Сколько он пролежал в земле, в вечной мерзлоте? Потемнел, стал похож на трухлявую древесную чурку, расслоившуюся по линиям годичных колец.
- Навалом их там! -шумно, радостно рассказывал Тарасевич. - Катер можно доверху загрузить! Хотел я притащить целый, но он килограммов на пятьдесят.
Арктика - это большой естественный холодильник. В начале века на побережье полярных морей, на островах Новосибирского архипелага "летовали" промышленники, добывающие мамонтовую кость. Сбор ее был ремеслом довольно многочисленных артелей. Даже плавник, бревна, вынесенные в моря великими сибирскими реками и болтавшиеся в океане так долго, что комли их обились, закруглились, ничуть не тронуты гниением. Просушенные, они горят ярко-желтым пламенем, обогревают зимовщиков, охотников, геологов, оленеводов.
С полярниками Святого Носа мы обменялись фильмами. Хозяева разрешили брать любые, кроме одного, под названием "Убийство рыжего парикмахера". Это, так сказать, их собственное творчество, представляющее собой часть из "Звезды Улугбека", кусок "Женитьбы Бальзаминова", несколько кадров из "Новостей науки и техники" и каких-то других лент. Все это причудливо смонтированное действительно производило комичное впечатление. Кроме того, нас снабдили олениной, соленой и свежей рыбой.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Об одном из походов подводной лодки «Северянка» во время Великой Отечественной войны.
В этой, с позволения сказать, книге, рассказанной нам З. Травило, нет ничего особенного. Это не книга, а, скорее всего, бездарная запись баек и случаев, имевших место быть. Безусловно, наглость З. Травило в настойчивом предложении себя на рынок современной работорг…ой, литературы, не может не возмущать цивилизованного читателя, привыкшего к дамским детективам, дающим великолепную пищу для ума. Или писал бы, как все, эротические рассказы, все интереснее. А так ни тебе сюжета, ни слезы, одно самолюбование. Чего только отзывы (наверняка купил) стоят! Впрочем, автор и не скрывает, что задействовал связи и беззастенчивый блат для издания своих пустых россказней.
«…Я развернулся и спустился обратно в каюту. В самом появлении каперов особой угрозы я не видел, но осторожность соблюдать было все же нужно. «Октавиус» отошел от причала, и я уже через несколько минут, когда корабль вышел на рейд, пожалел о своем решении: судно начало сильно валять, и я понял, что морская болезнь – весьма заразная штука, однако деваться было уже некуда, и я принял этот нелегкий жребий. Через полчаса стало совсем невыносимо, и я забрался в гамак, чтобы хоть как-то унять эту беду. Судно бросило якорь, и Ситтон приказал зажечь стояночные огни.
Молодой Годфрей Рэйнер поступает мичманом на английский военный корвет, который отправляется на поиски испанского судна, грабящего купеческие корабли и торгующего невольниками. Погоня за пиратами оборачивается началом долгой одиссеи, в которой абордажные схватки и кораблекрушения сменяются робинзонадой, полной экзотики и опасных приключений.За 30 лет своей литературной деятельности английский писатель Уильям Генри Джайлз Кингстон (1814–1880) создал более сотни романов, действие которых происходит во всех уголках земного шара.
