Белый Паук - [6]
Он, а с ним Ангерер и Райнер, умерли в тот же день. Мы были чрезвычайно опечалены этими воспоминаниями. Если бы только те четверо восходителей оставили свою перильную веревку на траверсе, если бы у них была достаточно длинная веревка в «Ласточкином гнезде», если бы да кабы… Мы должны были благодарить мертвых за наши знания. Память заставила нас задуматься и опечалится, но мы не дрогнули. В жизни есть свои законы, которым мы повинуемся подсознательно. Предшественники указали нам путь.
Маршруты: 1935 г. (зеленый), 1936 г. (синий), 1938 г. (красный)
Фриц надел свои кошки и вышел на Первое ледовое поле. Здесь не было никакого фирна, вместо него был твердый, ломкий натечный лед. Я оценил склон в 50–55°, то есть, несколько круче, чем средняя крутизна кулуара Паллавичини на Гроссглокнере.
Гроссглокнер. Кулуар Паллавичини
Пройдя на всю длину веревки, Фриц вырубает большую ступень и забивает ледовый крюк, чтобы страховать меня при подъеме. Мы уже начинали понимать, что ошиблись в расчетах, когда решили не брать мои кошки. Теперь, из-за их отсутствия, я должен был максимально напрягать мышцы. Ну, ничего страшного, мои тренировки в разных видах спорта пришлись как нельзя кстати…
На Первом ледовом поле
Мы направлялись к вертикальному взлету, который ведет от Первого ко Второму Ледовому полю. Единственный возможный проход, казалось, лежал через желоб, позже названный «Ледовый рукав». Эта перемычка между двумя ледовыми полями — одна из многих хитрых ловушек на этой Стене. Внешне, стена в Доломитах намного более внушительна, чем любой бастион на Стене Айгера. Когда я вспоминаю большую стену в Доломитах, на ней есть много участков, которые кажутся более трудным, более крутым, более недоступным, чем на самом деле. Но когда вы дотрагиваетесь до скалы в Доломитах, вы немедленно восхищаетесь грубой поверхностью, горизонтальными зацепами, горизонтальным расположением впадин и надежных трещин и расселин, в которые можно благополучно вбить крючья. Но здесь? Первая иллюзия — покрытая льдом скала не выглядит особенно трудной. Все, что вы должны сделать, это забить в нее крючья для страховки …, но на этой стене не возможно организовать страховку! Фактически нет ни одной трещины для надежного крюка, и нет ни одной подходящей щели. Кроме того, скала отполирована падающими камнями, которые летят вниз вперемешку со снегом и льдом и текущей с ледового поля водой. Это не приглашение на веселое восхождение, стена не внушает доверия; она просто угрожает предельно трудным и опасным лазанием. Но что поделаешь, это — часть Северной Стены Айгера, на которую мы пытаемся подняться…
В «Ледовом рукаве»
«Ледовый рукав» подтверждает свое название. Скала была залита водой и, местами, обледенела. Вода лилась вниз под замерзшим слоем, между льдом и скалой, вырываясь наружу. Единственный путь был через нее. Вода заливалась в рукава наших штормовок, пробегая по всему телу, попадала в считанные секунды в гетры, которые должны были отделять наши брюки от ботинок, и выливалась наружу.
Ф.Каспарек на льду
Не было практически не одной щели в этом желобе, состоящем изо льда, скалы и воды. Стена была суровой, и от нас требовалась превосходная техника лазания и искусные, обдуманные маневры. Здесь Фриц также показал высший класс; но прошли часы, пока мы достигли Второго Ледового поля. Мы промокли до нитки, когда добрались туда. Это было все еще днем. Высоко и широко над нами распростерлось Второе Ледовое поле. Наш путь шел по диагонали вверх, к левому острому гребню, прозванному «Утюг», в направлении последнего бивака Зедлмайера и Мерингена.
Огромный ледяной фартук казался маленьким с того места, где мы стояли; но, даже учитывая обман зрения и помня, что таким первоклассным знатокам льда, как Ребич и Фёрг потребовалось пять часов — двадцать веревок — чтобы достигнуть его верхнего края, мы все еще имели достаточно времени, чтобы сделать это и, вероятно, даже достигнуть «Бивуака смерти». Все же у нас еще было, по крайней мере, шесть часов дневного света. Несмотря на это, мы решили подняться не налево, а вправо, к небольшой скале, торчащей из-под снега выше верхнего края Рыжего отвеса. Прекрасный полдень позволял солнцу бить по диагонали вниз на верхнюю часть Стены — туда, где «звенят ручейками маленькие сосульки». Именно с этого начинаются лавины; и камни, однажды выпущенные на свободу из ледяного заключения, имеют привычку подчиняться законам гравитации. Дальше по маршруту — потому что надо было идти траверсом по диагонали поперек Стены сотни метров по ледовым полям — снежные обвалы, камнепады и каскады воды низвергались в вертикальном падении от «Паука». По общему признанию, каждый камень находит мишень.
Но мы так тщательно подготовились к обратному пути в «Ласточкином гнезде» не для того, чтобы быть забитыми камнями или сметенными со Стены лавинами в этом месте. Падающие камни находятся в списке «объективных» опасностей восхождения или другими словами, как обстоятельствами, над которыми человек не имеет никакого контроля; но не отслеживание глазами движения падающих камней, является уже субъективным фактором опасности, результатом явной безответственности или глупости. Этот огромный ледяной фартук был местом, которое надо проходить ранним утром. Даже в этом случае опасность от камней не будет полностью устранена, но она будет сведена к минимуму.
