Белый мыс - [96]
– Эх, выиграть бы как следует! – философствовал Ерка, длинный, нескладный парень лет двадцати. Глаза его шныряли, как у сороки, выражая наглость, смешанную с трусостью.
– Лучше бы ты подумал о том, как вовлечь ребят в профсоюз и добиться сносных заработков, – ответил Оке.
Ерка ухмыльнулся.
– Ты, парень, никак рехнулся! Профсоюз! Пустое дело, только зряшная трата денег.
– Ерка прав, – согласился новичок, которого Оке надеялся склонить на свою сторону. – Я сам участвовал в забастовке, когда работал в пекарне. Организовали мы союз, да только он распался, и тех, кто оставил работу, выгнали. Это же не профессия – рассыльный, а так просто, временное занятие в ожидании другой работы. Какая уж тут сплоченность…
– Умей ладить с Оскарссоном, и он устроит тебя в мастерскую, где чинят наши велосипеды. Я уже собираюсь переходить! – похвастался Ерка.
Шеф отгородил себе отдельную конторку, сменил пивную на второразрядный кабачок и старался дать понять рассыльным, что он как начальство неизмеримо выше их.
Рассыльные сменялись часто, и скоро Оке оказался своего рода ветераном.
– Что же надо делать, чтобы быть в хороших отношениях с Оскарссоном? – спросил он едко.
Глаза Ерки забегали по сторонам. Его спас голос шефа, крикнувшего в окошко:
– Доставка от Фридхемсплана до Восточного вокзала! Чья очередь?
Оке подошел и получил путевку:
– Прицеп брать?
– Нет, там всего лишь две сумки, их надо сдать в камеру хранения.
Оке предпочитал длинные поездки не только потому, что они были выгоднее.
Научившись теперь бесстрашно передвигаться по запруженным машинами магистралям на своем грузовом велосипеде, он лучше всего чувствовал себя на улице – пусть даже дует ветер, идет дождь и ты везешь тяжелый, громоздкий груз.
Оскарссон протянул Оке письмо, адресованное в велосипедную мастерскую в Клара:
– Передай вот это на обратном пути и спроси господина Левина. Он даст тебе пятьсот крон для меня.
Оке ехал туда впервые и ожидал увидеть небольшую мастерскую с вывеской «Ремонт велосипедов». Вместо этого он очутился в длинном переходе, ведшем в помещение, которое раньше служило не то гаражом, не то мебельным складом.
Там было множество разобранных велосипедов, но рабочих – неожиданно мало. Оке сразу узнал несколько ремонтников: они работали раньше рассыльными у Оскарссон а.
Сам господин Левин стоял у сварочного аппарата, одетый в грязный комбинезон.
– От Оскарссона? Ему, конечно, деньги понадобились, – сказал он, принимая письмо.
Затем с явной неохотой вытащил потрепанный и засаленный бумажник, набитый ассигнациями:
– Триста крон. Больше ни гроша!
– Тогда я ничего не возьму, – ответил Оке.
– Ннууу… тогда четыреста?
Оке с недоумением слушал, как торгуется Левин.
– Оскарссон сказал, что я должен получить для него пятьсот. Если он ошибся, то позвоните и переговорите с ним сами.
Один из ремонтников, постарше, занятый сменой щитков на новехонькой дорожной машине, вступил в разговор:
– Последние его сведения оказались очень полезными, так что я думаю – не стоит с ним препираться; лучше дать, сколько просит.
Оскарссон расхохотался, услышав от Оке, как торговался Левин:
– Это ты здорово провернул! Я тебя не забуду. Мне нужен надежный человек, на которого можно положиться в денежных вопросах. У меня тут кое-какие дела намечаются! – заявил он важно.
Оке еще хорошо помнил корзину с пустыми пивными бутылками и грязный шаткий письменный стол, поэтому на него не так-то легко было произвести впечатление.
– Записать эту ездку в путевку?
Оскарссон слегка помрачнел:
– Это еще что за фокусы? Другие ведь не требуют оплаты за услуги, которые они делают мне попутно.
– Мы имеем право получать за все ездки, – настаивал Оке.
– Может быть, ты мне покажешь, где это записано?
Оке не позволил себе вспылить, но брякнул необдуманно:
– Нет… пока что!
Оскарссон выглянул в ожидальную, затем снова захлопнул окошечко:
– Вот как! А я уж подумал было, что у тебя профсоюз почти готов и ты не сегодня-завтра пригрозишь мне забастовкой!
Оке смолчал, но покраснел до корней волос. Кто же это донес?
– А ты подумал как следует о последствиях? Ты же знаешь, сколько мы берем почасно с заказчиков и сколько я получаю за дежурство у телефона и за то, что предоставляю вам помещение и велосипеды.
– Помещение – нам?
– Вот именно! Если прибыль не покроет всех моих усилий по организации этого бюро, я брошу все дело, и вы с вашим профсоюзом окажетесь на улице.
– Уж не хочет ли Оскарссон поменяться с кем-нибудь из нас? – отпарировал Оке.
– Нет, пока что воздержусь. Но что случится, если все бюро повысят процент рассыльным? Чем это кончится? Тем, что цены на доставку повысятся и люди станут обращаться в другие организации.
Оке красноречиво глянул на пачку денег.
– Эти деньги не имеют отношения к делу, – заявил Оскарссон, пряча их в карман.
– Ну, так как же? Мне оплатят ездку? – повторил Оке.
– До чего же ты упрям из-за каких-то грошей! Брось ты вязаться с этим. Лучше я поднесу тебе кружечку после работы.
К Оскарссону вернулось хорошее расположение духа.
– Спасибо, но сегодня вечером я занят. Лучше поднесите Ерке. Небось он заслужил, – ответил Оке и понял по тому, как передернулось красное лицо Оскарссона, что попал в точку.
