Белый крест - [31]
Мурманцев не любил этих ощущений дежа вю. Приходится перелопачивать в уме горы старой, давно упакованной в архивы информации и все ради того, чтобы в конце с удовлетворением вздохнуть: ага, вот оно что. Поэтому, когда дворник Никодим, в фартуке и с граблями, доложил о прибывшей машине с рабочими, Мурманцев даже обрадовался. Велел только не слишком топтать сад и клумбы, подхватил ребенка под руку и ушел в дом. Стефан не сопротивлялся, хотя мог.
После завтрака, когда возня и крики в саду утихли, Стаси подозвала мужа к окну на втором этаже.
— Видишь? — многозначительно спросила она.
— Этого бородача в мятой шляпе и с болонкой? А что с ним?
На противоположной стороне тихой улочки медленно шаркал ногами неброско одетый человек. Собачонка, тряся хвостиком, обнюхивала основание фонаря, готовясь его ароматизировать.
— Он ходит там уже полчаса. На одном месте.
— Тебе это кажется подозрительным? Родная моя, он просто ленив, а собака требует выгула. Обычный мещанин. Хотя, конечно, безобразие — выгуливать прямо на тротуарах. Куда смотрят околоточные?
— Нет, ленивый ушел бы через десять минут. И не стал бы менять место выгула. А этот появился здесь только вчера. Ты видел его раньше?
— Не видел, но…
В этот момент человек с собакой посмотрел прямо на них, потом отвернулся, надвинул шляпу на глаза и поспешно удалился, таща на поводке своего кабыздоха.
— Твоя взяла, — сказал Мурманцев. — Он наблюдал за домом. Вопрос в том, с какими целями. Может, просто удовлетворял любопытство. Или он газетчик. Пишет статью о «печально знаменитом доме», где лишаются голов памятники и проводятся испытания секретного имперского супероружия.
— А вон и еще один газетчик. Не много ли внимания даже к «печально знаменитому»?
По решетке перед домом полз нетрезвый господин в клетчатом костюме и глубоком клетчатом кепи, из-под которого курчавились богатые бакенбарды. Он перебирал руками прутья, потом переставлял ноги и совершал все это так старательно, что казалось, все его внимание поглощено процессом движения. Но, сделав два шага, он останавливался передохнуть и бросал острые, слишком быстрые для пьяного взгляды в сторону дома.
Мурманцев взял с полки камеру, задернул занавеску, открыл окно и, прячась, заснял никудышного актера.
— А этот тебе попадался раньше? — спросил он жену.
— Как будто нет. Если его бакенбарды не наклеенные. Чересчур пародийно он выглядит.
Клетчатый тем временем дополз до угла ограды и скрылся из виду.
— Что будем делать? — поинтересовалась Стаси.
— Непохоже на профессионалов, — пожал плечами Мурманцев. — Цирк какой-то. Подождем пока. Но на окно в детской придется ставить решетку.
Вооружившись пухлым томом городского справочника и телефоном, он обзвонил несколько мастерских и договорился с одной из них.
— Сегодня в три приедут замерить, завтра поставят, — сообщил жене. — Тебе не нравится эта идея?
— А тебе бы понравилось жить в клетке?
— Не жить, а только проводить ночь. Нам в любом случае приходится запирать его до утра. Мы не можем держать его в поле зрения сутки напролет. Для четырехлетнего он слишком резв.
— Я лишь хочу, чтобы ты не забывал — он ребенок, а мы не тюремщики. Мы должны как-то подстраиваться под его… особенности.
— Так написано в книжках о воспитании детей? — удивился Мурманцев. — Не знал. Эти новые моды прошли мимо меня. Но я всегда был против избытка либерального гуманизма. Гуманизм вреден, потому что распускает сопли. Один старый монах говорил мне: человеколюбие бывает разное, одно — от Бога, другое — от беса. Одно делает человека сильным, чистым и добрым, другое — слабым, похотливым и завистливым. Первое подразумевает строгость и ограничения, второе — дурные разглагольствования про свободу и самовыражение. Ты с кем?
— Странный вопрос. Я с тобой, пока ты со мной.
— Хороший ответ. Мне нравится. Так что, тема исчерпана?
— С тобой невозможно спорить. — Она села к нему на колени.
— А кто говорил, что со мной будет легко? — Он совсем не был против.
Некоторое время они сосредоточенно молчали, занятые друг другом. Потом она оторвалась от его губ и без всякого предупреждения сообщила:
— Кажется, я беременна.
Мурманцев захлопал глазами. Лицо у него сделалось удивленным и невозможно комичным. Стаси подавила смешок.
— По-твоему, это так противоестественно? — поинтересовалась она.
— Прости. Я стал туп. Ты сказала, что у тебя в животе — мой сын? — покраснев, потом побледнев уточнил Мурманцев.
— Конечно, нет, глупый. Я сказала, что там — твоя дочь.
— Ага, — кивнул он. — Теперь понял.
И стиснул жену медвежьей хваткой.
На следующее утро Мурманцев сидел в кресле у электрического камина и читал газету. Рядом на подставке дымилась чашка кофе. Стаси отдавала на кухне распоряжения к обеду. Стефан расположился на диване и медленно, со вкусом вырывал из блокнота листы. Было видно, что ему нравится эта музыка — мелодичный треск бумаги о скрепляющие листки кольца. Оторванные страницы соскальзывали, планировали парашютиками и устилали пол.
Вернулась Стаси. Поглядела на листопад, отобрала у ребенка истерзанный блокнот. Села рядом и раскрыла книжку — «Конек-горбунок». Стефан, увидев замену блокнота, потянулся к страницам, проверить, какую музыку играют они. Стаси огорченно захлопнула книжку и убрала подальше.
1410 год. Только что над Русью пронеслась очередная татарская гроза – разорительное нашествие темника Едигея. К тому же никак не успокоятся суздальско-нижегородские князья, лишенные своих владений: наводят на русские города татар, мстят. Зреет и распря в московском княжеском роду между великим князем Василием I и его братом, удельным звенигородским владетелем Юрием Дмитриевичем. И даже неоязыческая оппозиция в гибнущей Византийской империи решает использовать Русь в своих политических интересах, которые отнюдь не совпадают с планами Москвы по собиранию русских земель.Среди этих сумятиц, заговоров, интриг и кровавых бед в городах Московского княжества работают прославленные иконописцы – монах Андрей Рублёв и Феофан Гречин.
Судьба порой совершает вовсе неожиданные повороты. Молодой ученый Федор Шергин, испытав очередной творческий кризис и полосу неудач, уезжает по совету близких на родину своих предков — на Алтай. Рассчитывая развеяться и отдохнуть, Федор помимо воли оказывается втянутым в круговорот странных событий: ночное покушение в поезде, загадочный попутчик, наконец участие в расследовании сибирской загадки вековой давности, связанной с его легендарным прадедом — белым офицером, участвовавшим в секретной операции по спасению царской семьи, и поиски таинственной алтайской Золотой орды…
Книга «Николай II: Царский подвиг» расскажет детям и взрослым историю жизни последнего русского императора, судьба которого неразрывно связана с трагическими для нашей страны событиями. Для многих людей Николай II был и остаётся загадкой. Кто-то считает его слабовольным и бессердечным, чуть ли не предателем Родины, а кто-то – самоотверженным и милосердным правителем, который ненавидел кровопролитие и делал многое, чтобы улучшить жизнь своего народа. Эта книга в живой, увлекательной форме рассказывает, каким человеком был этот государь.
Фёдор Фёдорович Ушаков – самый прославленный российский флотоводец. Его называли «морской Суворов», ведь он тоже не знал поражений в боях, хотя провёл не один десяток битв. Именно адмирал Ушаков помог России утвердиться на берегах Чёрного моря. Но славен Фёдор Фёдорович не только своим военным искусством и великими победами. Главнее всего для адмирала Ушакова была христианская вера и Божьи заповеди. Он любил людей, был скор и щедр на помощь, жертвовал всем, что имел, хранил благочестие, а как воин был защитником православного мира.
«Премия имени Н.М.Карамзина ("Карамзинский крест ") вручается за выдающиеся достижения в исторической литературе. Этой премией награждаются произведения, отмеченные позитивным отношением к историческому прошлому и культуре России, уважением к русскому народу и осознанием великой роли христианства в судьбе нашей страны. У народа России должен быть нормальный, умный и содержательный патриотизм».
Сборник «Огненный рубеж» посвящен событиям Великого Стояния на Угре 1480 года. В книгу вошли историко-мистические, историко-приключенческие, просто исторические повести и рассказы. Тихая река Угра – не только рубеж обороны, где решалась судьба юной России. Это еще и мистический рубеж, место, где силы зла оказывают страшное давление и на полки, и на души людей. Древнее зло оживает в душах, но с ним можно справиться, потому что на всякую силу найдется сила еще большая.
Творчество, искусство и, шире, – культура и цивилизация – не являются абсолютно благодатными явлениями, а часто могут нести опасность для человеческой жизни. Персонаж может выйти из-под воли автора и стать автономной материальной сущностью. В романе «Статуя как процесс» описано такое актуальное, но малоизученное явление, как художественное насилие, закрепощение современного человека всевозможными текстами и жанрами.
Задумывая своё сочинение, я планировал назвать его «Марс — Венера — далее везде». Уже в процессе работы я придумал другое название «Солнечная система». Здесь Солнечная система это не только место действия. Понятно, что всё происходит в нашей Солнечной системе. Только Солнечная это ещё и светлая. Описываемые события происходят в недалёком будущем. Однако это не наше будущее. Это будущее, в котором хотелось бы жить. Это будущее, к которому стремились наши родители, но, к сожалению, история пошла по другому пути. Поэтому можно рассматривать всё происходящее, как параллельная вселенная, где история пошла иначе.
Прославленные мастера жанра, такие как Майкл Суэнвик, Брюс Стерлинг, Джо Холдеман, Джин Вулф, Гарри Тертлдав и многие другие, приглашают читателей в увлекательные путешествия по далекому будущему и альтернативному прошлому. Тайны инопланетных миров и величайшие достижения научной мысли представлены на страницах знаменитого ежегодного сборника, обладателя многочисленных престижных наград. Только самое новое и лучшее достойно оказаться под обложкой «The Year's Best Science Fiction», признанного бренда в мире фантастики!
Чукотский писатель Сергей Иванович Тымнэттыкай живёт и работает в г. Вашингтон (США). Ему принадлежит авторство таких романов, как «Ятъёл» (1997) и «Гынам гын инэчичевыркын?» (2002). «Московский автономный округ» (в оригинале — «Мургин нутэнут») — третья книга писателя. Чукотские издательства отказываются публиковать книги Тымнэттыкая по политическим мотивам. По всей видимости, в Российской Федерации действует негласный запрет на это имя.Не имея нужды в деньгах, автор дал нам бесплатное право на публикацию русского перевода книги.
Экстрасенс сообщает Тане: что судьба трижды сводила ее суженым и трижды она проворонила свое счастье. Теперь ей предстоит либо вечно мучиться, либо придется спасти погибших в 1906 году ребят. Таня выбирает второе, забывает о пророчестве, и через некоторое время начинает редактировать роман о бывшей эсеровской террористке. Увлеченная далекими событиями, она не заметно для себя переписывает по-своему чужую книгу и, таким образом, сдерживает данное обещание. После чего к молодой женщине приходят любовь, благополучие, душевное равновесие.
Университет Гласкасл недаром считается одним из красивейших мест в Англии. Его изящные башни, изысканные шпили и мелодичные колокольные звоны навсегда остаются в памяти любого, кто там побывал. Если, конечно, ему посчастливилось без ущерба для себя покинуть стены, внутри которых всем и всеми правит могущественная магия.Бывшему ковбою Сэмюэлю Лэмберту, приглашенному в Гласкасл для участия в испытаниях, связанных с неким таинственным проектом, предстоит на собственном опыте убедиться, что за внешней привлекательностью университета таится смертельная опасность и даже зеленые газоны здесь представляют угрозу для людей непосвященных.Книги Кэролайн Стивермер, написанные в лучших традициях детской фэнтези, тем не менее по-своему уникальны и, несомненно, доставят удовольствие всем любителям жанра.
Под маской мира прячется война. У этой войны два лица, две стороны, две реальности. По одну сторону пушки молчат, капитуляция здесь кажется стратегическим успехом, а жизнь в неведении — вершиной свободы. Враг невидим, за разрухой видятся блистательные перспективы. По другую — суть войны, ее цели и средства обнажены до предела, и враг виден через прицел автомата.Велики ли шансы на победу у маленького отряда, поднявшего меч русского Сопротивления? И главное — на какой из двух сторон, каким оружием им вести сражение? Ведь мечом не только убивают.