Белый Клык - [153]

Вскоре после этого отец, вместо того чтобы, как обычно, послать меня с загонщиками, велел мне вести новую группу охотников в опасные и незнакомые места. Сам он решил выйти с загонщиками в половине четвертого утра. Я не знал, что это за люди, но слово отца было для меня законом, и хотя я был удивлен возложенной на меня почетной задачей, но нисколько не оробел. Молчаливый погонщик проводил меня к реке, где остановилась со своими слонами самая блестящая группа охотников, какую мне доводилось видеть. На лучшем слоне, пышно разукрашенном золотом и драгоценностями, восседал важный и величественный раджа – мужчина в расцвете лет. Он был прекрасно сложен, могуч и широкоплеч, но при этом строен и гибок, как пантера. На нем был голубой тюрбан, украшенный огромным драгоценным камнем, с которым соперничали в блеске его глаза, но взор раджи светился спокойной твердостью и от этого казался менее грозным.

Когда я подошел в сопровождении погонщика, он смерил меня взглядом и сказал:

– Это еще что за дитя? Здесь не место младенцам.

– О могущественный покровитель веры! – вскричал я, кланяясь до земли. – Мой отец велел мне отвести ваше величество в опасную и неизведанную часть джунглей, где назавтра состоится охота.

Раджа громко рассмеялся.

– Ну вот что, «великий защитник слабых», – промолвил он. – Ступай и скажи своему отцу, чтобы он отправил тебя в страну лилипутов – там ты станешь стрелять белок.

– Ты ошибаешься, о поборник справедливости! – сказал погонщик. – Это сын великого охотника, чья слава достигла твоих ушей, и ты приказал своему слуге нанять его проводником. Отец велел передать твоему величеству, что мальчик знает джунгли, как тигр свое логово; он считает, что самому ему лучше повести загонщиков, чей путь труднее и опаснее, чем путь слонов твоего величества. А еще он сказал, что мальчик хоть и мал, зато смышлен, а большой орех не всегда самый ядреный.

Услышав это, я преисполнился гордости – в первый раз отец похвалил меня, и я без страха глянул удивленному радже прямо в глаза.

– Ну что ж, – милостиво сказал он. – Каких только чудес не бывает; если это и в самом деле достойный сын достойного отца, то я рад, что у слона моего будет такая легкая ноша!

Я снова поклонился радже до земли и пошел к палаткам, где мы все провели ночь. Там я узнал, что раджа – это сам знаменитый Паракрам, известный по всей Индии могучий властитель и бесстрашный храбрец. «Наверное, отец нарочно не сказал, кто этот раджа, – подумалось мне, – чтобы я не испугался, когда увижу его». Я слышал о великом Паракраме из многих уст. Охотники, приезжавшие из города, и деревенские жители говорили о нем с восхищением. Были у него свои причуды – он не только отличался удивительной храбростью и удалью, но, почти как крестьянин, любил животных и благоговел перед природой, что редко встретишь у горожанина. О его необычайной силе рассказывали чудеса. Как-то у него гостил известный английский генерал, и раджа спас ему жизнь на охоте – он схватил голыми руками дикого вепря и держал до тех пор, пока генералу не удалось выстрелить. Но самый замечательный его подвиг был еще впереди – он провел свое войско через непроходимые болота, чтобы победить врагов.

Наутро, до зари, я уже сидел впереди него на большом слоне, преисполненный чувства гордости и ожидания. Я был удивлен и, пожалуй, даже разочарован, когда увидел, что другие шестнадцать охотников не последовали за нами на своих слонах. Нас было только трое – раджа, погонщик и я. Заметив, что я оглядываюсь, Паракрам сказал:

– Им велено остаться. Эти люди не должны охотиться там, где я. Они без жалости истребляют зверей. Это не честная охота и не настоящий спорт.

– Разве не все городские люди поступают так? – спросил я с удивлением.

– Во всяком случае, не я, – отвечал он серьезно.

Быстро пролетел остаток ночи, и около шести утра мы очутились у ручейка, который тек по открытой прогалине и терялся в джунглях. Звери со всех сторон сходились на водопой к этому ручейку шириной едва в пятнадцать футов, рыскали около него и за сотни лет вытоптали поляну шириной около двух акров, где теперь нет деревьев, а растет только высокая трава. Мы остановились у края поляны за деревом, так что звери не могли нас видеть. Вскоре вдали послышался грохот барабанов и крики загонщиков. Сначала показался вепрь, которого раджа Паракрам уложил первым же выстрелом. Потом прошел большой слон, но раджа не стал в него стрелять. Он сказал:

– Слонов нужно беречь. Неразумно убивать животное, которое можно приручить и сделать другом человека. Жаль губить такую благородную красоту.

Потом показались олени и антилопы. У них были красивые ветвистые или витые рога. Их Паракрам тоже не стал стрелять.

– Они, как и мы, не едят мяса, – сказал он. – Их нельзя убивать.

– Но если так, о светоч истины, почему же ты застрелил вепря? – спросил я его.

– Вепрь – особенный зверь. Он пожирает все без разбора и даже убивает людей. Ведь ты и сам знаешь, малыш, что, зачуяв человека в джунглях, вепрь может задрать его своими клыками. Погоди, у нас будет еще славная добыча; настоящая охота начинается на исходе дня, когда садится солнце.