Белый эскимос - [37]

Охота за амулетами невдалеке от магнитного полюса

Как-то раз во время нашего пребывания в Пелли-Бей, что к востоку от перешейка Бутия, из снежного бурана неожиданно появились двое мужчин и, подбежав к нашему жилищу, остановились как вкопанные. На первый взгляд показалось, что постучавшиеся в нашу дверь люди пришли налегке: без саней, без собак, в руках только огромные ножи для резки снега. Выглядело это непривычно, потому что, судя по покрою их одежды, можно было предположить, что прибыли они издалека.

Забравшись в наше иглу, они оттаяли, а когда наелись досыта, тут же разговорились. Это были двое братьев, прибывшие из окрестностей магнитного полюса. Они привезли с собой шкурки песца для обмена на старые ружья у жителей залива Пелли, которые вели торговлю с населением Репалс-Бей. Младший из братьев собирался идти дальше, а старший по прозвищу Какортингнек («Белый») был намерен тут же вернуться домой – он даже оставил двух своих жен и приемного сына невдалеке от нашего лагеря.

Тут же решили, что мы поедем туда, чтобы как можно скорее перевезти женщин в нашу хижину. И вот через пару часов все семейство было в сборе; женщины оказались молодыми и красивыми. Белый явно старался произвести на нас благоприятное впечатление и заодно хвалил чисто женские достоинства обеих супруг. Стоило нам поинтересоваться их именами, как он тут же воспользовался этой возможностью, чтобы привязать к ответу и кое-какие дополнительные сведения.

– Вот это Кертилик, «Глазастая», самая ценная из моих жен, – отметил он. – За нее я отдал деревянные сани.

Нас поразила такая неслыханная цена, ведь мы знали, что сани в этих краях принято изготавливать из менее прочного материала.

Старшую жену по имени Кунгак («Улыбка») он выкупил за кусок свинца и старый напилок. Однако супруг галантно добавил, что ее дешевизна обусловлена особыми обстоятельствами: она появилась в его хозяйстве после голодной смерти прежнего мужа, когда она осталась без кормильца в беззащитном положении.

Дошла очередь до представления приемного сына по имени Ангутисугсук («Мужичок»), застенчиво улыбающегося молодого человека. Белый пояснил, что он был выкуплен и имел брата-близнеца. Обычно одного из близнецов здесь принято убивать, поэтому приобретение приговоренного к смерти малыша в обмен на каяк и котелок было не совсем разумно. Единственным оправданием для такой сделки могло послужить лишь то, что мужчины ценились дороже женщин.

Ночью им удалось продать песцов, и на следующее утро мы уже были в пути, пролегавшем через перешеек Франклина. Медленно пробирались мы по руслу широкой реки, протекающей между заливами Пелли и Шеперд в сторону запада, пытаясь достигнуть зимнего лагеря племени нетсилик на льду между островом Кинг-Вильям и перешейком Бутия.

3 мая, разбив лагерь к северу от реки Мёрчисон, мы поднялись на холм осмотреться. Вокруг простиралась широкая равнина, прилегавшая к заливу Шеперд, в центре которой мы и находились. Ее однообразная, ослепительно белая поверхность выглядела бескрайней; то там, то здесь мелькали отдельные холмики, небольшие пригорки, напоминающие выныривающие из моря тюленьи головы. Единственное, что разнообразило этот пейзаж, была глубокая, полноводная река: ее высокие, песчаные кручи простирались в такие дали, которые едва мог охватить глаз, а на рыхлом, свежем снегу лежал орнамент из оленьих следов. Каждый день мы подстреливали парочку оленей на пропитание себе и нашим собакам, а вечером и ночью, если позволяла погода, сидя у костра, наслаждались видом Кассиопеи. Необъятная равнина сливалась с ледяным полем, и только неглубокая колея в снегу напоминала нам, что, преодолев приливы и отливы, мы спустились с суши на лед залива Шепперд. Ни единого намека на рубеж между линией побережья и линией моря.

Вечером 5 мая наши собаки учуяли запах, и Белый приказал остановиться. Он выскочил из саней и побежал вперед, обнаружив длинный ряд тюленьих черепов, разложенных на льду кверху мордами согласно четкому рисунку. Он потребовал, чтобы мы объехали их издалека, и когда были уже далеко, пояснил, что, согласно местным верованиям, бессмертная душа живого существа находится в его голове и во время лова она переходит из одного тела в другое, поэтому охотник каждый раз может убивать одну и ту же душу. Таким образом, при переходе на новое место черепа приходится раскладывать так, чтобы морды были повернуты к новым местам охоты, чтобы тюлени следовали за людьми, оберегая их от недостатка лова. Это своеобразное выражение основ практической зоологии послужило нам компасом, указав направление, куда предстояло отправиться на поиски интересующих нас людей.

В такую непогоду выполнение предстоящей задачи представляло немалую сложность, однако никто из нас не собирался сдаваться. Наконец, к полуночи мы прибыли в крошечный заснеженный поселок, уже спавший глубоким сном. Мы с Мужичком тут же забрались в одну из ближайших хижин, принадлежавшую его матери и отчиму.

– Нас посетил белый человек! – взволнованно воскликнул Мужичок.

Мать Мужичка вскочила с кипы грязных шкур, из ее жирных волос торчал клок оленьей шерсти. Она приподнялась на колени на своем ложе и оголила грудь, а Мужичок тут же поцеловал ее. Так сын, вернувшийся из дальней поездки, приветствовал свою мать. Посреди этого неряшливого, грязного жилища подобное признание единения – почтение мальчика к груди матери – меня глубоко растрогало.