Белым и пушистым здесь не место! Корпорация "Белый кролик" - [2]
Дорожки в этом подлеске я знала все наперечет и потому очень удивилась, оказавшись на незнакомой поляне в окружении высоких дубов (такие, вроде бы, здесь никогда не росли) — самого непритязательного вида хлипкий сарайчик ютился справа от меня, прильнув к одному из деревьев. Вроде как для опоры… А сама поляна так и пламенела толстым покрывалом опавших дубовых листьев, похожих на разлившуюся вулканическую магму.
Я так и замерла, завороженная… Промельком белоснежного рукава за дверью деревянного сарайчика в частности и красотой этого места в целом. Да и мысли всякие появились: уж не в ловушку ли меня загнали? Уж не обо мне ли напишут в следующей сводке криминальных новостей? Сделала было шаг назад, да распахнувшаяся дверь деревянного строения отвлекла меня от этого намерения… Никто из нее не появился: ни человек с топором, ни какое страшное чудовище о трех головах — только белый конверт вспорхнул на порог да так и остался лежать там.
А вот заберу, подумала я, решительным шагом направляясь вперед. Палая листва заглушала звук моих шагов. Даже птицы как будто бы притихли… Я с опаской поднялась на две скрипучие ступеньки — единственный звук после уханья моего отчаянно колотящегося сердца — и подхватила с грязного пола конверт с приглашением. В тот же момент меня опрокинуло головой вперед, и я полетела неведомо куда…
В какой-то глубокий колодец, судя по ощущениям. И то ли колодец был уж очень глубок, то ли я хорошенько приложилась головой, только падала я не так стремительно, как должна была бы по всем законам физики… И дальше — страннее: вокруг меня парили и вились разноцветные дубовые листья, как будто бы сброшенные неведомой рукой, а всевозможных размеров механические часы, обступившие меня по кругу, тикали, трещали, отбивали положенный час, словно в каком-то безумном симфоническом оркестре.
В конце концов, это стало совершенно невыносимо, и я зажала уши руками…
В тот же момент я плюхнулась на огромный ворох палых осенних листьев, и те накрыли меня с головой, взметнувшись, словно пламя зажженной на ветру свечи. И пахли они, к слову, не прелым запахом пропитанной дождями земли, а — розовыми кустами в саду моей матери.
Если это был сон, то мне начинало в нем нравиться…
Вот тогда я и усышала:
— Мы просто невероятно опаздываем, — посетовал кто-то в двух шагах от меня, и я узнала белозубого воришку. — Нужно поторапливаться, мисс Леннон… Ох, как же нужно поторапливаться! — мужичонка вытащил из жилетного кармана часы на длинной цепочке и поглядел на них в странном волнении.
— Эй, постойте! — позвала я, выбираясь из смягчивших мое падение листьев и отряхивая джинсы. — Объясните, что это за место и как я тут оказалась… — Тот меня словно не слышал.
— Ох, как же нужно поторапливаться! — в очередной раз посетовал он, юркая в едва приметную дверцу крохотного размера. Я успела заметить лишь проблеск яркого света, а потом — ничего. Дверь снова захлопнулась… И сколько бы я не дергала за ручку, та так и не поддалась.
В отчаянии я огляделась по сторонам: идеально круглое помещение с одной-единственной дверью и… О, не припомню, чтобы видела это раньше! На невысоком круглом столике — флакончик с янтарно-желтой жидкостью. «Выпей меня!» гласила надпись на этикетке.
Я откупорила крышку и поводила ладонью перед горлышком флакона: резкого, перехватывающего дыхание запаха не было. Лишь слабый аромат мятных капель… Тогда я капнула толику жидкости себе на язык и почувствовала забавную щекотку в области живота.
Потом запертая дверь распахнулась сама собой, и я шагнула в слепящее небытие.
Крысиные бои
Я распахнула зажмуренные от яркого света глаза и не сразу поняла, где нахожусь: в полутемном проулке с нависающими друг над другом этажами почти сплющившихся друг о друга домов… И этот запах: разрозненная рапсодия из фабричного дыма, дешевой еды и людских испражнений. Он ударил в нос похлеще кувалды, почти оглушая и полностью дезориентируя. Я вытянула руку, чтобы не упасть, и наткнулась на шероховатую поверхность противоположной стены, другой рукой я зажала себе нос.
Какой-то странной, донельзя непривычной рукой с… короткими мальчишескими пальцами.
Что?!
Я вытянула перед собой обе ладони и едва не закричала от ужаса: ни тебе аккуратного маникюра бледно-розового цвета, ни нежной девичьей кожи — всего этого не было и в помине, зато грязь под коротко обгрызанными ногтями и задубевшая, покрытая цыпками кожа присутствовали во всей своей отталкивающей красе.
Я попыталась было успокоить панику глубоким, размеренным вдохом, вот только все тот же отвратительный запах едва не добил меня окончательно… Схватившись за лицо, я ощупала его со все более разрастающимся ужасом в душе.
Я не была Кирой…
Я вообще не была женщиной.
Я была мальчишкой…
Тощим мальчишкой под какими-то грязными обносками, которые едва ли стирались ближайшие месяца два, а то и больше. Голова нещадно чесалась — не удивлюсь, если там водятся вши — а еще, ко всему прочему, мне жутко хотелось в туалет. Вот прям совсем невтерпеж…
Верно говорят про мышечную память: руки справились с привычным делом почти механически — от облегчения я даже застонала. Хотя наличие мужских причиндалов едва ли могло меня успокоить…
Свалиться на голову мужчине, да не какому-нибудь — красавцу на "белом коне" — удача не из последних. Сделать это в волшебном лесу, да ещё в новом теле — и вовсе настоящее чудо. Правда, чудо с горчинкой: как в этом сказочном мире отыскать свою дочь, особенно если некое обстоятельство связало вас с незнакомцем странными узами? Как вообще спасти королевство от готовой вот-вот начаться войны? Помочь могут чудо или дракон… Чудеса нынче редки, а драконов и вовсе днем с огнем не сыскать! А, между тем, над сказочным королевством сгущаются тучи…
Поступив как послушная дочь и пойдя к алтарю с нелюбимым, Аделия не могла и представить, что ждет ее впереди… Красивая свадьба? Любящий и богатый супруг? Дом — полная чаша? Как бы не так: первая брачная ночь с незнакомцем, презирающий ее муж, поместье на грани банкротства и ребенок в ее животе, отцовство которого пытается разгадать целое графство. Как выжить в суровом мире мужчин? Обеспечить себя и ребенка? И как оградить себя от того одного, кто одним своим видом порождает недобрые чувства, вновь и вновь напоминая день свадьбы… и ночь, что связала их против воли крепкими узами?
Иногда в жизни бывает так… Живешь весь себе такой идеальный: красивый, самодостаточный, не обремененный заботой ни о ком, кроме себя, родимого, а потом — бац! — тебе на голову сваливается незнакомая девица с младенцем на руках… Оккупирует твою квартиру не только своим, но и всяким блохасто-собачьим присутствием, переворачивает твое привычное существование с ног на голову, пробирается прямо под кожу… И это уже настоящая катастрофа! Просто какие-то двенадцать баллов по шкале Рихтера… И я, Юлиан Руппер, под этим не подписывался!
Один-единственный необдуманный поступок — всего лишь хотела на суженого погадать — и вся твоя жизнь летит в тартарары: ни доброго имени, ни друзей. Еще и события таинственные происходят! То в дом кто-то влезет, то слухи мистические распространяются… И как последствие: муж нежеланный. Эксцентричный, ни на кого не похожий… Раздражающий только видом, а ей с ним в дом новый ехать, жизнь совместную строить. И чем он станет в итоге: проклятием или спасением — одно только время покажет.
Осторожней с желаниями! Особенно с теми, что загаданы в ночь летнего солнцестояния, да на распустившийся цветок папоротника… Такие имеют особенность исполняться! Кэтрин Аддингтон загадала проникать во все тайны, познавать все сокрытое и загадочное, и не знала, чем такая мечта для нее обернется: быть может, нежданной любовью, приключениями на море и разгадкой старого преступления, призрак которого темной тенью висит над долиною папоротников уже долгие-долгие годы.
Вторая книга серии. Разбитое сердце лечится впечатлениями… Ими одними и новой любовью. Чтобы найти и то, и другое, стоит отправиться к морю в компании лучших друзей, встретить в дороге старушек-кладоискательниц, ввязаться в забавную авантюру с поиском старого клада… А там, кто его знает, что удастся найти на этом пути и какие открытия ждут каждого из героев!
Господи, кто только не приходил в этот мир, пытаясь принести в дар свой гений! Но это никому никогда не было нужно. В лучшем случае – игнорировали, предав забвению, но чаще преследовали, травили, уничтожали, потому что понять не могли. Не дано им понять. Их кумиры – это те, кто уничтожал их миллионами, обещая досыта набить их брюхо и дать им грабить, убивать, насиловать и уничтожать подобных себе.
Обычный программист из силиконовой долины Феликс Ходж отправляется в отдаленный уголок Аляски навестить свою бабушку. Но его самолет терпит крушение. В отчаянной попытке выжить Феликс борется со снежной бурей и темной стороной себя, желающей только одного — конца страданий. Потеряв всякую надежду на спасение, герой находит загадочную хижину и ее странного обитателя. Что сулит эта встреча, и к каким катастрофическим последствиям она может привести?
Говорят, что самые заветные желания обязательно сбываются. В это очень хотелось верить молодой художнице… Да только вдруг навалились проблемы. Тут тебе и ссора с другом, и никаких идей, куда девать подобранного на улице мальчишку. А тут еще новая картина «шалит». И теперь неизвестно, чего же хотеть?
Сергей Королев. Автобиография. По окончании школы в 1997 году поступил в Литературный институт на дневное отделение. Но, как это часто бывает с людьми, не доросшими до ситуации и окружения, в которых им выпало очутиться, в то время я больше валял дурака, нежели учился. В результате армия встретила меня с распростёртыми объятиями. После армии я вернулся в свой город, некоторое время работал на лесозаготовках: там платили хоть что-то, и выбирать особенно не приходилось. В 2000 году я снова поступил в Литературный институт, уже на заочное отделение, семинар Галины Ивановны Седых - где и пребываю до сего дня.
Я родился двадцать пять лет назад в маленьком городке Бабаево, что в Вологодской области, как говорится, в рабочей семье: отец и мать работали токарями на заводе. Дальше всё как обычно: пошёл в обыкновенную школу, учился неровно, любимыми предметами были литература, русский язык, история – а также физкультура и автодело; точные науки до сих пор остаются для меня тёмным лесом. Всегда любил читать, - впрочем, в этом я не переменился со школьных лет. Когда мне было одиннадцать, написал своё первое стихотворение; толчком к творчеству была обыкновенная лень: нам задали сочинение о природе или, на выбор, восемь стихотворных строк на ту же тему.
«Родное и светлое» — стихи разных лет на разные темы: от стремления к саморазвитию до более глубокой широкой и внутренней проблемы самого себя.