Белые тапочки от Версаче - [9]

– Бесстыдница, – ответила ей Катя.

– Девственница, – фыркнула в ответ Тина.

Они тихо-мирно распили бутылку вина, и Кристина довольно потянулась, подзывая официантку.

– Рассчитай нас.

– Что вы, Кристина! Егор Бровин меня убьет, если я возьму с вас деньги, – отмахнулась от нее девушка.

– Я не хочу быть ничем обязанной Егору, так что рассчитай нас, – ответила Кристина под недоуменным взглядом Кати.

– Увольте, Кристина, я не возьму с вас денег, разбирайтесь с Егором сами, – ответила официантка, пряча руки за спину. Она боялась потерять подработку.

– Ну, как знаете! – широко улыбнулась Тина и, увлекая за руку подругу, встала из-за столика.

– Я не поняла, – семенила за ней Катя, опираясь на трость, – кто такой Егор Бровин? Я пропустила что-то интересное?

– Да какая разница! Бывший мой любовник, надеющийся на продолжение романа со мной, – ответила Тина, выходя на улицу и закуривая сигарету.

– А почему мы не оплатили счет? Егор имеет вес в этом кафе? – продолжала Катя, почему-то нетвердо держась на ногах.

– Он его владелец, – равнодушно ответила Тина, кутаясь в шаль и поднимая руку, чтобы взять частную машину.

– Ого! – присвистнула Катя. – Ты поэтому и пошла туда?

– Еще чего! Я умею зарабатывать деньги и вполне независима от мужчин. В это кафе я пошла из-за дешевизны и хорошей еды. А то, что теперь все знают о его безответной любви и надежде вернуть меня, я не имела понятия, честное слово.

Остановились «Жигули» шестой модели оранжевого цвета. Тина с опаской посмотрела на это чудо на колесах.

– Куда едем? – спросил водитель шепеляво, потому что у него во рту не хватало половины зубов.

Тина назвала адрес.

– Сто пятьдесят? – робко поинтересовался водитель.

– Сто! – строго сказала Тина, и водитель согласился.

– Залезай, но осторожно, – предостерегла Кристина подругу.

– А куда мы едем? – блаженно улыбаясь, спросила Катя, адрес, который назвала подруга, смутно ей был знаком.

– Как куда? К твоему деду – Ивану Федоровичу Красенкову, – посмотрела на нее Кристина.

– К кому? – переспросила Катя, все еще не въезжая в суть дела.

– К твоему пациенту с сегодняшнего дня, – ответила Тина.

– Зачем? – Катя сглотнула, с благоговением смотря на Тину, – она знала ответы на все вопросы.

– Ты должна сделать ему укол и поговорить по душам, – напрягла память Кристина.

– С кем? – снова спросила Катя, ловя каждое слово.

– С Красенковым Иваном Федоровичем, – мирно повторила Тина.

– Ну конечно! – радостно вспомнила Катя. – Едем! Только я пьяная… Что делать?

– Ну в пятую-то точку с разбега попадешь? – поинтересовалась Тина.

– В к-какую т-точку? – уточнила Катя.

– В пятую! Откуда ноги растут. Ему же надо только уколы делать?

– Ну да! – обрадовалась Катя. – Уколы-то я и с закрытыми глазами могу…

– Ну вот и едем. Ты что, тысячу должна терять? – уверила ее Тина.

Когда они подъехали к дому Красенкова Ивана Федоровича, пыл у Кристины поубавился, и она решила подождать во дворе. Квартира, в которой жил пациент Кати, находилась в центре Москвы, неподалеку от станции метро «Чеховская», в добротном сталинском доме.

– Ничего устроился старик, – протянула Кристина, присаживаясь на скамейку и снова закуривая.

Катя вошла в подъезд, набрав код, указанный в адресе, и поднялась по широкой лестнице на второй этаж. Квартира номер пять находилась за металлической дверью, обитой кожей вишневого цвета. Катя уняла какую-то внутреннюю дрожь и нажала на кнопку звонка. Мелодичная трель оповестила о ее приходе. Через довольно долгий промежуток времени дверь открылась, и перед Катей предстал сгорбленный старик с тростью в руках. Он был мощного телосложения и высокого роста, но болезнь и старость согнули его. Седые волосы, бакенбарды и усы тоже припорошены инеем, умный взгляд прищуренных глаз темного цвета. Они посмотрели друг на друга, и старик усмехнулся.

– Я вижу, что вы тоже с тростью, – приятным голосом констатировал он.

– Увы, да, – улыбнулась Катя.

– Такая молодая… – протянул старик.

– Возраст тут ни при чем, травмам все возрасты подвержены, – ответила Катя и представилась: – Екатерина Лаврентьева, ваш приходящий с этого дня доктор.

– О, очень приятно, я вас ждал с утра, – прошамкал старик.

– Извините, но с утра я работаю, буду приходить к вам вечером, – ответила Катя, мило улыбаясь, так как привыкла уже к капризам пожилых людей.

– А никого не было, чтобы приходить с утра? – раскапризничался старик.

– Я так полагаю, вы Иван Федорович? – спросила Катя, тяжело переминаясь с ноги на ногу.

– Правильно полагаете, это я.

– Разрешите, Иван Федорович, я войду и все объясню?

– Проходите… – буркнул старик и недовольно заворчал: – Ходют тут всякие, а мне надо им доверять… А ведь старого человека легко обидеть. Почему я должен вам доверять?

– Потому что я не сделаю вам ничего плохого, и мы с вами обязательно подружимся, – заметно прихрамывая, вошла в квартиру Катя и сняла ветровку.

– Подружимся… – снова недовольно протянул Иван Федорович, проходя в комнату и шаркая ногами.

Катя повесила ветровку на вешалку в прихожей и, понимая, что приглашения не будет, прошла вслед за своим пациентом. Квартира у Ивана Федоровича была роскошная, в огромных комнатах неправильной формы – по четыре окна в каждой. Минимум мебели. Зато по всем стенам висели картины в позолоченных рамах. Старик кряхтя уселся в одно из антикварных кресел перед журнальным столиком, уставленным пузырьками с лекарствами.