Белые мыши - [33]
Как-то я делаю попытку предостеречь их, говоря:
— Вас ничего не тревожит? Осано, похоже, на мели. Того и гляди, обанкротится, к тому же он вечно пьян.
Луиза не думает, что Осано чем-то отличается от любого другого дизайнера:
— Разве что пьет многовато. Вествуд несколько раз была на грани банкротства, даже Донна Каран. Это такие американские горки. Ты продаешься большой корпорации или находишь спонсоров, и у тебя опять куча денег.
Сообщают, что английская дизайнерша Луэлла Бартли подписала контракт с производящей аксессуары итальянской компанией «Боттега Венета», имеется также свеженький слух, будто «Луи Вюитон-Моэт-Хеннесси» вот-вот купит дом Ланвин, только что лишившийся своего главного дизайнера. Однако у Осано ситуация иная. Это не тот случай, когда месье Ланвин худо-бедно, а все-таки существует, приходит, нетвердо ступая, на заседания правления, пытается влиять на события. Я не могу представить себе никого, кто пожелал бы купить Осано, как не могу вообразить и Осано, приветствующего такое желание.
Большую часть ночей Осано проводит в Милане. Однако каждые два-три дня Винченте привозит его сюда и высаживает у «Гранд-отеля». Появляется он поздно, всегда после десяти. К этому времени Луиза уже, как правило, успевает прилепиться к какой-нибудь компании богатых молодых горнолыжников и нас с Биби покидает. Осано плюхается на одну из кушеток и посылает меня к бару за выпивкой. Прибегать к услугам официантов, медленно кружащих по вестибюлю, он не хочет. Похоже, в последние несколько недель он проникся еще пущей неприязнью к гомосексуалистам и готов на все, лишь бы уклониться от общения с барменом, единственным здесь голубым, который в шутку флиртует с ним. Возможно, законченным гомофобом Осано не стал, поскольку сцен он не закатывает и никого не оскорбляет. Просто внимание бармена, видимо, угнетает его, вгоняет в мрачное настроение, заставляя вертеть и вертеть на круглой картонной подставке бокал с «Катти Сарк».
Я спрашиваю у Биби, не кажется ли ей, что Осано мало-помалу съезжает с катушек. Она отвечает:
— Определенно. Но ты-то почему так решил?
— Он почти не разговаривает. Только бормочет что-то под нос, я как-то прислушался и обнаружил, что говорит он по-итальянски, так что я ничего не понял.
— Просто ему сейчас туго. Приходится много работать над нью-йоркским показом.
Луиза, та по-итальянски говорит превосходно — и пользуется этим, бродя по вестибюлю и настроив свои антенны на наркотики. Обнаружить компанию, у которой имеется кокаин, ей удается всегда, и скоро она ускользает в уборную. Я и не пытаюсь остановить ее, все равно не получится. Я как-то спросил у Луизы, стала бы она есть шоколад или трюфели прямо с толчка. Почему кокаин — единственный деликатес, потребляемый там, где люди мочатся? Она посмотрела на меня, как на умственно отсталого, и велела сменить пластинку. Не припоминаю, чтобы она хоть раз поговорила с Осано, и сомневаюсь, что ей известно, в каком состоянии сейчас пребывают его мозги.
Мне приходится провожать Осано по скользкой каменной дорожке от отеля до «рейндж-ровера». В один из вечеров он останавливается, и я решаю, что ему нужно отдышаться. Даже когда он начинает говорить что-то, я почти не прислушиваюсь — все равно не пойму. Но он все талдычит свое, и до меня наконец доходит — Осано задает мне вопрос: он хочет знать, получила ли Луиза от Аманды ван Хемстра окончательное подтверждение того, что Аманда выступит в его показе. Я киваю, говорю, что столковаться с Амандой сложно, но беспокоиться ему не о чем. Все вранье, от начала и до конца. На самом деле я и понятия не имею, разговаривала ли Луиза с Амандой после Парижа. Спрашивая Марию о телефонных звонках, она никогда Аманду не поминает. С другой стороны, она не поминает и Этьена, а я по какой-то причине, интуитивной, надо полагать, уверен — Луиза все еще поддерживает с ним связь. Не верится мне, будто их парижский разрыв был таким окончательным, как она утверждала.
После того как я успокаиваю Осано насчет Аманды, он с полминуты стоит, кивая. А потом говорит:
— Впрочем, теперь это, может быть, и не важно. Нью-Йорк, похоже, отменяется.
— О, — на миг я испытываю облегчение, потому что теперь ничто не мешает мне вернуться в колледж. Об Осано и его бизнесе я даже не думаю. Но тут до меня доходит: а как же Луиза? Может получиться, что я пропущу еще больше занятий, ведь возвращаться в Корнуолл она наверняка не захочет.
— Сестра знает?
Осано качает головой:
— Пока все туманно. Но мы потеряли место в «Брайант-Парк», а искать новую площадку уже поздновато.
Выясняется, что теперь все зависит от Фрэда, от того, сумеет ли он в ближайшие несколько дней найти достаточно денег.
Фрэд появляется здесь еще реже Осано. Первый молниеносный визит он наносит нам на пути из Женевы. Но, не проведя с нами даже пары часов, уезжает почти на два дня, вновь появляясь в Курмейере спустя долгое время после того, как Осано с помощниками перебираются в Милан. Когда бы Фрэд ни приехал, он неизменно знает, где мы. То ли это Мария для него шпионит, то ли он просто обходит кафе и рестораны, пока не отыскивает нас. Курмейер — городок маленький. По Фрэду никак не скажешь, что он разделяет тревоги Осано насчет денег. Если мы обедаем вместе, он заказывает блюда и забирает счет, успев еще уговорить нас попробовать две разновидности граппы. Я знаю, региональные различия значат в Италии немало, и потому предполагаю, что Фрэд северянин, уж больно много ему известно о местной еде и напитках. Однако, когда я его спрашиваю об этом, он трясет головой: нет. Он не из этих мест, а последние десять лет и вовсе провел в Штатах. Просто он рад, что снова оказался среди итальянцев.
Николас Блинкоу — популярный английский писатель, литературовед, журналист и редактор. Критики называют его романы «Кислотники» (Acid Casuals, 1995), «Манчестерская тусовка» (Manchester Slingback, 1998), «Белые мыши» (White Mice, 1998) и «Наркосвященник» (The Dope Priest 1999) современной классикой.Хотя Николас Блинкоу провозгласил себя и еще нескольких писателей «новыми пуританами» и даже издал соответствующий манифест, его роман «Кислотники» сочетает в себе все признаки «модной» книги: наркотики, транссексуалы, насилие, убийства и закрученный сюжет.
«Манчестерская тусовка» — как всегда у Блинкоу, роман очень жизненный, своего рода социальный срез современной субкультуры, предлогом для которого служит детективный сюжет.Действие происходит в двух временных пластах. Манчестерский следователь Дэйви Грин (этакий Жеглов минус романтика плюс пройдошистость и своеобразное мужланское чувство юмора) приезжает в Лондон и делает Джейку, менеджеру казино, предложение, от которого тот не сможет отказаться. Дело в том, что в начале 80-х Джейк был информатором Грина.
Захватывающая история международного торговца наркотиками, волею судьбы оказавшегося в кратере незатухающего вулкана израильско-палестинского конфликта. Роман Н. Блинкоу поражает своей разносторонностью и непринужденностью, яркой картиной страстей и каждодневной жизни в Израиле и Палестине.
«Никлас Монсаррат родился в Ливерпуле в 1910 г. Окончил Тринити колледж Кембриджского университета. Его первая значительная книга «Это — школьный класс» вышла в 1939 г. Во время второй мировой войны служил в военно-морском флоте Великобритании. Морская служба послужила источником сюжетов многих из его последующих книг. В 1956 г. он возглавил информационный центр Великобритании в Йоханнесбурге, а потом в Оттаве. Наибольшей популярностью пользовалась его книга «Жестокое море», вышедшая в 1951 г., по которой был снят одноименный фильм.
В начале 1970-х годов новозеландский теолог Рубен Дэвис оказывается в Израиле, раздираемом войнами и конфликтами и сотрясаемом взрывами террористических актов. Неведомо для самого ученого у него в руках оказывается прежде неизвестный свиток из пещер Кумрана — подлинный документ I века, первоисточник Евангелий, способный в корне изменить все господствующие представления христианской веры. Но время откровения еще не настало.Через 30 лет, также случайно, опасный манускрипт обнаруживается — и жизнь Рубена Дэвиса превращается в ад.
Погибла директор элитного детского сада. Несчастный случай, обычное дорожное происшествие, виновник которого скрылся? Так может считать полиция, но только не проницательная Джулиет Эпплбаум. Она уверена — совершено преднамеренное убийство, и только ей под силу раскрыть это дело. И конечно, не без помощи мужа и двухлетней дочери. Джулиет Эпплбаум и ее невероятное семейство снова в бою. Искрометный захватывающий детектив Эйлет Уолдман «Преступления в детской».
Умница и красавица Вера Лученко не просто успешный психотерапевт, она обладает недюжинными экстрасенсорными способностями, поэтому друзья и обращаются к ней с просьбами о помощи. Смерть известного бизнесмена и депутата поставила под удар подругу Веры. Казалось бы, обычное отравление грибами… Но куда исчезла его история болезни? И почему перед смертью депутат все время твердил о каком-то убийстве?..
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Ежи Пильх (p. 1952) — один из самых популярных современных польских писателей автор книг «Список блудниц» (Spis cudzołoznic, 1993), «Монолог из норы» (Monolog z lisiej jamy, 1996), «Тысяча спокойных городов» (Tysiąc spokojnych miast,1997), «Безвозвратно утраченная леворукость» (Bezpowrotnie utracona leworęczność, 1998), а также нескольких сборников фельетонов и эссе. За роман «Песни пьющих» (Pod mocnym aniołem, 2000) Ежи Пильх удостоен самой престижной польской литературной премии «Ника».«Песни пьющих» — печальная и смешная, достоверно-реалистическая и одновременно гротескно-абсурдная исповедь горького пьяницы писателя Ежи П.
«Как я стал идиотом» — дебютный роман Мартена Пажа, тридцатилетнего властителя душ и умов сегодняшних молодых французов. Это «путешествие в глупость» поднимает проблемы общие для молодых интеллектуалов его поколения, не умеющих вписаться в «правильную» жизнь. «Ум делает своего обладателя несчастным, одиноким и нищим, — считает герой романа, — тогда как имитация ума приносит бессмертие, растиражированное на газетной бумаге, и восхищение публики, которая верит всему, что читает».В одной из рецензий книги Пажа названы «манифестом детской непосредственности и взрослого цинизма одновременно».
«Каникулы в коме» – дерзкая и смешная карикатура на современную французскую богему, считающую себя центром Вселенной. На открытие новой дискотеки «Нужники» приглашены лучшие из лучших, сливки общества – артисты, художники, музыканты, топ-модели, дорогие шлюхи, сумасшедшие и дети. Среди приглашенных и Марк Марронье, который в этом безумном мире ищет любовь... и находит – правда, совсем не там, где ожидал.
Роман «99 франков» представляет собой злую сатиру на рекламный бизнес, безжалостно разоблачает этот безумный и полный превратностей мир, в котором все презирают друг друга и так бездарно растрачивается человеческий ресурс…Роман Бегбедера провокационен, написан в духе времени и весьма полемичен. Он стал настоящим событием литературного сезона, а его автор, уволенный накануне публикации из рекламного агентства, покинул мир рекламы, чтобы немедленно войти в мир бестселлеров.