Белые медведи. Сборник прозы - [29]

Я пришла домой, хотелось напиться и выть на луну. Новосёлова такая Новосёлова. Влюбиться по уши в девушку, которую толком-то и не знаешь. Но, если честно, мне было глубоко в параллель, что я не знаю ее адреса или болела ли она в детстве ветрянкой. Любовь в моем случае никогда не спрашивает разрешения, просто вламывается и разрушает размеренный ритм жизни.

Телефон завибрировал в кармане, я даже не поверила своим глазам, когда увидела, кто мне звонит.

- Открой мне дверь… - всего три слова, но кажется, у меня от них случился инфаркт.

Я распахнула дверь, пропуская свою гостью в квартиру. Мне хотелось ее придушить и зацеловать одновременно:

- Ты где была неделю, чертова женщина?!! Я с ума сошла… думала, тебя уже замуж выдали неизвестно за кого, -  Маринэ нежно улыбнулась моей тираде.

- Мне нужно было время, чтобы подумать… Ответишь честно, если спрошу? – она внимательно смотрела мне в глаза. Я кивнула, пойманная ее взглядом. – Та девушка, что подарила тебе цветы, она кто для тебя?

Нет все-таки задушу! Я неделю места себе не нахожу, рисуя в голове картины из Кавказской пленницы, а ее волнуют только мои бывшие. Маринэ сделала шаг ко мне и взяла за руку:

- Так у вас с ней роман?

- Мы были любовницами, но давно разошлись. Она не свободна, мне казалось, что я ее люблю, но это неправда. Я люблю другую женщину, и эту и только эту женщину я хочу в своем сердце, голове и постели… - я посмотрела ей в глаза и осторожно, едва касаясь, погладила кончиками пальцев ее лицо.

Маринэ привстала на цыпочки и прильнула к моим губам. Так мягко, так нежно и так чарующе. Я отстранилась, пытаясь сдержать порыв сделать поцелуй глубже. Не хочу ее пугать. Медленно, Саша, медленно и осторожно. Не забывай, кто перед тобой.

- Маринэ, это означает, что мои чувства взаимны?

Она засмеялась и, запустив пальцы в мой коротко стриженный ежик волос, потянулась ко мне за еще одним поцелуем. Но в миллиметре от моих губ она остановилась и, пряча улыбку в уголках губ, прошептала:

- Новосёлова, не тупи, а?

Встреча

Ультрамодная стрижка, стильная укладка, неброский, но эффектный макияж, легкая шелковая блузка, кокетливо намекающая на декольте, узкие, фэшнизмайпрофэшн брючки (те самые из песни группы Ленинград) и туфли «лодочки», от которых ноги стали длиннее, чем у самой эффектной из моделей Викториас сикрет. Походка от бедра, такая, что все глаз оторвать не могут. Именно эта картина рисовалась в моей голове, когда я билась в агонии подготовки к первому свиданию за последние 2 года.

И все было так, ну почти так, за исключением одного маленького «НО!» Я не чувствовала себя как Адриана Лима, я чувствовала себя как трансвестит Георгий, впервые вышедший на сцену. И да, у меня личные счеты к создателям высоких каблуков…

Подойдя к кафе «Встреча», я бегло оглядела себя в витрине, на меня смотрела симпатичная женщина лет 30, стильно одетая, с неплохой, спортивной фигурой и чуть раскосыми, серыми глазами. Мое отражение вселило немного уверенности, по крайней мере, я не кажусь потерянной. Идея пойти на быстрые свидания принадлежала Ляльке, моей храбрости хватало только на разглядывание сайтов знакомств и вялые попытки общения на тематическом форуме.

В кафе было немноголюдно, народ только начал подтягиваться, менеджер вручил мне анкету и наклейку, на которой нужно было написать свое имя. Пристроившись в уголке, я попыталась расписать свои предпочтениях в женщинах. Вот ведь задачка… Но так как я уже пришла, вывела на наклейке «Алиса», отступать было некуда, поэтому я достала ручку и написала то, что написала…

На следующий день я позволила себе долгое, ленивое утро с чашкой кофе, вчера после череды быстрых (слава Богу, это действительно было быстро) свиданий я позволила себе два бокала коньяка. Обычно по субботам я начинаю утро с йоги, но вчерашний коньяк все еще отдавал у меня в висках легким перезвоном, и я возлежала на диване, честно исцеляя себя крепким кофе.

Мое сегодняшнее утро не могло быть достаточно полным без присутствия в нем Ляльки, волею судеб она была не только моей лучшей подругой, но и соседкой по лестничной клетке, и на основании этого приходила по утрам пить мой кофе, учить меня, несмышлёную, жизни и скрашивать мое одиночество.

- Я считаю - изрекла Лялька, - что ты не зря сходила, развеялась, себя показала, на людей посмотрела. Надо использовать все шансы, которые предоставляет тебе жизнь, иначе ты рискуешь умереть в полном одиночестве. И знаешь, кто найдет твой распухший труп? Я! Потому что я единственная женщина, которая бывает в этой квартире, у тебя даже кошки нет.

- Ляль, - эти разговоры о моем гипотетическом конце давно перестали меня раздражать. Это тоже был наш ритуал, как и кофе. - Я не успею распухнуть, ты слишком часто бываешь у меня в гостях, боюсь, что ты мне не позволишь даже толком окоченеть. И я не люблю кошек, от них шерсть.

- Неужели это было так ужасно?! И никто тебя совсем не привлек? Ну хоть одна? Хватит уже прятать голову в песок! Баста! – Лялька вскочила, плеснула на ковер кофе и ругнулась – Ты меня бесишь!

На этой ноте я была благополучно оставлена в одиночестве, размышлять о смысле своего никчемного бытия. Но сейчас у меня были дела поважнее решительных перемен в жизни и мучений от похмелья, вчера в кафе я забыла ручку. И ручка это была мне дорога, она, видите ли, напоминала, насколько я ценный специалист в своей области. Не каждому работнику начальство презентует ручку Паркер с дарственной надписью: «Самая важная». Возможно, начальство имело в виду что-то иное, но я всегда была склонна считать эту надпись похвалой, ибо без меня не пережить им ни одного отчетного периода.