Белорусский историк западной литературы - [10]

Исследование этих параллелей предваряется разбором теории немец­кого философа Макса Штирнера, идеолога «внутреннего мира личности», философия которого оказала большое влияние на творчество Ницше и Ибсена. Анализируя книгу «философа индивидуализма» «Единственный и его собственность», которая, по словам автора «Очерков», «в более яркой и оригинальной форме выражает основные идеи ницшеанства», П. С. Ко­ган занимает резко критическую позицию и, обосновывая ее, дает про­странный пассаж из труда немецкого философа: «Революция не только не раскрепостила личность, она закрепостила ее такому монарху, которому уже нельзя противопоставить ничего. Прежние монархи считались с при­вилегиями отдельных лиц. «Нация» взяла себе все. Словом, равенством политических прав оказалось полное обезличение индивидуума перед лицом государства. Политическая свобода означает только, что государ­ство свободно. Никто не смеет нам приказывать. Но перед государством мы рабы. Социализм стремится к еще более тяжкому закабалению лич­ности. Социализм хочет превратить всех в неимущих, в «оборванцев» перед лицом верховного собственника — общества. Теперь гражданин, т.е. безличный раб государства — почетный титул».

Резко критикуя индивидуалистическую философию Штирнера, выра­зителя «современных порывов индивидуализма», за отсутствие нравствен­ности, любви, чувства долга, готовности к самопожертвованию ради ближ­него, ради идеи, и обосновывая критику модными в то время социальными идеями о переустройстве жизни, П. С. Коган утверждает, что «.“Един­ственный” Штирнера мог появиться только в эпоху всеобщей бешеной конкуренции, что эгоизм, который он возвел в культ, лежит в основе дер­жащегося на нем строе. есть верное отражение капиталистического строя жизни».

Далее проводя некоторые параллели в творчестве Ибсена и Метер­линка, автор «Очерков» утверждает, что их поэзия «вытекает из общего источника: из стремления вернуться к внутреннему миру человека».

«Метерлинк, повторяем, — не только один из даровитейших поэтов символизма. Он — истинный теоретик и философ школы. Его «Сокровище смиренных» — итог дум и стремлений современных мистиков и эстетов. Два мира, два начала человека, тоска по истинной, самостоятельной, вну­тренней жизни души, по утраченной личности — вот главная тема про­изведений Метерлинка, угадавшего и отразившего психику современного ему общества. Метерлинк — глубочайший философ этой раздвоенности современной личности. Его эстетическое учение является источником, откуда произошла современная стилизация и метод расположения фигур по барельефам и фрескам и стремление к «театру синтезов». В основе всех этих исканий лежит идея Метерлинка о двух началах в человеке, о само­стоятельной жизни души», — резюмирует автор «Очерков». Метерлинк, по мнению П. С. Когана, «пытается примирить старое с новым, веру с наукой, мистическую справедливость с социальной. В этой путанице понятий глав­ная причина его неудачи. Он чувствует, что бессилен овладеть смыслом исторического процесса. Он проповедник равенства и сострадания, тех «духов», которые были ненавистны Штирнеру и Ницше и от которых они не могли вполне избавиться, как не может избавиться и Метерлинк. Как ни далеки друг от друга Ибсен и Метерлинк, но они оба — поэты эпохи кризиса буржуазного общества».

Эти же параллели, рожденные временем и социальными условиями жизни, П. С. Коган находит в творчестве Оскара Уайльда: «Метерлинк соз­дал учение о двух мирах. Он позволил мятущемуся духу уйти от «великой несправедливости» в иной мир. Оскар Уайльд научил общество смотреть на действительность сквозь призму своего воображения. Он показал миру, как можно вкладывать в видимые явления любое содержание. В эпохи, напоминающие наше время, эстетизм и отчаяние нередко шли рука об руку. Байрон был одновременно и пессимистом, и романтиком. Мир вымыслов и чарующей лжи — естественный выход для бессилия перед жизнью и ее загадками». Источник новой эстетики, — утверждает П. С. Коган, — нена­висть к точному исследованию и научному познанию действительности. В основе ее лежит то же стремление, что обусловило индивидуалистиче­скую поэзию Ибсена и дуалистическую философию Метерлинка — стрем­ление отделить личность от мира, возвести в культ ее субъективные пред­ставления. Мир, как нечто реальное, совершенно исчезает, а единственно важным становится наше представление о нем. Искусство есть единствен­ная реальность. Оскар Уайльд, по мнению Когана, довел эту идею до ее крайнего выражения: «Литература предупреждает Жизнь. Она не списы­вает с нее, но переделывает для своих целей. Жизнь держит зеркало перед Искусством и воспроизводит какой-нибудь странный образ, созданный художником или скульптором, или осуществляет в действительности то, что грезилось вымыслу». Не жизнь создает искусство, а Искусство создает Жизнь, — таково эстетическое кредо Оскара Уайльда.

И далее, развивая тему философии современного индивидуализма, П. С. Коган высказывает следующую мысль: «Ницше, Метерлинк и Уайльд указали только три пути, на которых, оставаясь в пределах вкусов и поня­тий буржуазного общества, личность может осуществить себя вполне. Пшебышевский указывает четвертый. У Ницше — это эгоизм, служение своему «я»», у Метерлинка — мистическая жизнь души, у О. Уайльда — игра воображения, искусство. Пшебышевский присоединяет к ним сла­дострастие. Штирнеру и Ницше история представлялась вечной борьбой «духов» с эгоизмом нашего «я». О. Уайльд видел в истории борьбу правды с вымыслом. Постепенное освобождение вымысла из-под власти гнетущей человеческой правды. И с радостью указывал в прошлом человечества те моменты, когда оно приближалось к сознанию, что только обман, вымысел является единственной реальностью. Ницше написал «Заратустру», Метер­линк — «Сокровище смиренных», Оскар Уайльд — «Замыслы», Пшебышевский — «Синагогу Сатаны». Эти четыре книги — четыре откровения для современного мятущегося общества. Модернизм завершил свое дело. Он озарил хаос современной жизни феерическим светом. Он указал и пути освобождения устами его величайших представителей.»