Белоэмигранты на военной службе в Китае - [39]

Была уже ночь, но огонь пожаров освещал дорогу, как днем. Ослабевшие от потерь партизаны ночью не решились возобновить штурм. Оставленный русскими вокзал продолжал оставаться незанятым. У застав сверкнули английские штыки. Англичане медлили с пропуском. Для русских, остающихся в китайском городе, положение становилось отчаянным. Обнаружив бездействие своего главного ободрителя, бронепоезда, сунчуанфановские солдаты стали стекаться к месту ожидания русскими пропуска. Пропустить китайцев в свою концессию англичане отказались категорически. Обозленные и испуганные, они стали тащить русских назад: «…Ваша еще маломало работай. Наша шибко боись… Ваша бери сколько хочешь денег… Без ваших – наша смерть…» Отказ вернуться на боевые позиции страшно озлобил теряющих свою последнюю соломинку солдат. Обнажились мечи, употребляемые китайцами при казни. На русских были направлены сотни винтовок. В этот момент от английского командования, на которое надавили входившие в охрану сеттльмента русские волонтеры, пришло милостивое разрешение «впустить русских». Команда бронепоезда прошла мимо шеренг англичан, уже приготовившихся к бою. Она прошла, недосчитавшись шести человек, которые остались на вокзале. Снова заработали, подбадривая обрадованных сунчуанфановцев, скорострельные пушки. Еще половину суток шел бой. Еще половину суток держала горсточка русских залитую кровью и раскаленным огнем «командную высоту». Наконец вражеская лавина залила последний очаг борьбы. Каким-то чудом двое русских все же сумели спастись. Вместе с остатками сунчуанфановцев они были пропущены с разрешения англичан в сеттльмент, где были интернированы. Четверо русских попали в руки палача, и их умертвили на глазах английской заставы, «сохранявшей при этом полное самообладание»[334].

В Шанхае находились два броневика Русской группы. Один из них, «Синьцзян» полковника Михайлова, вернулся удачно в Нанкин перед боем.

Оставшаяся группа Сун Чуанфана была почти целиком уничтожена в неравном бою. Вскоре Пи самонадеянно пробрался к Чжан Цзучану. Целую неделю после поражения у Шанхая и затем у Нанкина шаньдунский тупан, по свидетельству русских, находился «в страшно угнетенном состоянии» и его войска, в том числе и белые, были предоставлены сами себе[335]. Отыгрался он за это поражение на Пи и других мелких фигурах, которых по его приказу казнили. По русским данным, «все это произвело впечатление»[336].

В разгар Северного похода сил Чан Кайши в Нанкин, которому угрожала опасность с их стороны, были стянуты части Нечаева. К озерам у реки Янцзы, на самое угрожаемое направление, была направлена русская бригада пехоты генерала Макаренко. Это была ударная часть стотысячного заслона войск Северной коалиции.

Войска Гоминьдана успешно провели десантную операцию через озера у Янцзы и ударили по северянам, в центре которых находились два русских полка. К тому времени войска северян были деморализованы невыплатами жалованья, плохим питанием и обращением командования. Китайские части не получали денег 15 месяцев, а русские – полгода. Тихобразов так писал об этом: «Вот Вам и ландскнехты, как думают некоторые. Вряд ли найдутся ландскнехты, служащие без жалования»[337].

Поэтому при наступлении войск Гоминьдана у Нанкина силы коалиции дрогнули на флангах и побежали почти без нажима врага, бросив нечаевцев. Русскую пехоту поддерживал лишь один бронепоезд. Русские, не зная о бегстве соседей-китайцев, приняли бой в невыгодных условиях, сдавленные холмами и топкими рисовыми полями, против превосходящего по численности и вооружению противника. Как писал А. И. Черепанов, красный военный специалист Гоминьдана, «советник Чана А. Черников специально подготовил заранее для действий против белых 17-ю Кантонскую дивизию. Во встречном бою 24 марта революционные части разбили «беляков», наступавших во хмелю с бутылками в руках»[338].

Иностранцы, бежавшие из Нанкина, выражали глубокую симпатию русским, оборонявшим Нанкин и прикрывшим их эвакуацию. Генерал Макаренко предвидел неудачный исход боя и заявлял, что пропаганда среди войск северян и симпатии населения к кантонцам стали главными причинами поражения Северной коалиции. В качестве примера он привел случай, когда четыре русских офицера были отравлены в чайном домике, трое из них умерли, и только для одного яд не был смертелен. По словам иностранцев, эвакуированных из Нанкина, русские дрались отлично и только нестойкие, объятые паникой китайские части были причиной поражения северян под Нанкином, как и измена многих командиров[339].

И если хорошо вооруженные китайские войска северян бежали от плохо вооруженных частей национально-революционной армии, у которых, по признанию Тихобразова, «не было ни артиллерии, ни пулеметов, ни достаточного количества патронов»[340], то русские столкнулись с более мощным и хорошо вооруженным противником.

Отойти на более удобные для обороны позиции нечаевцам было невозможно, так как в это время деморализованные войска Чжан Цзучана кинулись в узкие улицы старого Нанкина и запрудили собой единственную дорогу. Там их встретили вооруженные маузерами комендантские части города, начав стрелять в паникеров. Охваченные паникой беглецы тогда бросились в разные стороны, во время бегства круша на своем пути не только стекла, но и стены лавок и магазинов. Когда путь расчистился, русские пробились через город к Янцзы, бросив «без выстрела» отрезанный бронепоезд