Беличий Песок - [61]

— Что, белушечка? — погладил её грызь.

— Ничего, просто, — улыбнулась Сина и отвела взгляд, — Хем, я тут хотела ска… то есть цокнуть…

— Синуха. Мне кажется, ты не можешь сейчас связно цокнуть, так?

Бурая подумала и кивнула головой.

— Вот. А сейчас намечается кое-что слегка важное, грызо. Поэтому, — ласково погладил её ушки Хем, — Я тебя внимательно послушаю, но потом, цок?

— Цок, — кивнула она.

— Ещё бы не цок, — пробормотал себе под нос Хем, — Пуух! Просыпаемся, сурки! Пришло время!

Время вполне пришло: катапультщики, слегка покормившись, занимали свои позиции у орудий и натягивали пружины, до этого снятые. Четыре крупнокалиберных требучета медленно наклоняли рычаги, нацелившись на дальние части города. Если в трясине пуши действовали без особенных заминок и тихо, то за частоколом бурые сильно всполошились и забегали, так как предполагали, к чему это. На этот раз они предполагали всё правильно: пока за стеной окружения неспеша приготовили орудия, в море недалеко от города откантовались два корабля-ящика, тоже готовые вести обстрел.

— Мы родились в этих лесах, — громко цокала Рилла, та что вела Первую Пропушиловскую трясину, — Как свободные звери! Мир даровал нам разум, гусак подери, не для того чтобы кто-то из нас отнимал у других свободу! Эта омерзительная банда, называющая себя шняжеством, живёт по своим законам. Вдумайтесь, грызо! По законам, а не по совести! И наверное мы оставили бы их в покое, если бы они оставили в покое нас. Но тот кто замарал свои лапы кровью беззащитных уже не может остановиться, грызо. Посему эта гниющая куча отбросов должна быть ликивдирована!

Так как над трясиной установилась относительная тишина, пока пуши слушали Риллу, бурые тоже поняли, к чему это, и выпустили на звук цоков кучу стрел. Однако как только залп заканчивался, белка продолжала, и все её прекрасно слышали.

— Да-да! — кивала Дара, — Так я и хотела цокнуть!

— Точно, — согласился Хем, потихоньку вращая ворот катапульты.

— По врагам Мира — ПЫЩ! — закончила свою речь Рилла.

Десятки рычагов разом выкинули вперёд снаряды — камни, связки подожжёных деревянных кусков, горшки с зажсмесью и угольной пылью. Кусок частокола с площадкой, с которой палили лучники, как обгрызло огромными резцами — повышибало брёвна, снесло навесы, и всё это быстро заволакивало дымом.

— Не спешите, — осадил Хем бросившихся перезаряжать, — Время есть.

Размеренно, но без задержек снаряды полетели со всех орудий, в том числе с кораблей. Город покрылся сплошной шапкой дыма, вываливавшейся кусками наружу — Хем и Дара уже видели такое, когда обстреливали форт. Во множестве мест через дым стали прорываться языки огня, а тушить возгорания мешали десятки малокалиберных камней, градом посыпающие город. С отдельных площадок бурые пытались вести ответный обстрел, но это было маловозможно под градом из камней и поленьев, так что они скоро бросили это дело. В некоторых местах постройки занялись пламенем как следует, выбрасывая высокие сполохи огня и столбы дыма, но это было ещё только начало. По заранее разработанной схеме пуши сначала засыпали врага камнями и поленьями, дабы поразбивать крыши и создать задымление — на это ушло несколько килоцоков, ведь заряжать катапульты приходилось по-прежнему лапчонками. Однако большое количество этих самых катапульт делали своё дело — снаряды летели почти беспрерывно. После того как первая партия дымарей и зажигалок была выпущена, в дело пошли куски зажигательной смеси — той самой, захваченной у бурых же: её мяли комками и цепляли на небольшие сухие палочки, каковые связывали в пучок и утяжеляли поленом — пролетая над целью, эта погрызень вращалась и разбрасывала горящие подарки куда попало. Вскоре стало ясно, что правая часть города разгорелась основательно, и потушить её не светит. Туда прекратили стрелять, а вскоре и совсем закончили «концерт», опасаясь как бы город не полыхнул одним большим костром.

Пушам за это время конечно тоже пришлось не особо сладенько: приходилось постоянно с натуги вращать вороты, нюхать дым, обжигаться огнём; нет-нет да из-за стены прилетал ответный подарок. Мелкие камни и чурки, когда их запускали кучей, могли полететь в том числе и на голову своим же. Вроде бы, как потом разобрались, насмерть никого не зашибло, но переломанных лап набралось немало. Но как ни пришлось туго пушам, бурым пришлось гораздо туже: еле-еле, пользуясь прекращением обстрела, они смогли остановить распространения огня из правого крыла города, каковое полыхало просто вовсю. Треск от огня стоял оглушительный, да и жар чувствовался по всей трясине, только поверни туда нос. В нагромождении сараев что-то сильно грохнуло, полетели обломки и фонтан испаряющейся воды — видимо, взрывались вскипевшие бочки.

Со стены были скинуты лестницы, какие ещё не переломало и не сожгло, и по ним скатились несколько бурых, верещавших и поднимавших лапы без оружия.

— Началось, — подзакатила глаза Дара.

— Экая странность, чтоли, — цокнул Хем, — Получается что сидеть в ящике и отбивать атаки куда как проще, чем понять что делать с этими полудурками.

— Да никакой странности, — вздохнула Дара, — Но я тихо порадуюсь, что не выучила язык.