Мне вдруг снова пришел в голову вопрос, который вертелся у меня на языке еще во время обхода собачьего сектора. «А эти огромные лохматые псы…» — «Да, да, они нам очень нужны. Эта порода называется фламандский великан. У них особенно густой мех, и поэтому их так назвали — в честь самой крупной породы кроликов, которую у нас разводят. Любопытная разновидность. Они довольно неуклюжи, крепки, мясисты, иногда с жирком, и крайне малоразвиты. Но там уже, кажется, подъехал грузовик. Сейчас он уйдет в обратный рейс. Поезжай с ним, — сказал мой дядя-директор. — Я еще останусь на фирме, буду работать допоздна. А завтра утром можешь снова приехать на нашем грузовике».
Я увидел, как блестящий черный автофургон с затейливыми золотыми буквами, похожими на аристократические вензеля, и с красной полосой-лампасом, пересекающей по диагонали стенку кузова, стал разворачиваться в сторону ворот. Я поднялся в кабину. Взрывы хохота долетали до моего слуха, когда машина поравнялась с корпусом тринадцать, в котором мы недавно побывали, и мне вспомнилось, как я расспрашивал дядю, откуда поступает к ним фламандский великан.
