Белая ворона - [48]

— Правда? — Гроуфилд покачал головой и бросил паспорт на спину его владельца. — Албания, — повторил он. — Значит, они работают на Россию?

— Маловероятно, — ответила Вивьен.

— Разве они не коммунисты?

— Я все время забываю, что вы не смыслите в политике.

Албания тяготеет к китайскому лагерю, а не к русскому. Китай часто использует албанских шпионов в тех частях света, где сами китайцы чересчур заметны.

— Эти люди работают на Китай?

— Возможно. Но Албания — участница Варшавского Договора, так что они могут работать и на Россию, хотя та предпочитает засылать русских лазутчиков. Эти парни, быть может, работают даже на Югославию, хотя я сомневаюсь.

— О, довольно, — остановил ее Гроуфилд. — Мои приятель Кен говорил, что некоторые квебекские сепаратисты привержены маоизму и имеют связи с коммунистическим Китаем. Это вам о чем — нибудь, говорит? Китайцы пронюхали, что тут происходят какие — то события, прислали своих албанских дружков и велели им установить связь с одной из самых оголтелых группировок квебекских сепаратистов, которые должны были оказывать им помощь на месте. Это звучит разумно?

— Вполне, — согласилась Вивьен. — И, наверное, мы с вами оба не хотим, чтобы китайцы завладели этими канистрами. Китайцы ни черта не боятся, они готовы отстрелить себе ноги, чтобы избавиться от мозолей.

— Весьма образное изречение. Ладно, за дело.

Гроуфилд подошел к противоположной двери и медленно повернул ручку. Дверь открывалась внутрь, и он потянул ее на несколько дюймов, после чего заглянул в образовавшуюся щель. В большой комнате почти ничего не изменилось. Кое — какая мебель была опрокинута, одно или два окна разбиты. Других следов сражения, бушевавшего здесь вечером, не было. Когда он пришел сюда в прошлый раз, все обитатели комнаты, помнится, сбились в кучки у двух очагов. Сейчас, при выбитых окнах, они, естественно, тоже собрались у огня, и это было прекрасно, поскольку никто не слонялся поблизости от двери, за которой прятался Гроуфилд.

Он открыл дверь чуть — чуть шире, пригляделся к компании в дальнем конце комнаты и увидел Марбу. Других знакомых лиц в комнате не оказалось, и было совершенно ясно, кто тут пленники, а кто тюремщики. Пленники уныло сидели у очага, а чуть дальше на стульях расположились трое охранников с автоматами на коленях. Судя по всему, никто даже не пытался вступить с ними в переговоры.

Гроуфилд попятился от двери и подозвал Вивьен.

— Посмотрите налево. Нет ли там кого — нибудь из этих четырех американцев?

Девушка довольно долго смотрела в щелку, потом отступила и покачала головой. Гроуфилд тихонько прикрыл дверь и сказал:

— Заглянуть в другой конец комнаты будет посложнее. У вас случайно нет с собой зеркальца?

— Разумеется, есть. Девушки всегда берут в дорогу пудреницу.

— Неужели правда?

— Правда, — сказала Вивьен, доставая из кармана круглую пудреницу и показывая ее Гроуфилду.

— Отлично. Когда я открою дверь, высуньте ее, только чуть — чуть, и посмотрите, кто сидит в том углу. Постарайтесь проделать это как можно быстрее и поменьше вертеть зеркало из стороны в сторону. Не дай бог, кто — нибудь заметит, как оно блестит.

— Я быстро, — пообещала Вивьен.

Они заняли свои места, и Гроуфилд опять приоткрыл дверь, ровно настолько, чтобы Вивьен могла просунуть в щель пудреницу. Она закрыла один глаз, прищурила другой и принялась изучать отражение в зеркальце. Дважды она чуть — чуть повернула его, потом убрала в карман. Гроуфилд закрыл дверь.

— Там их тоже нет.

— Вероятно, их заперли где — то наверху, — предположил Гроуфилд. — Хотелось бы мне знать, многое ли известно этим албанцам.

— Судя по их виду, они знают все, за исключением местонахождения канистр.

— Стало быть, знают и то, что американцев следует держать отдельно, под усиленной охраной. Ладно, идемте посмотрим, сколько тут лестниц.

Они вернулись к той двери, через которую вошли, и Гроуфилд потянулся к ручке, но тут Вивьен схватила его за локоть и прошипела:

— Слушайте!

Он прислушался. Топот сапог по ступенькам: бах — бух, бах — бух. Голоса. Несколько человек, переговариваясь, спускались по лестнице. Потом они прошли мимо библиотеки и зашагали по коридору к задней двери усадьбы.

— Проклятье! — пробормотал Гроуфилд.

— Что это? — спросила Вивьен.

— Смена караула на улице.

— Плохо, — сказала она.

— Полностью с нами согласен. — Он приник ухом к двери и, услышав, как открывается дверь на улицу, проворно выскочил и коридор, успев увидеть, как последний часовой выходит из дома.

Коридор имел форму буквы "Г", и и конце его короткого ответвления была лестница, ведущая на второй этаж.

— Теперь надо действовать очень быстро, — сказал Гроуфилд. — Можно больше не соблюдать тишину. Пошли.

Они помчались вверх по лестнице. Гроуфилд перепрыгивал через три ступеньки сразу. Всего их было пятнадцать, и пели они в коридор, имевший форму буквы "Т". В коротком поперечном коридорчике не было ни души, но, когда Гроуфилд добежал до угла и заглянул в длинный, он увидел трех человек, вооруженных «бренами». Они сидели на стульях v правой стены, напротив закрытой двери. Гроуфилд пошире расставил ноги и выпустил очередь из автомата. Все трое рухнули, как башни песочного замка, смытые невидимой волной.