Белая ворона - [22]

Неужели он успел привязаться к девчонке настолько, что начинает скучать, разлучаясь с ней совсем ненадолго? Глупо — в ней же ничего особенного нет. И Анри, и Флория гораздо искуснее в постельных утехах, притом искренне рады вниманию Алекса, хоть и каждая по-своему. А Маред…

Когда девчонка с горящими глазами допрашивала его в мобилере, было почти физически приятно отвечать ей, слушать ее мягкий голос с едва заметным гваэльским выговором, переспрашивающий о том, что Алекс считал смыслом и гордостью всей своей жизни — о «Корсаре» и его устройстве. Притом вопросы она задавала умные и глубокие, и это после всего пары дней работы. Алекса снова кольнуло сожаление, что их знакомство началось так пошло и гнусно. Пожалуй, он предпочел бы сохранить чуть больше иллюзий о нравственном облике тье Уинни, но теперь поздно. И отказываться от ее услуг в постели нет никакого смысла.

Поэтому он глубоко вдохнул и выдохнул, стоя в спальне у окна, из которого веяло ночной прохладой. Заставил себя если не успокоиться, то загнать раздражение поглубже. Да, тье Маред отнюдь не пылает к нему страстью — ну и что? Сам ведь хотел покорять и учить, так что жаловаться? Извольте определиться для начала с собственными желаниями, лэрд Корсар…

Отходя от окна, он определился. И достал из шкафчика совсем не то, что собирался. Никаких жестких ремней и кляпа, никакой плети-флоггера. Ремни — да, но мягкие, подбитые нежной замшей. А еще массажное масло с ароматом лаванды и шкатулку с игрушками, которые привели бы в восторг любую искушенную в удовольствиях даму. Оставалось надеяться, что добродетельную лицемерку тье Уинни они хотя бы не напугают до обморока.

В дверь тихонько стукнули, но входить Маред, похоже, не собиралась. Алекс глянул на часы — срок выдержан с безупречной точностью, а ведь казалось, что девчонка опаздывает. Усмехнувшись собственному нетерпению, он открыл дверь.

— Входите…

Да, сегодня следует быть мягче. В глаза девушки вернулся блеск, но нездоровый, лихорадочный. А еще она была бледна и скованна, ничего общего с оживлением в мобилере. К постели, правда, подошла вслед за ним без понуканий, но обернувшись, Алекс увидел в глазах Маред отвращение. Это было совсем плохо, даже хуже страха. И сразу же девчонка, словно боясь выдать чувства, опустила взгляд.

Что ж… Алекс устало подумал, что если сегодня не получится взять эту крепость, придется разорвать договор самому. По собственной воле Маред не уйдет, ей отчаянно нужны деньги. Да и работать девчонке нравится, у нее прекрасные способности. Но оставить Маред Уинни в «Корсаре», совсем рядом с собой, зная, что не можешь даже прикоснуться — да Алекс сам заработает истерию, как у нервной дамочки!

— Раздеваться? — спросила Маред, сосредоточенно разглядывая ковер.

Голос у нее был таким же безжизненным, как и лицо. Вот сейчас и следовало бы решить, пока все не зашло слишком далеко и девушка не возненавидела его окончательно. «Одна ночь, — подумал Алекс, злясь теперь на самого себя. — Одна, последняя. Никакой боли, почти никакого подчинения. И если ей не понравится…» Он и сам еще не знал, что сделает тогда. Разумеется, понимал, как будет правильно поступить, но не мог себя заставить. Не мог и не хотел отказаться!

— Позже, — мягко ответил он, шагнув навстречу девушке.

Положил руки ей на плечи, отметив, как они напряжены, обнял, прижавшись, вдохнул нежный чистый запах волос… «Одна ночь… И если все пойдет плохо, я остановлюсь…»

— Устала, девочка? — шепнул в ухо, грея его дыханием. — Ничего, завтра последний день недели. А в выходные съездим на реку — хочешь?

Дело, конечно, было не в усталости — он нагло врал самому себе. Маред стояла покорная, как кукла, только дышала мелко и неровно, явно пытаясь сдержаться. Алекс еще раз вдохнул ее аромат, легонько коснулся губами прохладной щеки. Тихо сказал:

— Сегодня я раздену тебя сам.

Немного отступив, медленно развязал поясок шелкового пеньюара и позволил ему соскользнуть с плеч девушки вниз, на ковер. Рубашку она после ванной не надела, как и корсет, но лифом и панталончиками пренебречь себе, конечно, не позволила. Глупышка… Так же неторопливо Алекс расстегнул пуговки лифа, снял и его. Сказал все тем же ровным негромким голосом:

— Ложись на живот.

Маред подняла на него быстрый взгляд, в котором промелькнуло то ли удивление, то ли испуг, но переспрашивать и уточнять не стало. Послушно и неловко опустилась на кровать, все так же каменея напряженной спиной. Алекс присел рядом, убрал подушку, бережно отвел в сторону длинные темные волосы, еще слегка влажные после ванной. Налил в ладонь масла, растер другой ладонью, положил скользкие руки на гладкую холодную спину. Девушка дернулась и резко вдохнула.

— Это всего лишь массаж, — сказал Алекс, наклоняясь ниже. — Любите его?

— Нет, — упрямо отозвалась Маред на выдохе и снова уткнулась лицом в простыню, вытянув руки вдоль тела.

— Значит, тебе его делали неправильно, — улыбнулся Алекс.

Он несколько раз провел ладонями по спине, разогревая кожу, прежде чем перейти к мышцам. Круги, спирали, чуть сильнее, а потом совсем легко — и опять немного сильнее… Маред замерла, едва дыша, ее кожа потеплела, но спина так и была напряжена, поэтому Алекс заговорил: