Белая субмарина - [117]

Мне повезло, я успел выскочить на палубу в самом начале. Странно, но в первый момент случившееся воспринималось всеми как досадное приключение, игра, самые первые шлюпки отошли со свободными местами. Затем, как мне рассказывали, начался ад, люди дрались на трапах за место в шлюпке и на плотике, резали и даже стреляли друг в друга. Очень многие просто прыгали за борт, схватив жилет, даже не успев его на себе завязать, скорее, чтобы не отняли. И когда «Санта-Роза» легла на борт, а затем скрылась под водой, как «Титаник», в море остались плавать с десяток шлюпок, множество плотиков и огромное количество людей. И тут гуннская лодка всплыла совсем рядом, я видел, как матросы на палубе разворачивают орудие. Господи, они сейчас будут в нас стрелять!

Нас спасли парни из Юты. Они все держались друг друга и протащили в шлюпку ручной пулемет «браунинг». И успели раньше открыть огонь по лодке, и весьма успешно, я сам видел, как падали фигурки на палубе и рубке субмарины! После чего оставшиеся гунны попрыгали назад, закрыли люк, и лодка погрузилась.

После был ад. У меня было трое братьев, но отец и мать строго запрещали нам помогать друг другу в чем бы то ни было: «Это очень плохая услуга — воспитывать иждивенчество, вы должны быть конкурентоспособны, каждый сам по себе, в этом сила Америки!» И теперь мы били веслами по рукам и головам наших же товарищей, плавающих рядом, чтобы они не перевернули нашу шлюпку. А вода была холодная, затем появились акулы, несколько человек были ими съедены у нас на глазах. Мы считали себя лучшими солдатами в мире и не побоялись бы сразиться с живым врагом, но как победить голод, жажду и холод?

Парни из Юты поступили иначе. Они сцепили вместе две шлюпки и полдесятка плотиков, чтобы можно было взять больший груз. Устроили у себя нормированное распределение запасов продуктов и воды, отгоняли из пулемета акул и сами выжили почти все. Может быть, их правила иногда конкурентоспособнее наших?

Еще больше суток адских мучений. Наконец подошли наши корабли, авианосец «Санти» и эсминцы. И нас взяли на борт, всех, кто остался жив, меньше двух тысяч из восьми, и многим требовался госпиталь. А шесть тысяч великолепно обученных солдат погибли в море, бессмысленно и бесславно. Но у нас, кому повезло, в большинстве не было страха. Если гунны убили наших товарищей — значит, мы должны убить больше гуннов, и за себя, и за тех, кто не спасся.

Мы были солдатами Америки, готовыми сражаться и умирать за то, чтобы во всем мире был когда-нибудь наш американский порядок и образ жизни, самый лучший и справедливый. Но мы свято верили, что сражаемся за свободу и благополучие всего мира, хорошие парни из хорошей страны. Иногда мы выигрывали, иногда — проигрывали. Иногда спасали людей, иногда — творили не самые лучшие вещи. Но осуждать нас могут только те, кто сражался тогда в наших рядах. Кто тонул вместе с нами в Атлантике, дрался с гуннами в Европе и Африке, сражался с комми в Иране, Пакистане, Китае, на Кубе.[20]

Ретроспектива. Судно «Чарльз Кэрролл», ночь его захвата.

Что делать федеральному агенту на борту парохода, плывущего откуда-то из Африки? Золото на борту — это, конечно, серьезно. Моряки не ангелы, и кто-то может не выдержать искушения проникнуть в трюм и извлечь из ящика пару слитков, ну а дальше Кен Райбек уже успел понять, что на судне множество мест столь укромных, что, чтобы найти спрятанное там, потребуется разобрать весь корабль по винтику. Потому трюм, где среди прочего груза лежало золото, был, как положено, задраен наглухо и опломбирован, а возле люка постоянно караулил один из вооруженных агентов. Впрочем, в ту ночь там были двое, Марк и Фредди, один на посту, второй — чтобы просто поболтать с приятелем и посмотреть на море. В каютах было душно и скучно, валяться на койке опротивело давно.

Кен Райбек сидел сейчас в каюте третьего механика Джо Хенчли, в некотором роде земляка, из штата Калифорния, жившего в Сан-Диего, откуда Райбек был родом. Они занимались сейчас делом, вполне достойным джентльменов: играли в карты на интерес и честное джентльменское слово. Ставкой была бутылка виски или ее стоимость, за каждую партию — по балансу, сейчас вел Джо со счетом в две штуки.

Каюта третьего механика имела одну особенность, будучи крайней в ряду других, во всем прочем подобных ей. В углу, слева от двери, находился закуток, примерно ярд в ширину и столько же в глубину, на первый взгляд совершенно незаметный. Обычно его сразу занимали под всякий хлам, но тут он был девственно чист, ну кроме пары пустых бутылок у стенки. Лампочка наверху была погашена, светил лишь плафон над койкой. На койке сидел Джо, Райбек же на стуле рядом. Оба были в одних шортах, по причине жары, свою перевязь с кобурой и автоматическим кольтом Райбек бросил под койку — эта амуниция, уместная под пиджаком, была откровенно неудобна и нелепа на голое тело.

Было скучно, а что еще делать? Новостей не предвиделось, все темы для бесед были исчерпаны еще по пути сюда, это проклятое море успело уже надоесть до зеленых чертиков. Страх лишь доставило, когда они вчера удирали от субмарины — но капитан авторитетно заявил, что теперь лодка их не догонит, ведь она как аллигатор, страшно попасть на его засаду, но, если удалось убежать, он не будет и не сможет за вами гнаться, а останется ждать следующую добычу. Днем мы идем противолодочным зигзагом, ну а ночью никакая лодка не сумеет обнаружить затемненное судно. Тем более «Чарльз Кэрролл» достаточно вооружен, чтобы отбить нападение субмарины, пожелай она напасть на поверхности, да и не будет ни один командир подлодки в здравом уме ввязываться с кем-то в артиллерийский бой в этих водах, ведь достаточно маленькой пробоины в корпусе, чтобы лодка уже не смогла погрузиться, а значит, и вернуться домой в Германию через многочисленные линии патрулей.