Белая кошка в темной комнате - [54]

— Сомнительно, чтобы он бросил подругу в одиночестве расхлебывать кашу, хотя бы из боязни ее провала. Скорее, он или сбежал бы вместе с ней, или остался участвовать в операции по устранению свидетеля, посчитав без этого отъезд невозможным.

Широков, обрадованный поддержкой, оживленно добавил:

— Действительно, Игорек, разве не логична наша версия? Бубенцов по каким-то прозаическим причинам не может уехать 21-го. А на следующий день выясняется, что свидетель жив — ведь неизвестно, что он слышал там, в доме на Гоголевской. Может, что-то такое, что ставит под угрозу планы нашей парочки?! А после моего прихода в больницу к Гвоздковой и вовсе запахло жареным. Вот они и придумывают комбинацию, чтобы и свидетеля убрать, обеспечив Гвоздковой железное алиби, и нам досадить, отбив охоту трогать Маргариту Сергеевну. Да и выигрыш времени, опять же…

Но Свешников не собирался уступать:

— А машина? Как же с ней быть, дорогие мои? — елейным голосом спросил он.

— Но кто сказал, что у Бубенцова нет машины? То, что в деле о ней нет фактических упоминаний, ни о чем еще не говорит! — быстро парировала Наташа.

Подчеркнуто учтиво она поблагодарила оппонента за поданный стакан с чаем, вдохнув приятный запах которого, зажмурила глаза и промурлыкала:

— Ах! Какая прелесть! Свешников, продай секрет!

Игорь не захотел менять тему разговора. Правда, аргументы коллег несколько поколебали его уверенность, поэтому он примирительно сказал:

— Ну, хорошо! Но все же и версию об участии в деле еще одного персонажа не следует отметать.

— Мы и не отметаем ее окончательно, — согласился Широков.

— Шеф поручил проработку этого вопроса Белозерову. Так что, посмотрим…

Наташа покачала головой и сочувственно произнесла:

— Не завидую я им. Это же надо «перелопатить» всех владельцев «Жигулей» в городе, отработать еще раз до мелочей связи Гвоздковой. Кошмар, да и только!

— Так дело привычное: искать иголку в стоге сена! — снисходительно рассмеялся Свешников.

Заметив, что Станислав выпил чай, он предложил другу добавки. Но Широков возразил, что деликатесы нельзя поглощать в больших количествах, иначе весь их смысл теряется. Он прошелся по кабинету и воскликнул:

— Где же сейчас эта парочка, а?

Причмокнув и сделав изрядный глоток, Игорь рассудил:

— Ежели опять гадать, то я вижу три варианта: либо, по версии Стаса, 22-го вечером они вдвоем исчезли из города и сейчас считают денежки в Курске или где подальше; либо Бубенцов все же уехал 22-го один, намереваясь дождаться Маргариту Сергеевну в каком-либо тихом месте по завершении ее расправы с Касьяновым; либо Бубенцов уехал 21-го, не зная о судьбе Касьянова, а Маргарита Сергеевна, по своей инициативе укокошив старика, сейчас ловит своего приятеля, чтобы предупредить и смыться. Правда, есть и еще «бредовая» версия, что Бубенцов где-то пока обретается и не ведает о событиях 22-июля, собираясь на днях приехать за подругой, а та, не сумев выбраться из города, ждет где-то в берлоге суженого, ломая руки от отчаяния, что не может предупредить того об опасности. Но последний вариант мало вероятен, учитывая особенности изворотливого ума Гвоздковой просчитывать варианты наперед.

— Не-е, — махнул рукой Широков, — такая версия, точно, не реальна. Мадам подобной оплошности не допустит, факт! Но, если все же это факт, то тем хуже для них — город перекрыт наглухо, сети расставлены.

Игорь опорожнил уже второй стакан и с вожделением посматривал на банку с остатками чая, прикидывая, осилит ли еще стакан — не пропадать же добру. Глядя на него, Наташа засмеялась и протянула свой стакан.

— Похоже, Вас надо выручать, Игорь Павлович?

Игорь почесал затылок и в оправдание пояснил:

— Что-то слаб я сегодня на голодный желудок! Второй день из-за Широкова без обеда. Желудок ссохся — даже жидкость принимать не хочет. Беда…

Глядя на них, Станислав тоже улыбнулся. «Великая вещь — друзья, — подумал он. — Без них на нашей работе можно вообще озвереть».

Словно уловив его мысли, Наташа испытующе посмотрела на Широкова и вопросительно вскинула брови. Станислав смешался и вслух сказал:

— Как бы то ни было, а шеф прав: отстаем мы от преступников, не владея исходной информацией. Одна надежда на Курск!

Улыбка погасла на Наташином лице. Она опустила глаза и тихо спросила:

— Может, мне все-таки тоже стоит поехать?

Станислав выругал себя, что затронул эту тему. Дело в том, что, когда час назад вопрос поездки обсуждался у Ерофеева, Наташа настаивала на своем участии. Ерофеев ее убедил, как будто, что следователю там делать нечего. В основном, предстоит заниматься оперативно-розыскной работой, а это — удел сыщиков. Широков полностью соглашался с шефом. Но он понимал и ее: обидно отходить от активной работы по делу в завершающей фазе, когда уже вложено столько твоих сил. И сейчас надо было срочно призывать на помощь все свое красноречие, чтобы успокоить Наташу и отвлечь от невеселых дум.

— Ну, пойми, — взмолился он, — у нас минимум информации по Курску. Знаем, Саржина там жила до 1973 года, работала где-то в сберкассе. Знаем, что, возможно, еще жив там отец Гвоздковой, что сама она работала, мужа имела. И все!