Белая Богиня - [180]

Шрифт
Интервал

…и когда услышишь шум как бы шагов на вершинах тутовых деревьев, тогда вступи в битву…

Вместо «тутовых деревьев» здесь должны стоять акации. Иегова сам присутствовал в порыве ветра, и контекст — изгнание Давидом филистимлян от Гивы до Газы — показывает, что ветер дул с севера. Этот сюжет датируется временем, когда Иегова еще не был вездесущим Богом, но жил, как Борей, на горе на дальнем севере. Он был тогда белым богом-быком Ваалом Зефоном (властелин Севера), который позаимствовал свой титул у своей богини-матери Ваалтиды Запуны, имя которой есть в надписи из Гошена, где когда-то обитало племя Иосифа. Ханаанеи поклонялись ему как царю северного «иного мира», и филистимляне Аккарона взяли себе его культ. Он был богом пророчеств и плодовитости. Другой его титул — Ваал-Зевул, «повелитель обиталища на Севере», стал именем колена Завулонова, поклонявшегося ему на горе Фавор. Когда царь Охозия Израильский советовался со своим оракулом в Аккароне (Четвертая книга Царств 1:1–4), он заслужил упрек от Илии за то, что не посоветовался с настоящим израильским оракулом, наверное на горе Фавор. Я подозреваю, что Ваал-Зевул — осенний Дионис, чьи приверженцы вдохновлялись грибом amanita muscaria, который все еще растет на той горе. Библейское название этих поганок «лисенята»[239]. Ко времени Иисуса, который был обвинен в сношениях с Веельзевулом, царства Израильское и Филистимское уже давно перестали существовать и святилища Аккарона и Фавора были разрушены. Функции Ваал-Зевула перешли к архангелу Гавриилу, а сам он пpeвратился просто в дьявола, иронически называемого Ваал-Зебуб[240] (повелитель мух). Все же мясники-левиты не забыли старый обычай при жертвоприношении поворачивать голову жертвы на север.

Акация все еще считается священным деревом в Аравийской пустыне, и там до сих пор верят, что отломивший ветку акации умрет в течение года. Обычное классическое изображение — Муза шепчет на ухо поэту — относится к вдохновению, полученному на верхушке дерева: Муза — это driad (дриада, фея дуба), или melia (фея ясеня), или melia (фея айвы), или caryatid (фея ореха), или hamadryad (лесная фея), или heliconian (фея горы Геликон, которая взяла свое имя отчасти у halice — посвященной поэтам ивы, а отчасти у реки, которая там течет).

Теперь поэты редко пользуются дополнительными средствами, чтобы обрести вдохновение, хотя шум ветра в ветках ивы или в лесу все еще странным образом воздействует на них. «Вдохновением», таким образом, может быть любое средство, вызывающее поэтический транс. Однако есть шарлатаны, которые пробуют автоматическое письмо или спиритизм. Неплохо бы им знать о древнем иудейском разделении пророчеств на законные и незаконные — «пророчество» имеет значение вдохновенной поэзии, в которой не обязательно, но обыкновенно предсказывается будущее. Если пророк вошел в транс и не знал потом, что он набормотал, это считалось незаконным. Но если он не терял способности критически оценивать свое состояние, то пророчество признавалось законным. Сила поэта укреплялась «пророческим духом», так что слова его превращали его жизненный опыт в несравненный поэтический алмаз, однако, милостью Божьей, он добивался этого самостоятельно и осознанно. С другой стороны, спиритический медиум, чья душа уходила неизвестно куда, так что демонические силы могли владеть его телом и беспрепятственно говорить его устами, вовсе не считался пророком и «изгонялся из сообщества», если обнаруживалось, что он умышленно доводил себя до подобного состояния экстаза. Очевидно, автоматическое письмо тоже было под запретом.

Глава двадцать пятая. Война на небесах

Обязательно ли поэзии быть оригинальной? Согласно аполлонийской, или классической теории, необязательно, поскольку признаком хорошего поэта считается его способность выразить утвержденные временем чувства в почитаемых временем формах, но с большей живостью, очарованием, звучностью и умением, чем его соперники. Только так поэт может завоевать Кресло Барда. Аполлонийская поэзия в основном придворная поэзия, которая создается для того, чтобы продемонстрировать тот почет, которым одарил поэтов король (Roi Soleil, вице-регент Аполлона), понимающий, что они прославляют для современников и потомков его величие и суровость. Поэтому поэты пользуются архаичным языком, принятой орнаментальностью, четким, звонким стиховым метром и довольно часто совершают экскурсы в прошлое. Их похвалы удивительно похожи. Ацтеки славили своего патриархального Повелителя как «откормленного ястреба, всегда готового к битве», и этот же образ совсем заболтали валлийские поэты во времена средневековья.

Классическая техника, которую довели до совершенства валлийские придворные барды, французские поэты эпохи Людовика XIV, или английские поэты августовской эпохи начала восемнадцатого столетия, — точный знак политической стабильности, покоящейся на военной мощи. И чтобы стать оригинальным в это время, надо быть нелояльным гражданином или бродягой.

Августовской эпохой называют то время, когда поэты славили обновление сильной центральной власти после беспорядков и волнений, приводивших к казни или изгнанию монарха, как римские поэты (по приказанию Мецената, министра пропаганды и искусства) славили триумф Августа после окончания римских гражданских войн. Новая поэтическая техника основывалась отчасти на опыте французских стихотворцев — как раз наступал «золотой век» французской поэзии — и отчасти на прошедшем «золотом веке» латинской поэзии. Модное десяти-двенадцатислоговое ямбическое двустишие, точно сбалансированное и насыщенное антитетическим остроумием, имело французское происхождение. Использование «поэтического перифраза» как формального украшения было латинским. От поэта ждали обращения к морю, например, как к «соленой толще» или «царству рыб», а к огню — как к «пожирателю». Истинная причина такого всеобщего согласия уже забыта, но, по-видимому, это явление связано с религиозным табу на прямое называние чего- либо опасного и могущественного. (Это табу до последнего времени существовало в оловянных копях в Корнуолле, где страх перед феями заставлял шахтера воздерживаться от таких слов, как «сова, лиса, заяц, кошка, крыса, разве что обозначая их как-то по-своему», а в Шотландии и Северо-Восточной Англии — среди рыбаков, которые точно так же боялись потревожить фей упоминанием свиней, кошек или священников.) Так как у римских поэтов была к тому же особая поэтическая манера выражения с особым словарем и особым синтаксисом, запретным для прозаиков, которая помогла им приспособить латынь к греческому гекзаметру или элегическому двустишию, то и английские августинцы постепенно выработали похожую манеру, которую нашли полезной для разрешения некоторых метрических проблем.


Еще от автора Роберт Грейвс
Том 1. Я, Клавдий

Роберт Грейвз (1895–1985) — крупнейший английский прозаик и лирический поэт, знаток античности, творчество которого популярно во всем мире.В первый том Собрания сочинений входит знаменитый роман «Я, Клавдий», в котором рассказывается о римском императоре Клавдии и его предшественниках. Автор с большим мастерством воссоздал события одного из наиболее драматических периодов римской истории (I в. до н. э. — I в. н. э.).Перевод с английского Г. Островской.Вступительная статья Н. Дьяконовой.Комментарии И. Левинской.


Иудейские мифы. Книга Бытия

Третья книга о мифологии древности Р. Грейвза. Две другие — Белая богиня и Мифы Древней Греции. Соавтор  — Рафаэль Патай.


Со всем этим покончено

Главы из книги «Со всем этим покончено» англичанина Роберта Грейвза (1895–1985); перевод Елены Ивановой, вступление Ларисы Васильевой. Абсолютно бесстрастное описание военных будней, подвигов и страданий.


Мифы Древней Греции

Книга Роберта Грейвса — английского поэта и романиста (1895—1986) содержит пересказ 171 греческого мифа с разбиением на мифологемы и варианты исторический, археологический, этнографический и проч. комментарии, а также библиографический аппарат.Прослеживая историю развития греческих мифов, автор привлекает множество ближневосточных и североафриканских источников, широко цитируются античные авторы.Книга рассчитана на специалистов в области философии, филологии, сравнительного литературоведения, этнографии, религиоведения и, разумеется, на широкий круг читателей.


Царь Иисус

Роберт Грейвз (1896–1985) — один из самых значительных поэтов и прозаиков Англии XX в. Написанная им серия исторических романов, из которых наиболее известные «Я — Клавдий», «Клавдий божественный», «Князь Велисарий», «Золотое руно», «Дочь Гомера» и, конечно же, «Царь Иисус», поставили его в один ряд с величайшими романистами XX в.Роман «Царь Иисус» (1946) рассказывает о переломной эпохе в истории человечества. Иисус предстает в романе не как икона, а как живой человек, который, страдая за людей, не в силах всех и сразу сделать счастливыми.


И возвратится прах в землю

Роберта Грейвса, который умер в декабре прошлого года в возрасте 90 лет, часто называют «крупнейшим британским поэтом и литератором». Грейвсу-поэту посвящена отдельная статья в этом номере. Мы же хотим познакомить наших читателей с его мастерством рассказчика. Собственной прозе Грейвс не придавал слишком большого значения. Свои романы — «бестселлеры» на темы римской истории «Я-Клавдий» и «Божественный Клавдий» он даже назвал «чепухой на постном масле», хотя после успеха телевизионных постановок по этим романам имя Грейвса стало известно миллионам британцев.


Рекомендуем почитать
Армянские государства эпохи Багратидов и Византия IX–XI вв.

В книге анализируются армяно-византийские политические отношения в IX–XI вв., история византийского завоевания Армении, административная структура армянских фем, истоки армянского самоуправления. Изложена история арабского и сельджукского завоеваний Армении. Подробно исследуется еретическое движение тондракитов.


Экономические дискуссии 20-х

Экономические дискуссии 20-х годов / Отв. ред. Л. И. Абалкин. - М.: Экономика, 1989. - 142 с. — ISBN 5-282—00238-8 В книге анализируется содержание полемики, происходившей в период становления советской экономической науки: споры о сущности переходного периода; о путях развития крестьянского хозяйства; о плане и рынке, методах планирования и регулирования рыночной конъюнктуры; о ценообразовании и кредиту; об источниках и темпах роста экономики. Значительное место отводится дискуссиям по проблемам методологии политической экономии, трактовкам фундаментальных категорий экономической теории. Для широкого круга читателей, интересующихся историей экономической мысли. Ответственный редактор — академик Л.


Делийский султанат. К истории экономического строя и общественных отношений (XIII–XIV вв.)

«История феодальных государств домогольской Индии и, в частности, Делийского султаната не исследовалась специально в советской востоковедной науке. Настоящая работа не претендует на исследование всех аспектов истории Делийского султаната XIII–XIV вв. В ней лишь делается попытка систематизации и анализа данных доступных… источников, проливающих свет на некоторые общие вопросы экономической, социальной и политической истории султаната, в частности на развитие форм собственности, положения крестьянства…» — из предисловия к книге.


Ядерная угроза из Восточной Европы

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Очерки истории Сюника. IX–XV вв.

На основе многочисленных первоисточников исследованы общественно-политические, социально-экономические и культурные отношения горного края Армении — Сюника в эпоху развитого феодализма. Показана освободительная борьба закавказских народов в период нашествий турок-сельджуков, монголов и других восточных завоевателей. Введены в научный оборот новые письменные источники, в частности, лапидарные надписи, обнаруженные автором при раскопках усыпальницы сюникских правителей — монастыря Ваанаванк. Предназначена для историков-медиевистов, а также для широкого круга читателей.


О разделах земель у бургундов и у вестготов

Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.


Сказки Китая

В книгу вошли сказки, сохранившие в себе мифологические представления разных народов Китая (китайцев, мяо, яо и др.) о сотворении мира, отразившие древние религиозные воззрения, происхождение поверий и обычаев.


Сказки англов, бриттов, скоттов

В сборник вошли сказки британских народов — потомков древних англов, бриттов, скоттов — кельто-германских племен, заселивших когда-то Британские острова. В этих сказках древние мифологические представления, переплетясь с христианской традицией, создали потрясающе причудливый мир волшебства, очаровывающий читателей и вдохновляющий авторов жанра фэнтези.


Из Старого в Новый Свет: Мифы народов мира

Не зная закономерностей, историю не понять. Распространение мифов по различным регионам планеты помогает реконструировать те миграции людей и те связи между культурами, которые имели место не только тысячи, но и десятки тысяч лет назад. Мифология продолжает существовать в любых современных обществах. В донаучную эпоху она была главным способом осмысления действительности.Рассказывая о мифологических образах и сюжетах, автор приводит множество версий.Книга рассчитана на широкий круг читателей, интересующихся историей, мифами и сказками.


Мифы славянского язычества

В книге собраны работы этнографа и историка Дмитрия Оттовича Шеппинга (1823–1895), посвященные славянскому язычеству. Автор проводит сравнительные исследования славянских мифов с другими индоевропейскими мифологиями, прежде всего балтийской. Шеппинг прослеживает этапы развития славянской мифологии, находит глубинные взаимосвязи между языком, бытом и художественным творчеством славянских народностей, определяет специфику славянских мифологических представлений. В книгу помимо обзорной работы Д. О. Шеппинга «Мифы славянского язычества» вошли несколько его статей по славянской мифологии и фольклору.Книга предназначена для специалистов и широкого круга читателей, интересующихся вопросами славянских древностей.