Белая бабочка - [23]
— Пожалуйста, заходите. — И Радецкая по длинному коридору, уставленному домашней утварью, ввела гостя в небольшую комнату.
Со скромной обстановкой здесь контрастировали две вещи — часы причудливой формы и старинный граммофон с большим раструбом.
— Марья Викентьевна, не признаёте? — спросил вошедший.
Она посмотрела и развела руками:
— Извините, но...
Незнакомец улыбнулся:
— Помните, у вашего родителя подручный был — Петька Рубан. У левого окна сидел. Он сам, собственной персоной...
Старушка всплеснула руками:
— Боже мой, где ж тут, милый, узнать! Лет пятьдесят прошло.
— Ну, не пятьдесят, а добрых сорок будет
— Как же вас нынче величать-то? Петр...
— Отца Михаилом звали.
— Петр Михайлович, садитесь, прошу вас.
Они сели у стола, накрытого бархатной скатертью с изрядно вытертым ворсом.
— Где же вы теперь?
— Как с гражданской попал в Питер, так и осел. Тридцать лет гравером на Монетном дворе. А в Южноморск приехал лечиться. Дали путевку в кардиологический. Мотор на старости лет отказывает... А вы с кем тут?
— Одна-одинешенька. Все Радецкие в могиле. — Старушка помолчала. — Людмилу помните?
— Вашу меньшую?
Мария Викентьевна кивнула:
— В двадцатом от тифа умерла.
— А где Николай? Я его еще студентом помню.
Радецкая сокрушенно вздохнула:
— Как был непутевый, так и остался. В революцию удрал в Париж, все отцовское, что полегче было, с собой прихватил, и как в воду...
— Я, Марья Викентьевна, вашего отца часто вспоминаю. Если что по граверной части умею, только благодаря ему. Золотые руки были.
Рубан внимательно посмотрел на медальон, который висел у Радецкой на шее:
— Отцовской работы?
— Единственная память осталась.
— Не скажите! Мне недавно и Эрмитаже довелось побывать, в Особой кладовой. Представьте себе, узнаю серьги, которые Викентий Адамович для двора делал. Какая работа! Оторваться нельзя. Может, теперь на всю Россию нет мастера, который сумел бы такую вещь сделать.
— На всю Россию? — не без гордости переспросила Радецкая. — Он перед самой смертью такую работу сделал, что весь мир удивил.
— Это вы о чем, Марья Викентьевна?
— Над всем ученым миром подшутил. Отчеканил корону древнего царя, да так ее сделал, что профессора ахнули. За настоящую приняли.
— Занятная история. Тогда в мастерской разговора об этом не было.
— В секрете держал, — понизив голос, сказала Радецкая. — Перед смертью мне признался, а я уж никому никогда не рассказывала. Вот только вам выболтала. Да ладно, чего там старое ворошить. Давайте лучше чайку напьемся.
— Не откажусь.
— Одну минуточку, чайник поставлю... — И Радецкая вышла из комнаты...
ГЛАВА ПЯТАЯ
СЛЕДСТВИЕ ПРОДОЛЖАЕТСЯ
Концерт Рахманинова
Дирижер Лясковский давал в Южноморске только один концерт. По воскресеньям экспедиция Лаврентьева не копала, и решено было всем вместе отправиться в город. Отъезд назначили на половину седьмого.
Ляля в ярком летнем платье с газовым шарфиком в нетерпеливом ожидании ходила по веранде, не зная, куда себя деть.
Из села донеслись приглушенные расстоянием шесть ударов о рельсы. Сторож Терновской МТС — бывший шкипер — отбивал склянки.
Наконец скрипнула калитка, и на веранду поднялся Тургин, в безрукавке и легких шерстяных брюках.
— Пора одеваться, — сказала Ляля.
— Лаврентьев еще тоже не собрался. Мы никак не могли доиграть партию.
— А нашу партию, вероятно, мы еще не скоро выиграем?
— Корону мы уже выиграли...
— По-моему, старик даже успел вас очаровать.
— Что ж, обаятельный старик, — улыбнулся Тургин.
— А о н и, — в это слово было вложено много смысла, — разве не бывают обаятельными?
— Бывают. — Улыбка еще не сошла с лица Тургина и явно злила Лялю.
— Вот и здесь... Ученый, академик, деятель, но факты...
— Ляля, сколько раз я тебе говорил: не спеши с выводами. Так легко впасть в дурную подозрительность. А она плохой советчик и еще худший помощник. Не будем торопиться...
— Нет, будем. — Ляля взглянула на часы. — Павел Александрович, одевайтесь.
— Может быть, ты еще закричишь «полковник Троян»?..
— Простите, но здесь никого нет, — виновато проговорила она.
— Все равно.
Тургин ушел в комнату. Спустя несколько минут он подозвал к окну Лялю и уже совсем другим тоном спросил:
— Ляля, этот галстук журналисту Тургину к лицу?
— Для твоих лет, папочка, чуть пестроват, — с подчеркнутой дочерней заботливостью ответила Ляля...
На воротах заповедника висела печатная афиша:
З е л е н ы й т е а т р
Суббота 23 июля 1955 года
РАХМАНИНОВ
ПЕРВАЯ И ВТОРАЯ СИМФОНИИ
Дирижер Кирилл Лясковский (Москва)
Начало в 9 часов
Ниже чернилами было приписано:
«Машина отправляется в 6.30».
Небольшой старенький автобус экспедиции и легковая машина Лаврентьева стояли у ворот. Все уже собрались и о чем-то оживленно разговаривали, шутили, громко смеялись.
Тургин остановил свою «Победу». Ляля осторожно, стараясь не помять платье, вышла из машины. Рядом с ней тотчас очутился Коля Малыгин.
С того дня, как Ляля появилась в Эосе, фотограф экспедиции был сам не свой. Ему казалось, что девушка в резиновой шапочке, которую он впервые увидел на эосском пляже, надолго вошла в его жизнь. Впрочем, влюбчивому и увлекающемуся Коле так казалось уже не в первый раз.
Малыгин был студентом истфака. Фотографией он занимался с детских лет. В фотостудии Дома пионеров его называли «Лучший объектив города». Снимки Коли печатали сначала пионерские, а потом и другие газеты, журналы. Мастерство фотографа сослужило хорошую службу будущему историку Малыгину.
Офицер МИ-5 Лиз Карлайл получает приказ о срочном переводе в Северную Ирландию, где некая радикальная группировка поставила под угрозу мирный процесс. И когда исчезает один из ее подчиненных, Лиз вынуждена практически в одиночку противостоять безжалостным террористам, чьи притязания простираются далеко за пределы Ирландии.
Каким образом и почему исчез сотрудник британского посольства в ФРГ Лео Хартинг? Неужели и правда, как полагают в Лондоне, под личиной этого мелкого чиновника, который благодаря своему обаянию снискал расположение едва ли не всех дипломатов и даже их жен, много лет скрывался агент КГБ, который теперь просто ушел к своим? Поначалу эмиссар британских спецслужб Алан Тернер, которому поручено вести дело Хартинга, тоже склоняется к этой версии. Но постепенно расследование приводит его к шокирующей правде…Ветеран британских спецслужб времен «холодной войны» Нед, пригласив на встречу с курсантами легендарного Джорджа Смайли, вместе с ним вспоминает самые интересные эпизоды, имевшие место во время их «тайной службы Ее Величеству».
Герой романа Пьера Немура «Ваше здоровье, господин генерал!» — типичный персонаж авантюрно-приключенческого триллера с погонями, стрельбой, вертолетами, чудесными спасениями от неминуемой гибели в самый последний момент. Но книга несет и политический смысл.
Май 1938 года. Могла ли представить себе комсомолка Анюта Самохвалова, волею судьбы оказавшись в центре операции, проводимой советской контрразведкой против агентурной сети абвера в Москве, что в нее влюбится пожилой резидент немецкой разведки?Но неожиданно для нее самой девушка отвечает мужчине взаимностью. Что окажется сильнее: любовная страсть или чувство долга? Прав ли будет руководитель операции майор Свиридов, предложивший использовать их роман для проникновения своего агента в разведку противника в преддверии большой войны?
Магнус Пим, советник британского посольства в Вене, внезапно исчезает. Все считают его дезертиром. Скоро выясняется, что Пим был связан с вражеской разведкой. Коллеги Пима и их соперники начинают розыск шпиона-двойника, приводящий к самым неожиданным результатам.Авторский вымысел в романе удачно сочетается с реальными фактами, что дало право мировой прессе назвать его самым интересным и убедительным произведением о деятельности английских спецслужб.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.