Белава: Царская чародейка - [33]

— Мертвые мстят за поруганный покой. Проклят будет каждый, кто покусится на покой властелина. Это же альвийская магия! Дарислав, снимай кольчугу. Катай, положи топор. Это его вещи, Аэрика.

— Чего это я должен ложить топор? — обиделся Катай не меньше своего дядьки. — Я его нашел.

— Лучше верни хозяину, иначе беды не миновать, — настаивал Радмир.

Конец спорам положил Дарислав, кое-что знавший о древней магии темных альвов. Он еле стянул кольчугу, которая за это время стала немного меньше, слегка сдавив ему ребра. Белава подошла и с интересом наблюдала, как Радмир принял от товарища кольчугу и с почтением положил ее на каменную фигуру, лежащую на крышке саркофага. Катай с недовольством отдал топор, который успел сильно оттянуть юноше руки, опасно наклонившись лезвием вниз, и витязь вложил топор в руки изваянию.

— Должны еще быть корона и щит, — сказал он.

— Там щит, — Белава указал рукой вправо, когда о ттуда вернулся очередной искатель. — А корона у той стены на мертвеце.

— Что? — фальцетом воскликнул Гарко и спрятался за брата.

— Ты чего? — удивилась чародейка.

— Да я это, людей и нелюдей не боюсь, а перед покойниками робею.

— Так в усыпальницу же лез, — усмехнулась девушка.

— Бесы попутали, — покаянно опустил голову мужик.

Радмир тем временем подобрал щит, сходил за короной, которая висела на обломке шеи скелета, череп же лежал на полу рядом, раскрошенный. Мужчина вернул властителю все, что принадлежало тому и снова опустился на одно колено. Мужчины склонили головы, Белавы на всякий случай опять поклонилась.

— Идемте, — сказал Радмир. — Отсюда хода дальше нет. Нужно возвращаться к развилке.

— К тварям? — передернул плечами Катай.

— Если они там еще есть, — с сомнением ответила Белава.

Путники вздохнули и пошли в обратный путь. Радмир приотстал, удерживая девушку рядом с собой, остановился, вынуждая и ее остановиться, потом нежно погладил по лицу и, плюнув на блюстителей нравственности, ушедших вперед, поцеловал.

— Пошли догонять, — шепнул он, и оторопевшая чародейка послушно пошла следом.

Глава 18

Высокий утес возвышался над стремительной и широкой рекой Великой. Восходящее солнце золотило кроны деревьев. Величественный пейзаж заставлял затаить дыхание и вовсе замолчать на несколько мгновений. Но тому, кто сидел на самом краю утеса была безразлична красота этого места. Длинные черные пряди лениво шевелил ветер, крылья безвольно распластались по земле. Демон смотрел вниз с утеса на бегущие воды реки, в золотистых сейчас глазах застыла тоска. Демон в который раз горько усмехнулся, сожалея о своем бессмертии, он устал. Устал от этого мира, от его обитателей, устал от своей черноглазой подруги, которой всегда и всего было мало. Когда — то он дышал полной грудью, когда-то он был велик, когда-то его окружали земли его родного мира, когда-то…

Этот мир стал его темницей, его наказанием, его вечным проклятьем. О, они знали, как наказать его, это только он не понимал, что это настоящая пытка, которая была более жестока, чем лишение самой бесконечной жизни. По началу он думал, что получил то, о чем мечтал… Глупец! Как же горько было узнать, что все это так быстро наскучит, а вернуться назад нельзя. Сейчас бы демон многое изменил, но даже демоны не властны над временем, оно сильней всех. Проклятое бесконечное время. Вечность стала вечными муками от одиночества. Даже демонам сложно быть одинокими. Он так устал и так отчаялся, что влачил свое пустое существование только потому, что не мог его прекратить. И вдруг это чудо! Даже демоны верят в чудеса.

Девчонка с изумрудными глазами, которая несла в себе все, что было ему дорого. Сначала этот безумный дурманящий запах, который оказался запахом родной крови, потом показала ту, кем она может быть. И ведь можно убрать человеческий облик, и тогда останется только пламенноволосая демоница с зеленым сиянием глаз. И тогда этот мир вновь обретет краски, вновь наполнится жизнью! И даже если она захочет остаться человеком, он не будет против, потому что в ней сила его мира, а это уже не мало. Девчонка стала его целью, центром его вселенной, его наваждением и сжигающей страстью, вот только… Только он опять ее упустил. Демон зло ударил кулаком по утесу, и вниз посыпались отбитые им камни. Он чувствовал ее, был совсем близко, и вдруг все пропало, как сквозь землю провалилась. Демон упрямо сжал кулаки.

— Найду, все равно найду! — упрямо повторил он и взмахнул крыльями…

Путники остановились на привал. Ехали они уже долго, Белава даже не думала, что погнала мужчин так далеко, но факт оставался фактом, уже несколько часов пути, а пол был по прежнему каменный, и развилки все еще было не видать. За готовку взялся Радмир, сказав, что ей надо отдохнуть. И хотя девушка чувствовала прилив сил, возражать не стала. Она отправила вперед искателя, и теперь сидела задумавшись, пока он не вернулся. Нет, она не думала о поцелуе витязя, хотя он все еще жег ее губы, заботило ее совсем другое. Никогда демоническая сущность не вела себя так… самостоятельно. Зверь всегда был покорен ей, а вот демоница сегодня напугала ее своими мыслями. И хорошо, что Белава оказалась сильней и легко подавила ее желания, но призывать эту силу чародейке теперь лишний раз не хотелось. Придется справляться человеческими силами. В принципе, ими она тоже неплохо управлялась. И все-таки, почему вдруг такая знакомая и даже родная личина Зверя приняла здесь совсем иные формы? Что вытащило из ниоткуда существо с пламенем на голове? Может близость демона как-то повлияло на перемену личины? Неожиданно в голове всплыло воспоминание о поцелуе Вогарда, когда он перепутал их с Милавой, и уж совсем неожиданной стала сладкая судорога, которая свела тело девушки. Она порывисто вскочила, передернулась и постаралась отогнать от себя ненужные воспоминания.