Бегство с планеты обезьян - [25]

— Какая разница? Вы все — шайка мартышек, — злобно сказал Бэйтс.

— Это уже слишком! — прервал его Корнелиус. — Прекратите ваши оскорбления, мистер Бэйтс. Постарайтесь не употреблять слово «мартышки» по отношению к нам, так как нас оно оскорбляет.

— Какие вы чувствительные, — съехидничал Бэйтс, — особенно, если учесть, что вы разнесли в клочья планету.

— Я, как археолог и историк, изучил множество исторических свидетельств и фактов и пришел к выводу, что оружие, уничтожившее Землю, было изобретено человеком.

— Но воспользовались им, по всей вероятности, вы.

— Возможно, — ответил Корнелиус. — Но я также знаю, что у людей есть своеобразная привычка убивать себе подобных.

— Хорошо, мы можем допустить, что человеческая цивилизация пришла в упадок, — сказал Хаслейн. — Но мы хотим знать, как именно это происходило и как обезьянам удалось занять место людей. Корнелиус, у вас как у историка, вероятно, есть на этот счет своя теория?

— Насколько нам известно, все началось с какого-то вируса, поражавшего собак.

— И котов, — добавила Зира.

— И котов. Миллионы их умерли. Несмотря на карантин, вирус распространился. Кончилось тем, что у людей погибли все домашние животные. И тогда люди стали брать обезьян в свои дома. Эти обезьяны не умели разговаривать, но все же они были умнее собак и кошек, а люди отбирали самых способных и умных для получения потомства. Примерно через двести лет обезьяны стали уже не просто домашними животными, они превратились в прислугу.

— Как собаки, стерегущие овец? — спросил Амалфи.

— Разве собака может застилать постель, убирать, готовить? Обезьяны выполняли всю грязную работу. Работали на фабриках и заводах, мыли посуду в столовых.

— Удивительно! — воскликнул Хаслейн. — А что произошло дальше?

— Они восстали, — с гордостью сказала Зира. — Они поняли, что они — рабы.

— Пока они были животными, — продолжил Корнелиус, — они не чувствовали себя эксплуатируемыми, но когда у них стало появляться сознание, они начали бороться против рабства, бороться сообща.

Хаслейн весь обратился в слух.

— Продолжайте, пожалуйста, профессор Корнелиус, — сказал он.

— Сначала обезьяны могли только рычать в знак отказа. Но в один исторический день появился шимпанзе, которого звали Алдо. Он мог говорить. Алдо сказал слово, которое обезьяны слышали от людей сотни раз слово: «Нет!».

— Похоже, вы гордитесь им, — заметил Хаслейн.

— Конечно. Это самое почитаемое имя у обезьян.

— Вот как это началось, — задумчиво проговорил Хаслейн и вновь обратился к шимпанзе.

— Но что стало с людьми?

— Точно нам неизвестно.

— Видимо, обезьяны их просто перерезали? — ухмыльнулся Бэйтс.

— Скорее всего, они сами перерезали друг друга, — ответила ему Зира.

— Включите проектор, фильм Б-3,— распорядился Бэйтс.

На экране появились Корнелиус и Зира, заснятые на пленку во время первого заседания президентской комиссии. Послышался голос Корнелиуса:

«В нашем мире обезьяны говорят, а люди — это примитивные животные».

— Это ваши слова? — спросил Бэйтс у Корнелиуса.

— Да.

— Значит, в вашем мире люди примитивны, — сказал Бэйтс. — А они счастливы?

Корнелиус отвел взгляд от впившихся в него пронзительных глаз.

Тот повторил вопрос:

— Я спрашиваю: они счастливы?

Ответа не последовало.

— Так что же произошло с человеческой цивилизацией, профессор Корнелиус? — мягко спросил Хаслейн. — Если бы ее победили обезьяны, то наверняка у вас остались бы тому подтверждения. Вы бы гордились таким триумфом.

— После восстания обезьяны поработили людей, так? — настаивал Бэйтс. — Из-за мести. Убили наиболее умных, уничтожили цивилизацию.

— Нет! — воскликнула Зира. — Не так!

— Как обращались с людьми в ваше время? — спросил Амалфи. — Что бы произошло со мной, попади я к вам?

— Я не знаю, — ответила Зира.

— Ах так, — сказал Бэйтс. — Вы в этом уверены? Прокрутите пленку Б-5.

Экран опять ожил. Зира отвечала на вопросы комиссии. «Что же касается людей, — говорила она, — …то я, вскрыв… Извините, обследовав тысячи из них, встретила только двоих, которые могли говорить».

— Кто были эти двое? Полковник Тэйлор и кто еще? — громко спросил Бэйтс.

— Я никогда не встречала полковника Тэйлора, — сказала Зира.

— Вы же прибыли сюда на его корабле, — напомнил Хаслейн.

— Включите отмеченный кусок пленки Б-5, только звук, — приказал Бэйтс в переговорное устройство.

Послышался голос Зиры: «Что же касается людей, — говорила она, — … то я, вскрыв… Извините, обследовав тысячи из них…»

— Что это за слово, на котором вы запнулись? — спросил Бэйтс. — Что вы боялись произнести перед комиссией?

— Я не помню, — нервно ответила Зира. — Я ничего не боялась.

— Не помните? Как же! Мы освежим вам память. Включите монтаж.

«Вскрыв… вскрыв… вскрыв…» — повторял голос Зиры.

— Продолжите слово, мадам Зира!

Она улыбнулась:

— Похоже, что я слегка заикалась.

— Молодчина! — шепотом поддержал ее Корнелиус.

— Я так понимаю, что вы не желаете рассказать о своих отношениях с полковником Тэйлором.

— Мы никогда не…

— Это мы уже слышали, — перебил Амалфи. — Лучше скажите правду, и мы оставим вас в покое. Мы все равно все узнаем, так что не создавайте себе осложнений.

— Нам не о чем рассказывать, — ответил Корнелиус.