Бегство Отщепенца - [39]

— Не знаю, — задумчиво ответила Женя. — Но я уверена, что для этого были веские причины. Наставники нечего не делают необдуманно. Они скрупулёзны во всём, даже в мелочах. А тут ведь речь идёт о таком важном деле, как Испытание!

— Помните как в «Переландре» у Льюиса? — неожиданно произнёс Робин. — «Только не думайте, что меня выбрали потому, что я какой-то особенный. Никогда не поймёшь, почему нас избирают для того или другого дела. А если и узнаешь причину, она не даст пищи тщеславию».

Друзья удивлённо уставились на Робина.

— Ты что же — всю «Переландру» наизусть выучил, что ли? — восхищённо посапывая, поинтересовался Хомяк.

— Нет, конечно, — скромно ответил Робин, пожимая плечами. — То есть не всю и не совсем наизусть. Но кое-что и в самом деле помню дословно. Само как-то запомнилось.

— Ну вот вам и ответ, — наконец-то улыбнувшись, сказала Женя. Ей стало намного легче, когда она открыла друзьям свою заветную тайну. Это признание словно освободило её от тяжёлого и ненужного груза. — Надеюсь, никто из нас с автором «Переландры» спорить не собирается?

— Да нет, — вразнобой ответили друзья. — Что уж тут спорить?

Обстановка явно разрядилась: от неприятной скованности не осталось и следа.

Теперь друзья начали непринужденно задавать Кандидатам самые разные, даже, казалось бы, совсем не относящиеся к делу вопросы. Ведь единственной целью этого дружеского Совета было помочь Робину и Луше самим решить, кто же из них пойдёт на Испытание.

— А попробуйте-ка теперь вспомнить свои заветные желания с самого детства, — видимо, очень обрадовавшись собственному остроумию, радостно шлёпнул себя по коленке Хомяк.

— Ну, я-то своего детства совсем не помню, — грустно сказал Робин.

— Ну, тогда постарайся вспомнить, чего тебе больше всего хотелось с того момента, когда ты начал себя осознавать личностью, — подсказал Крот.

— А я детство своё вроде бы и не забыла, а вот чего мне тогда больше всего хотелось, вспомнить сейчас не могу… — задумчиво произнесла Луша.

Вдруг Робина осенило:

— А помнишь, что ты мне сказала тогда в Лесу, при встрече?!.

— Нет, не помню, — призналась Луша. — А что?

— Ты тогда сказала, что больше всего на свете хочешь стать мамой! — без всякой задней мысли, очень обрадованный, что его не подвела память, воскликнул Робин.

— Да? Что ж, наверное, так оно и было. Потому, что я действительно очень хотела в то вормя. Вернее, я всегда хотела иметь свою семью и собственных детей.

Голос девушки становился всё глуше и глуше, и вдруг, неожиданно для всех, она горько расплакалась. Слёзы лились по её щекам, — она едва успевала вытирать их ладонями, а они продолжали беспрерывно струиться.

Друзья молча переглянулись и притихли.

— Но ведь, если Кандидат успешно проходит Испытание, он уходит в Грот навсегда. А жители Грота не должны иметь своей семьи. Они сознательно заранее жертвуют личной жизнью ради выполнения миссии, — заметил Крот. — Разве ты не знала этого, Луша?

— Знала… Знаю… — сквозь слёзы проговорила она. — Я и отказываюсь от семьи… Ради миссии… — голос её снова дрогнул, и высохшие было слёзы вновь ручьём потекли из глаз.

Все почему-то одновременно повернулись к Робину и выжидательно уставились на него.

— Луша, пожалуйста, уступи мне своё право Кандидата. Разреши мне пройти Испытание, — мягким голосом, но в то же время уверенно и твёрдо предложил Робин.

— Хорошо, — только и сказала Луша. Лицо её неожиданно просияло, а слезы прекратились.

Найдя наконец решение, друзья стали потихоньку расходиться, Крот с Хомяком, покидая поляну, уже увлечённо болтали о своих последних находках на раскопках. Казалось, они совсем позабыли, что всего несколько минут назад были участниками важного Совета. Робин и Луша отправились домой вместе — им было по пути. А Женя, никому не сообщив о своих планах, отправилась на южную окраину Деревни, в небольшой деревянный домик, в котором жил Лоиз.

Свет в окошках горел: судя по всему Лоиз был дома. Женя громко и решительно постучалась в дверь.

— Открыто, — сразу же раздался голос Лоиза.

Женя вошла. Уже из прихожей она заметила в глубине комнаты склонённую за письменным столом стройную и подтянутую фигуру Лоиза. Наставник, по-видимому, изучал какую-то книгу. На звук шагов гостьи он даже не обернулся.

— Можно? — слегка оробев, спросила Женя.

— Можно, — просто ответил Лоиз, по-прежнему не поворачивая головы.

Женя прошла и тихонько села на стул, который стоял напротив письменного стола. «Как будто ждал меня, стул напротив поставил», — почему-то подумалось ей.

Наконец Наставник оторвал глаза от книги и долгим изучающим взглядом посмотрел на Женю. Она молчала, собираясь с силами, чтобы задать Лоизу свой главный вопрос.

Но Лоиз заговорил первым. Он спокойно спросил:

— А почему ты решила прийти именно ко мне, а не к Сысою?

— Какая разница? — не слишком тактично, вопросом на вопрос ответила Женя. — Вы же всё равно решаете вместе.

Оба выжидающе помолчали.

— Так, значит, всё-таки выбрали Робина… — не спросил, а скорее констатировал Лоиз. — А ты, видимо, хочешь узнать, можно ли тебе тоже стать Кандидатом, когда объявят следующий набор?

Не успев удивиться тому, что Лоиз так быстро прочитал её мысли, Женя согласно кивнула.