Бегство охотника - [6]
Следом за надувными куклами шли музыканты: оркестры барабанщиков, струнные оркестры, уличные музыканты-марьячи, марширующие отряды зуавов, марширующие гитаристы, исполняющие фадо. Акробаты на ходулях и жонглеры. Порхающие словно птицы девушки-танцовщицы в недошитых карнавальных костюмах. Поскольку рядом была Елена, Рамон старательно избегал пялиться на их сиськи… ну, или по крайней мере делал это так, чтобы она не замечала.
Прилегающие к главной улице переулки тоже были забиты до отказа. Кофейные киоски и торговцы ромом; пекари, предлагавшие печенье в форме чупакабр или красножилеток; тележки, с которых торговали жареной рыбой, лепешками и плодами местных деревьев; уличные артисты, музыканты, фокусники и карточные шулера — все старались извлечь из импровизированного фестиваля максимум прибыли. Первый час Рамон почти получал от этого удовольствие. Потом непрерывный гам, толкотня и запах пота начали действовать ему на нервы. Елена полностью впала в детство — восторженно визжала как маленькая, таская его за руку от одного места к другому и тратя его деньги на сладкую вату и сахарные черепа. Ему удалось сбавить ее темп, купив немного настоящей еды — вощеный бумажный пакет шафранного риса, острого перца и жареного маслокрыла, а еще высокий, узкий стакан ароматизированного рома, — и они, выбрав подходящий холмик в ближайшем парке, посидели на траве, глядя на медленно текущую мимо них людскую реку.
Елена как раз облизала жирные от еды пальцы и прижалась к нему, будто цепью обвив его плечо рукой, когда Патрисио Галлегос увидел их и медленно направился по склону в их сторону. Походка у него была неровная: сказывался перелом бедра, полученный им во время оползня. Геологическая разведка — работа небезопасная. Рамон наблюдал за его приближением.
— Привет, — произнес Патрисио. — Как дела?
Рамон пожал плечами — вернее, попытался, поскольку Елена продолжала цепляться к нему как плющ.
— А у тебя? — поинтересовался Рамон.
Патрисио помахал рукой — типа ни шатко ни валко.
— Обследую солевые залежи на южном побережье для одной корпорации. Работа нудная, но платят регулярно. Не то что на вольных хлебах.
— В наше время не до выбора, — заметил Рамон, и Патрисио кивнул, будто тот сказал что-то особо мудрое. На улице под ними медленно разворачивалась, щелкая своими дурацкими челюстями, надувная чупакабра.
Патрисио не уходил. Рамон прикрыл глаза рукой от солнца и внимательно посмотрел на него.
— Что? — спросил он.
— Слышал про посла с Европы? — спросил Патрисио. — Ввязался в драку в «Эль рей». Какой-то псих пырнул его то ли бутылочным горлышком, то ли еще чем таким.
— Правда?
— Правда. Он умер прежде, чем его успели привезти в больницу. Губернатор кипятком писает от ярости.
— А мне-то ты чего об этом рассказываешь? — спросил Рамон. — Я не губернатор.
Елена так и сидела рядом с ним, неподвижная как изваяние, глаза ее сощурились от внезапного осознания того, что произошло накануне. Рамон взглядом пытался заставить Патрисио уйти или хотя бы заткнуться, но тот не замечал — или не хотел замечать.
— У губернатора и так полно хлопот с прилетом эний. Теперь ему еще придется выслеживать того парня, что пришил посла — надо же ему показать, что в колонии поддерживается законный порядок и все такое. У меня двоюродный брат у старшего констебля работает, так они там с ног сбились.
— Угу, — кивнул Рамон.
— Я просто подумал… ну… Ты ведь ошиваешься иногда в «Эль рей».
— Не вчера, — насупившись, буркнул Рамон. — Можешь сам у Микеля спросить. Я там не весь вечер провел.
Патрисио улыбнулся и осторожно шагнул назад. Чупакабра испустила негромкий электронный рык, и окружавшая ее толпа разразилась хохотом и аплодисментами.
— Ну ладно… — протянул Патрисио. — Я просто думал. Ты же понимаешь…
Разговор как-то скис. Патрисио улыбнулся, кивнул и захромал вниз по склону.
— Это ведь не ты, правда? — наполовину прошептала, наполовину прошипела Елена. — Не ты убил этого гребаного посла?
— Никого я не убивал, тем более европейца. Что я, дурак, по-твоему? — отозвался Рамон. — Почему бы тебе не посмотреть этот твой гребаный парад, а?
Когда веселье начало выдыхаться, уже сгустилась ночь. У подножия холма, на поле у дворца подожгли огромную кучу дров, которыми была обложена фигура Горе-Старца — мистера Хардинга, как называли его колонисты с Барбадоса — наспех сколоченное изваяние, гротескная карикатура на европейца или norteamericano,[4] с выкрашенными зеленым щеками и длиннющим как у Пиноккио носом. Костер разгорелся, и исполинская кукла начала размахивать руками, крича, будто от боли, и Рамона вдруг пробрал озноб, словно ему предоставили сомнительную возможность созерцать мучения души, обреченной на геенну огненную.
Подразумевалось, что Горе-Старца испепеляли все людские невзгоды минувшего года, но, глядя на то, как извивается в огне кукла, слушая ее усиленные электроникой стоны, Рамон не мог отделаться от мысли, что это сгорает его удача и что с этой минуты его не ждет ничего, кроме невзгод и лишений.
И одного взгляда на Елену — продолжавшую молча сидеть с накрепко сжатыми, побелевшими губами с того самого момента, когда он нарычал на нее — хватило, чтобы подсказать: пророчество это начнет сбываться очень и очень скоро.
При странных обстоятельствах умирает десница владыки Вестероса. Король Роберт со свитой отправляется на север к давнему другу Эддарду Старку, чтобы предложить тому занять место погибшего… Скрывающиеся в вольных городах потомки свергнутой Робертом династии Таргариенов вынашивают планы возвращения Железного Трона, но для этого им нужно заручиться поддержкой самого могущественного кхала великой степи. За спинами героев уже плетутся сети интриг, и никому не известно, какая фигура окажется очередной жертвой в игре престолов.
Лорды и герои, воины и чернокнижники совершают великие деянии и предательства, плетут политические интриги, борются за власть, любят и погибают – все ради того, чтобы исполнилось древнее пророчество о мире Семи Королевств – мире суровых земель вечного холода и цветущих земель вечного лета.Первая часть саги Джорджа Мартина с уникальными иллюстрациями канадского художника Тэда Нэсмита.
Тирион Ланнистер еще не стал заложником жестокого рока, Бран Старк еще не сделался калекой, а голова его отца Неда Старка еще не скатилась с эшафота. Ни один человек в Королевствах не смеет даже предположить, что Дейенерис Таргариен когда-нибудь назовут Матерью Драконов. Вестерос не привел к покорности соседние государства, и Железный Трон, который, согласно поговорке, ковался в крови и пламени, далеко еще не насытился. Древняя, как сам мир, история сходит со страниц ветхих манускриптов, и только мы, септоны, можем отделить правдивые события от жалких басен, и истину от клеветнических наветов. Присядьте же поближе к огню, добрые слушатели, и вы узнаете: – как Королевская Гавань стала столицей столиц, – как свершались славные подвиги, неподвластные воображению, – и как братья и сестры, отцы и матери теряли разум в кровавой борьбе за власть, – как драконье племя постепенно уступало место драконам в человеческом обличье, – а также и многие другие были и старины – смешные и невыразимо ужасные, бряцающие железом доспехов и играющие на песельных дудках, наполняющее наши сердца гордостью и печалью…
Великая битва окончилась, но будущее Семи королевств снова висит на волоске – новые опасности грозят державе со всех сторон. На востоке Дейенерис Таргариен – последняя из дома Таргариенов – со своими тремя драконами правит городом, построенном на прахе и смерти. Её окружают враги, и имя им легион. Многие герои устремились в путь ко двору королевы Дейенерис. Но среди них есть и юноша, который отправляется в путешествие, затаив совершенно иной замысел. На севере простёрлась колоссальная Стена из льда и камня – крепость, что сильна лишь людьми, которые ее охраняют.
Порвалась дней связующая нить — и дни вечного лета сменились днями зимы. Зимы голода, тревоги и смерти. Ибо мертвы высокие лорды, хранившие мир в королевствах, пали жертвами черного предательства — и воцарился над миром кровавый хаос войны. Ибо подняли головы грозные властители — и началась великая битва, в которой наградою победителю станет Железный Трон Семи Королевств.Страшные настали времена — времена отваги и отмщения, интриги и магии. Ныне дева повстречает безумца, а брат занесет меч на брата. Ныне убитые восстанут — и пойдут тропою Тьмы.
В лесной сторожке молодой человек дважды увидел один и тот же сон о событиях времен войны, которые на самом деле происходили тогда на этом месте. Тогда он выдвинул гипотезу: природа записывает и хранит все события. В местах пересечения временных потоков наблюдатель может увидеть события из другого временного потока. Если найти механизм воспроизведения, станет действовать закон обратимости.
Сигом прилетел исследовать планету, очень похожую на Землю. Здесь есть море и берег, солнце и небо. Надо было работать, действовать, но сигом только сидел на берегу, смотрел на море и размышлял. Такое с ним случилось впервые.
Несколько лет назад Владимир Левицкий сильно пострадал при пожаре. Он получил ожоги и переломы, а кроме того, ему раздробило рёбра, и врачам пришлось удалить у него правое лёгкое и часть левого. Теперь же он — неоднократный чемпион Европы по лёгкой атлетике и представляет СССР на международных соревнованиях. Возможно ли это?
К воспитателю пришел новый ученик, мальчик Иосиф. Это горбатый калека из неблагополучной семьи, паралитик от рождения. За несколько операций медики исправили почти все его физические недостатки. Но как исправить его тупость, его дикую злобу по отношению к взрослым и детям?
К воспитателю пришел новый ученик, мальчик Иосиф. Это горбатый калека из неблагополучной семьи, паралитик от рождения. За несколько операций медики исправили почти все его физические недостатки. Но как исправить его тупость, его дикую злобу по отношению к взрослым и детям?
Об озере Желтых Чудовищ ходят разные страшные легенды — будто духи, или какие-то чудища, стерегут озеро от посторонних и убивают всякого, кто посмеет к нему приблизиться. Но группа исследователей из университета не испугалась и решила раскрыть древнюю тайну. А проводник Курсандык взялся провести их к озеру.