Беглый огонь - [53]
– Я похож в этом городишке на Диогена с лампой: ищу человека.
Хм… Если он на кого и похож, так это на старика разбойника на пенсионе. В этих нехилых ручонках легко можно представить себе и фомку, и кистенек, но уж никак не греческую лампу.
– Успешно? – спрашиваю.
– Что? – переспросил он, занятый своими мыс-лями.
– Поиски.
– Тщетны. Может быть, это вообще занятие глупое? Но я надеюсь. Пока надеюсь. К сожалению, мир этот полон полуфабрикатов, которые так и не потрудились стать людьми! А в вас… – Он прищурился, стараясь сфокусировать взгляд. – По-моему, вас тоже воротит от окружающего.
– Отнюдь.
– Я, по-видимому, не вполне точно выразился… Просто вы не приемлете цинизм происходящего. Что-то выдает в вас романтика.
– Наверное, стрижка.
Он обозрел мою светлую голову, произнес: «О!» – и забулькал смехом. Снял очки, и стало очевидно: ему далеко за семьдесят. Отер слезы:
– Вот видите. Вы даже не представляете себе, как давно я не слышал хорошей шутки. Все или мусолят вычитанные в «СПИД-Инфо» анекдоты, или ржут над тем, над чем мне даже улыбнуться совестно. Помните, у Довлатова…
– «Человек, меняя язык и родину, теряет способность шутить»?
– Вот именно! Вы понимаете? Похоже, мы все уже потеряли эту способность и смотрим на окружающее или со страхом, или с осуждением. А в анекдотах о новых русских куда больше зависти, чем хохмы.
– Разве?
А вот интересно, как этот старичок с внешностью медвежатника и речью отставного гимназического учителя русской словесности вообще забрел в сей премилый кабачок? Я-то, понятно, по глупости. А вот сего патриарха в приступах немотивированной дурости заподозрить сложно.
Но дедушка помутнел взглядом, уставившись на мою бутылку. Его стаканчик был пуст.
– Угощайтесь, – произнес я.
– Почему нет? – воздел вверх брови профессор, ловко плеснул себе джина, отхлебнул, почмокал с видом знатока. – Неплохо. Раньше здесь водилось недурное шотландское виски, но потом – перевелось. Здешним завсегдатаям, по правде, все равно, что пить. Лишь бы этикетка поавторитетнее да бутылка подороже. – Старик задумался, закончил: – Как часто люди похожи на такие вот «паленые» бутылки. Этикетки сияют, все в медалях, а внутри – перебродившая сивуха, не способная вызвать ничего, кроме головной боли.
Старик замолчал, уставившись в ведомую ему точку на столе, произнес, чуть опустив голову, что, по-видимому, должно было означать поклон:
– Юрий Владиславович Гриневский. Профессор филологии. – Губы его чуть скривились в иронической усмешке. – В этом городке меня еще называют Бедный Юрик. Похож?
Я пожал плечами.
Он снова налил джину, выпил, опустил очки на стол. Глаза у него оказались темными, почти черными, и совсем не старческими. Профессор уставил взгляд в дальнюю стену заведения, произнес, следуя куда-то за лишь ему ведомыми мыслями:
– А другие похожи на бабочек…
– Что?
– Люди. На бабочек. Но не живых, а коллекционных. Красивы, элегантны и мертвы. И знаете, что еще пришло в голову? Что можно сказать о людях, коллекционирующих высохшие трупики несчастных насекомых? Это что, властолюбие в сочетании с трусостью, доведенные до абсолюта? Не знаете? Вот и я не ведаю.
Профессор почмокал влажными губами.
– Вам плеснуть еще? – вежливо осведомился я.
– Спасибо, нет. Может быть, лучше я угощу вас, э…?
– Олег, – поспешил я поправить собственную неловкость.
– Олег. Славное имя. По некоторым исследованиям, от скандинавского Халег, «святой». И хотя Рюриковичи ввели в свою родословную легендарного Олега Вещего, никакими источниками его существование не подтверждено.
Глаза филологического старца уставились на меня серьезно и требовательно, словно я теперь же должен был развеять его сомнения: а не мираж ли я? По правде сказать, и сам не знаю. Если жизнь в этом сонном городишке так похожа на знойное колеблющееся марево, которое может разнести первый же порыв ветра, то моя собственная… Стоп. Похоже, я успел выпить лишнего.
– Я не столь легендарен.
– Но вы нездешний?
– Это как сказать… – философически замечаю я.
– Так как насчет коньяку? Я намерен вас угостить. За знакомство.
Почему не унимается изрядно набравшийся рефлексирующий старец, мне неведомо. Но лучше держать с ним ухо востро: никогда нельзя ручаться за девственное прошлое и безмятежное настоящее вот таких вот тихих профессоров на пенсионе: шмальнет – не промахнется.
– По-моему, как раз коньяк здесь не лучшего качества, – осторожно замечаю я.
– Пустое. Мне принесут славный.
– Вы завсегдатай?
– Я – патриарх. И все бывающие здесь стриженые недоумки – мои ученики. Вернее, подсобнички моих учеников.
– Филологов?
– Понимаю ваше недоумение. Я очень похож на ученого?
– Частично.
– Я занимался китайской филологией. Сравнительным анализом поэтических текстов Танской и Сунской эпох. Вам это о чем-нибудь говорит?
– Эпоха Тан – золотой век китайской поэзии, Сун – всего лишь серебряный.
– Немного по-варварски, но неплохо. Так вот, интересуясь поэзией, живописью и каллиграфией, естественно, большое внимание я уделял в свое время и китайским боевым искусствам, не вполне обоснованно называемым и у нас, и на Западе кун-фу. А родился я на самом краю империи, в Хабаровском крае, и китайцев в детстве видел куда больше, чем славян. – Старик задумался, произнес: – Все это длинно и неинтересно. Просто… Такая вот странная закономерность: из всей высокой науки, что пытался я вложить в умы и сердца лучших моих учеников, они пренебрегли всем, кроме грубого унифицированного рукопашного боя. Того, что я знал еще будучи шестнадцатилетним подростком. Но я знал и другое: разрешение на применение смертоносного искусства можно почувствовать в себе только после овладения всей суммой духовной культуры… Кому нужна культура духа?.. А сегодня я хочу напиться.
Сергей Дорохов оказывается в центре невероятной комбинации, задуманной могущественной финансовой группировкой. Кто он? Банкир? Офицер спецподразделения? Проходная «пешка» или «джокер», хранимый до поры? Этого не знают ни окружающие, ни противники, ни он сам…
Олег Дронов, бывший аналитик службы разведки, оказывается втянутым в разборку мафиозных группировок: одной – традиционной, другой – специализирующейся на сексуальных преступлениях. Он понимает, что за видимой схваткой стоит третья, более могущественная сила. Кланы бизнесменов, политиков и криминальные структуры ведут борьбу за власть и влияние в стране. Миллионы долларов, тысячи людских жизней, будущее России – вот ставка в жестокой игре.
Героиня романа Алена потеряла родителей много лет назад и ничего не помнит о своем прошлом. Но, оказавшись в центре жестокой игры могущественных криминальных сообществ, она, как раньше ее родители, вступает в схватку с жуткой реальностью, именуемой «белой смертью». Кажется, когда вокруг царят трусость и предательство, когда ставки велики, а противники безжалостны, возможности уцелеть нет. Но в минуты смертельной опасности даже беззащитный котенок становится барсом...
Каждое время выбирает своих героев, и герои сами для себя решают, как существовать в этом времени. Алена Егорова сразу поняла, что ее подставили, когда нашла в своей комнате пистолет, из которого был убит депутат. И решила, что может спастись только бегством. Но когда за тобой охотится мощная спецслужба, надежды на спасение нет. Остается взять в руки оружие, чтобы достойно ответить всем. Тем более, что она — мастер спорта по стрельбе. Но молодая девушка никак не ожидала, что ей на помощь придет старый знакомый Влад — непревзойденный «маэстро» схватки...
Олег Дронов, бывший аналитик службы разведки, становится обладателем сведений о скандальных досье, позволяющих сделать ведущих политиков и бизнесменов России послушными марионетками. Он попадает в круг интересов некоей Организации, жаждущей получить полную власть в стране. Дронов ищет досье, а Организация ведет охоту на Дронова, используя шантаж, похищение детей, убийства. Олегу Дронову необходимо найти и уничтожить секретные бумаги и саму Организацию...
Олег Гринев, брокер по прозвищу Медведь, решается на небывалую по масштабам финансовую операцию. Но некто, предпочитающий оставаться в тени, просчитывает все, даже боль личной трагедии гениального брокера. В решающий момент только вера, честь и достоинство, совсем не те категории, которыми сегодня принято манипулировать, неожиданно спасают Олега.
Уходит в прошлое царствование императора Александра Первого. Эпоха героев сменяется свинцовым временем преданных. Генералу Мадатову, герою войны с Наполеоном, человеку отчаянной храбрости, выдающемуся военачальнику и стратегу, приходится покинуть Кавказ. Но он все еще нужен Российской империи. Теперь его место – на Балканах. В тех самых местах, где когда-то гусарский офицер Мадатов впервые показал себя храбрейшим из храбрых. Теперь генералу Мадатову предстоит повернуть ход Турецкой войны… Четвертая, заключительная книга исторической эпопеи Владимира Соболя «Воздаяние храбрости».
Трудно представить, до какой низости может дойти тот, кого теперь принято называть «авторитетом». Уверенный в безнаказанности, он изощренно жестоко мстит судье, упрятавшей на несколько дней его сына-насильника в следственный изолятор.В неравном единоборстве доведенной до отчаяния судьи и ее неуязвимого и всесильного противника раскрывается куда более трагическая история — судьба бывших офицеров-спецназовцев…
открыть Европейский вид человечества составляет в наши дни уже менее девятой населения Земли. В таком значительном преобладании прочих рас и быстроте убывания, нравственного вырождения, малого воспроизводства и растущего захвата генов чужаками европейскую породу можно справедливо считать вошедшею в состояние глубокого упадка. Приняв же во внимание, что Белые женщины детородного возраста насчитывают по щедрым меркам лишь одну пятидесятую мирового населения, а чадолюбивые среди них — и просто крупицы, нашу расу нужно трезво видеть как твёрдо вставшую на путь вымирания, а в условиях несбавляемого напора Третьего мира — близкую к исчезновению.
Денис Гребски (в недавнем прошлом — Денис Гребенщиков), американский журналист и автор модных детективов, после убийства своей знакомой Зои Рафалович невольно становится главным участником загадочных и кровавых событий, разворачивающихся на территории нескольких государств. В центре внимания преступных группировок, а также известных политиков оказывается компромат, который может кардинально повлиять на исход президентских выборов.
Призраки прошлого не отпускают его, даже когда он сам уже практически мёртв. Его душа погибла, но тело жаждет расставить точки над "i". Всем воздастся за все их грехи. Он станет орудием отмщения, заставит вспомнить самые яркие кошмары, не упустит никого. Весь мир криминала знает его как Дарующего Смерть — убийцу, что готов настичь любого. И не важно, сколько вокруг охраны. Он пройдёт сквозь неё и убьёт тебя, если ты попал в его список. Содержит нецензурную брань.
Название романа отражает перемену в направлении развития земной цивилизации в связи с созданием нового доминантного эгрегора. События, уже описанные в романе, являются реально произошедшими. Частично они носят вариантный характер. Те события, которые ждут описания — полностью вариантны. Не вымышлены, а именно вариантны. Поэтому даже их нельзя причислить к жанру фантастики Чистую фантастику я не пишу. В первой книге почти вся вторая часть является попытками философских размышлений.
Россия проигрывает, Россия сдает позиции, но по-прежнему Россия — крепкий орешек для всех разведок мира. Действуя по принципу — войну надо объявлять, когда она проиграна противником, западные спецслужбы нацелились очень высоко. Их задача — посадить на пост президента марионетку. Предотвратить этот тайный заговор предстоит аналитику Олегу Дронову. А на чаше весов с одной стороны — долг, честь, совесть и будущее страны, с другой — собственная жизнь и счастье близких.
Догадывался ли бывший аналитик разведки Олег Дронов, когда бросился к девушке на шоссе, что, повинуясь главному закону настоящего мужчины спасать и защищать, он лишь попадает в заранее приготовленную для него западню? Идет большая игра, и кто станет охотником, а кто добычей, решит лишь случай или Бог.
Олег Дронов, журналист и в прошлом аналитик разведки, по просьбе Анн Даниэлс, бывшей воспитанницы специального детдома, курировавшегося засекреченным НИИ, и удочеренной четырнадцать лет назад австралийской парой, попадает в городок Бактрию, чтобы найти ее приемного отца Дэвида. Сам Дэвид прибыл в город в поисках странного медальона – талисмана, уже не одно тысячелетие влияющего, по поверьям, на судьбы людей. И пропал… С беглого взгляда курортный город в мертвый сезон кажется сонным и недвижным, но сны здесь словно материализуются, сны кошмарные и нередко фатальные.