Беглецы. Неземное сияние - [49]

– Я ужасно выгляжу, верно? – вздохнула она.

– Ну разве что самую чуточку.

– Ты настоящий обольститель. – Женщина потянулась к мужу, протянула к нему руку над спящими детьми и коснулась его руки. – Мы не можем так продолжать, – сказала она. – Ты ведь это понимаешь, верно?

– Мы практически преодолели горы, Ди. Дальше будет легче.

– Или тяжелее.

– Ты веришь, что мы направляемся в безопасное место, где сможем выжить? И возможно, вернуть то, что потеряли?

– Я не знаю, Джек.

– Ты должна в это верить.

– Просто нам сейчас очень трудно. И я так устала, мне ужасно хочется есть… А потом я смотрю на них и понимаю, что они страдают даже больше.

– Мы могли умереть, Ди. Все мы или кто-то из нас. Но мы уцелели. Мы вместе. Ты должна держаться за эту мысль. Позволить ей вести тебя дальше.

Утро уже подходило к концу, когда семья вышла из леса и оказалась на склоне холма, уходившего к реке. Впереди, в нескольких сотнях ярдов, появилась асфальтированная дорога. А за нею, на восток, на мили тянулась пустошь – бледная сухая земля, неровная и лишенная растительности.

Они спустились сквозь заросли полыни к берегу реки и остановились, чтобы напиться.

Джек посадил Коула на плечи и пошел через реку. Ди и Наоми следовали за ним, и он услышал, как дочка ахнула, войдя в ледяную воду.

К счастью, сейчас, в преддверии зимы, река была мелкой и даже в самом глубоком месте доходила только до колена.

Беглецы перебрались на противоположный берег и остановились на вершине небольшого холма, чтобы проверить дорогу.

Дорога оставалась пустой. Тишину нарушали лишь журчание воды и шорох ветра в траве.

К полудню с запада пришли низкие серые тучи.

Джек вышел на дорогу и увидел перед собой четверть мили пустого шоссе.

Он оглянулся – за спиной у него высились горные кряжи, пересеченные ими два дня назад. Их вершины покрывал снег.

– А что мы будем делать, если появится машина? – спросила Ди. – Мы не сможем заранее узнать, подверглись они воздействию сияния или нет.

– Нам придется быстро принимать решение, – ответил Джек. – Если мы увидим одинокую машину, у нас могут быть шансы. А если машин будет много, мы спрячемся.

После этого они двинулись на север вдоль обочины.

– Отдай мне пистолет, Ди, – попросил мужчина.

Жена протянула ему «глок». Джек вытащил обойму, проверил патроны – их осталось девять – и вставил обойму обратно.

– Ты знаешь, какое это шоссе? – спросила миссис Колклу.

– Думаю, двести восемьдесят седьмое, – предположил ее муж.

– Куда оно ведет?

– К горному хребту Тетон, а потом дальше на север, к Йеллоустону и в Монтану.

– Мы хотим попасть в Монтану? – спросила Наоми.

– Верно, – кивнул ее отец.

– Зачем?

– Потому что за Монтаной начинается Канада, и возможно, там мы будем в безопасности, – объяснил глава семейства.

Они шли несколько часов, и за это время мимо них не проехало ни одной машины. Казалось, дорога служила географической границей – для пустоши на востоке и для изножия гор на западе.

Тучи стали сгущаться, и во второй половине дня по асфальту забарабанили первые капли дождя. По прикидкам Джека, они прошли две мили, но так и не увидели никаких признаков цивилизации, за исключением телефонных столбов, идущих вдоль западной обочины.

– Нам нужно найти укрытие от дождя, – сказал мужчина, и семья направилась к деревьям – высоким стройным соснам, которые едва ли могли надежно защитить их от дождя.

Смеркалось. Лес был наполнен несмолкающим шумом дождя.

Они уселись возле одной из сосен, и Джек сразу почувствовал, как сильно у него болят ноги после пройденных по шоссе двух миль. Колени распухли, а голени ломило так сильно, словно они были готовы вот-вот развалиться на миллион крошечных осколков. Он встал и поморщился:

– Пойду поищу место получше.

– Пожалуйста, Джек, не уходи далеко, – попросила Ди.

Ее муж молча пошел по склону холма через девственный лес.

Через четверть мили лес кончился.

Джек остановился и хмыкнул.

Он повел своих близких через лес на поляну и с гордостью показал в сторону сегодняшнего места для ночлега – развалинам конюшни:

– Не «Хилтон», конечно, но там будет сухо.

Ненастье и солнце оказали на бревна такое воздействие, что они выглядели, как альбиносы. Жестяная крыша, ставшая коричневой от ржавчины, покрывала лишь половину убежища, и семья устроилась в дальнем правом углу, на единственном сухом участке.

Дождь барабанил по жестяной крыше.

– Нам повезло, что мы не в горах, там наверняка идет снег, – сказал Джек.

Сквозь дверной проем были видны струи дождя и сгущающиеся сумерки – серый свет дня постепенно становился синим.

Коул забрался к Джеку на колени и пожаловался:

– У меня живот болит.

– Я знаю, малыш, мы все проголодались, – сочувственно кивнул его отец.

– Когда мы сможем поесть?

– Завтра что-нибудь найдем.

– Ты обещаешь?

– Он не может тебе обещать, Коул, – сказала Наоми. – Он не может знать наверняка, найдем ли мы завтра что-нибудь съестное. Мы лишь можем попытаться.

Коул заплакал.

Джек поцеловал его в лоб. Волосы у мальчугана все еще были влажными.

– Не плачь, малыш, – прошептал отец.

Дождь продолжался, и все четверо оставались в своем сухом углу. Не вызывало сомнений, что в такую погоду они не смогут продолжать путь – стало так темно, что Джек не видел даже своей руки.