Беглец. Трюкач - [8]

Гутери хотел было даже повесить трубку, поскольку время шло к рассвету и его голос был хриплым со сна.

— Кто это?

Кимбл попытался коротко изложить все, что произошло в этот вечер, но ничего связного у него не получилось.

— Черт побери!

— Уолтер, не клади трубку Это Ричард Кимбл!

— Ричард? — его зловещий тон сразу сменился сочувствием. — Ричард, у тебя жуткий голос. Что случилось?

Он задыхался, выдавливая из себя слова:

— Элен умерла… Она… ее убили…

— О, Боже! — прошептал Уолтер. Последовала долгая пауза.

Гутери не был таким уж близким другом семьи, чтобы его будили среди ночи только для того, чтобы сообщить эту ужасную новость, и он, видимо понял, что дело плохо.

Прошло несколько секунд, прежде чем Кимбл смог снова говорить. Он собрался с силами и выдохнул разом:

— Уолтер, они обвиняют меня.

В голосе Гутери зазвучала профессиональная озабоченность:

— Где ты находишься?

— В полицейском участке. Я не… Я не помню, в каком именно.

— На 1-ой улице, — подсказал стоявший рядом с. Кимблом полицейский.

Гутери услышал.

— Я сейчас там буду.

Его поместили в тюрьму округа Кук без права выхода под залог. Вместо смокинга ему дали тюремный комбинезон ярких неоновых цветов. У него забрали часы и обручальное кольцо и запечатали их в пластиковые пакетики.

Кимблу казалось, что внешние события лишь отражали его внутреннее состояние. Долгими бессонными ночами лежа на грубом сбившемся матрасе, на котором и отдохнуть-то было нельзя, он восстанавливал в памяти последние секунды жизни Элен, вспоминал схватку с одноруким убийцей, надеясь найти хоть какое-нибудь доказательство, которое смогло бы оправдать его. Когда ему наконец удавалось уснуть, он и во сне опять видел Элен, держал ее в своих объятиях и наблюдал, как она умирает, как медленно жизнь уходит из нее.

Просыпаясь, он понимал, что действительность еще хуже, чем сон.

По сравнению с тюрьмой ад показался бы терпимым прибежищем. Переполненные камеры, полумрак, сырость, никаких признаков нормальных человеческих условий. Застоявшийся запах мочи, пота и влажной штукатурки.

Когда Кимбл спросил Гутери о возможности выхода под залог, тот пожал плечами и промямлил что-то о предвыборной борьбе, о судье, который хочет показать, как строго он намерен бороться с преступностью — самыми жесткими мерами.

Список дел, назначенных к слушанию; был довольно длинным. Прошла зима, наступила весна, потом лето. Когда наконец подошла очередь Кимбла, Уолтер Гутери подал заявку о продлении срока на доследование, чтобы, как он выразился, лучше подготовиться. И, может быть, найти однорукого убийцу. Кимбл постоянно спрашивал Гутери, как идет расследование, но тот обычно отвечал уклончиво.

На свидании с Гутери, за несколько дней до суда, Кимбл вдруг осознал, что он проиграет дело. Гутери и его молодой помощник Рэндолф встретились с Кимблом в тюремной комнате для свиданий. Как обычно, в основном говорил Гутери и, как обычно, он не решался смотреть в глаза Кимблу. И в тот день Кимбл понял причину.

Когда охранник провел Кимбла в помещение для свиданий, Гутери уже был там и смотрел через окно на тюремный двор. Молодой адвокат Рэндолф, потерявший всякий интерес к делу, не отрываясь вглядывался в Гутери. Уолтер лишь мельком взглянул на садившегося за стол Кимбла, небрежно кивнул ему и снова уставился в окно, словно пытался разглядеть там будущее Кимбла. Он был абсолютно серьезен, ни тени улыбки. Да и вообще в последние дни Гутери и Кимблу было не до улыбок.

Гутери откашлялся и начал, видимо, заранее подготовленную речь.

— Мы провели через частных следователей проверку более сотни безруких калек, Ричард. Мы не смогли найти его.

Кимбл сжался от холода ого тона адвоката. В нем чувствовалось то же самое, что и в тоне инспектора Келли в ту ночь, когда была убита Элен: недоверие. У Кимбла перехватило дыхание.

— Но я же знаю, что говорю, Уолтер. Я видел его.

Гутери вздохнул и оперся об оконную раму.

— Я попрошу тебя рассказать под присягой все, что ты видел, но это бездоказательно, и прокурор засунет нам в задницу эту историю с одноруким убийцей.

Кимбл даже не смог ничего сразу ответить. Негодование кипело в нем. Историю!

Но Гутери не дал ему возможности выплеснуть Тушевавший гнев. Он быстро повернулся и посмотрел Кимблу в глаза жестким взглядом.

— Послушай, Ричард. Ты нам платишь кучу денег за то, чтобы мы защищали тебя. Если тебя приговорят за совершение непреднамеренного убийства…

— Ты мне не веришь… — прошептал пораженный Кимбл и в ужасе закрыл глаза. В это мгновение он понял, что испытал еще не всю глубину боли и отчаяния: он потерял Элен, он знал, что ее убийца на свободе, и ко всему этому он еще должен понести наказание. Его отправят в тюрьму. Его собственный адвокат не сомневается в виновности Кимбла.

Он испытал какое-то странное, дикое чувство: это была не ярость, не отчаяние, не ужас —.это было все вместе. Он повернулся к Гутери и, скрипнув зубами, с ненавистью сказал:

— Я НЕ УБИВАЛ СВОЮ ЖЕНУ.

Гутери посмотрел на него в упор и снова отвернулся к окну, йотом, жестко чеканя слова, произнес:

— Ты — преуспевающий представитель среднего класса — обвиняешься в тяжком преступлении. В этом деле есть косвенные улики. И все будет решать суд присяжных. Они все. должны принять во внимание. Но если мы проиграем, то по большому счету.