Беглец между мирами - [11]

В его сознание вертелось решение, но он никак не мог поймать его за хвост. Оно ускользало, распадалось, истаивало. Попробовав дотянуться до истоков этого решения, он обратил свой взгляд из внешнего окружающего мира, в его обратную сторону, и понял, что темнота она есть всегда. Даже, когда солнце ярко светит, темнота, она просачивается в наш мир, облачая себя в контуры освещенных вещей, превращаясь в дубликаты всего материального, расплескиваясь лужицами теней, с четкими границами. Темноту нельзя бояться, ее не стоит воспринимать как нечто зловещее, таящее опасность. Темноту надо понимать и принимать, как равное, естественное существо вне рамок света. Это понимание начало появляться в голове Славика постепенно, словно кто-то бросил щепотку соли в кипящий котел, и наблюдает как пузыри бурлящие в кольце греющейся посуды, спадают, разглаживаясь как морщины на натянутой коже. Затем он почувствовал силу внутри себя, которая также понимает и более того ценить темноту. Ценит, то спокойствие, которое она приносит. Ему захотелось к ней прикоснуться, почувствовать себя единым целым с огромным темным пространством, стать ее частью. И вот, он уже увидел, как кристалл открыл ему тонкую струю силы, которая поползла к внутреннему стержню его сознания, и впустил в себя. Он понял, что темнота такая, потому что мы привыкли ее так воспринимать, но она может быть разная, неожиданно гостеприимная и дружелюбная. Он мысленно воссоединился с потоком силы кристалла и посмотрел на темноту вокруг по-другому.

Перед его глазами все расплылось на секунду, а затем, вновь обретя резкость, наладилось. Он смотрел на ночной лес уже другим зрением, словно внутренним, и отчетливо все различал. Деревья, кусты, коряги и пни, ветки и сучья, торчащие повсеместно, все было четким и ясным, за исключением цветности. Весь мир был похож на черно-серый рисунок, сделанный углем и карандашом. Фактура же виделась ему совсем удивительно и была похожа на помехи на телевидении, плавно перетекающие в пространстве. Он увидел все четко, и на душе стало сразу спокойней, хотя те животные, которые прятались в темноте до этого, стали также ему видны и уж точно не внушали уверенности в себе. Славик помчался вслед за мерцающей синей звездой, надеясь вскоре добраться до гор.

* * *

Бег по ночному лесу, прекрасно отрезвлял, выветривая из головы все лишние мысли. Он думал не о том, как его сюда занесло и не о том, может ли все происходящее вокруг происходить на самом деле. Может он по дороге на работу попал в аварию и уже покинул мир живых, а его душа переселилась в иное пространство, заполняя его неизведанные грани привычной для восприятия и понимания информацией. Или он на самом деле находиться в другом мире, бежит по таинственному ночному лесу в окружении опасных животных? Может или не может — все это сейчас не играло никакой роли. Он должен бежать, и не потому, что ему так сказала Эралия, которой может и вовсе, не существовать. Славик бежал, потому что чувствовал опасность. Его сердце было переполнено тревогой и страхом. Простым животным инстинктом — бежать. Новое зрение облегчало эту непосильную, поначалу, задачу.

Славик бежал, поглядывая сквозь тьму на наблюдающих за ним животных, и чем дольше он этот делал, тем явственней ему казалось, что они не просто осторожничают, скрываясь от неизвестного зверя во тьме, нет. Они присматриваются к нему, изучают. Хотят понять силу противника, и свои шансы на победу над ним. Звери чувствовали его страх, гонимый которым, он мчался по неизведанной чаще. Их удивление и желание держаться на безопасном расстоянии, по немного исчезало, оставляя место любопытству, а в итоге, подлинному интересу. Наиболее хищные звери и опасные уже появлялись неподалеку, бесшумно скользя между деревьев и кустарников, улавливая запах его страха. Запах, который манил их, соблазнял. Они его хотели, жаждали. Их глаза вспыхивали в ночи, отражаясь в его новом зрении, белыми точками на серых тенях. Он не видел деталей, да ему и не требовалось. Еще не хватало, чтобы напуганная фантазия, добавила бы красок в и так жутко рисующейся картине. Бег человека, по этим древним местам, смотрелся как некий глумливый рок, в котором царь всех зверей, превращался всего на всего в жертву. Умение думать и острота ума в целом, явно проигрывают в опасных ситуациях, не имея в мире животных никакого толка, когда лишь инстинкты решают, выживет человек либо нет. Но он бежал.

Его организм наполняла сила. Она бурлила в нем, кипела раскаленным маслом, наполняя каждую клеточку тела энергией и мощью. Мышцы были упруги и эластичны. Тело крепкое, натянутое, как струна. А грациозные движения, с которыми он мастерски управлялся, придавали ему вид хищного зверя. Но уверенности это внушало мало. Славик все чаще замечал силуэт одного животного, пасть которого не оставляла сомнений, что это хищник. Оно телом было похоже на волка, но с массивной шеей как у гиены, а вот голова принадлежала некому подобию ящера или же, динозавру. Мощные передние клыки, и тонкая выпирающая вперед нижняя челюсть, похожая на штык-нож, создавали уверенность, что животное явно не миролюбивое. Череп мускулистый, с мощными надбровными дугами, а морда, вытянутая как у муравьеда. Силуэты, словно услышав его тревоги, и осмелев, начали размножаться в ночи, показываясь уже со всех сторон. Эта стая, тихо преследовала его, параллельно сопровождая в пути. Но чем дольше длился этот забег, тем явственнее он понимал, что рано или поздно, они перестанут ждать и нападут. Видимо, в подтверждении этих мыслей, некоторые особи, от несдержанности и нетерпения, начали произвольно рычать. Этот рык, звучал, словно рык, перемешанный с урчанием голодных животов этих ящеро-псов. И ему стало еще страшнее, он прибавил скорости, но начал понимать, что шансов потягаться в выносливости с лесным зверем, у него просто нет. Он начал искать решение. Побег стоило прекратить в каком-нибудь безопасном месте, но пещер, как собственно и гор, в этой местности не наблюдалось. А шанс наткнуться на заброшенный охотничий домик, так и вовсе, вызывал у него саркастический смешок.